Куколка - Лесли Пирс

Когда официантка отошла, одна из девушек поинтересовалась у Бэлль, не англичанка ли она. Бэлль кивнула.

— Первый раз во Франции? — спросила девушка.

— Oui[15], — ответила Бэлль с облегчением, поскольку девушка говорила по-английски, пусть и не очень хорошо. — Я напугана, потому что не знаю, какую гостиницу выбрать.

Девушки переглянулись, потом вновь залопотали по-французски.

— Хочешь чистенькую, но недорогую гостиницу? — уточнила первая, у которой волосы были темнее.

Бэлль кивнула.

Обе девушки еще раз посоветовались, а потом темноволосая достала из сумочки блокнот, вырвала страничку и что-то написала карандашом.

— Вот эта хорошая, — заверила она, передавая листок Бэлль. — Не бойся.

Она написала адрес гостиницы «Мирабо» на улице Парротт и нарисовала от руки карту, чтобы показать: это место находится прямо на соседней улице. Девушка улыбнулась Бэлль.

— Bonne chance![16] — пожелала она.

Гостиница «Мирабо» выглядела такой же обветшалой, как и все вокруг. Если бы не облупившаяся вывеска, раскачивающаяся над входной дверью, Бэлль ее даже не заметила бы, поскольку гостиница находилась между булочной и обувной мастерской. На улице было очень холодно, да и ноги болели, поэтому Бэлль поднялась по трем ступенькам, толкнула входную дверь и вошла.

Сразу за дверью был небольшой вестибюль с конторкой портье. Пару минут Бэлль стояла, оглядываясь, потом позвонила в колокольчик на столе. В вестибюле и на лестнице, которая вела наверх, стены были оклеены темно-красными обоями, отчего помещение казалось уютным, а большая коллекция картин, развешанных на стенах, служила отличным украшением. На всех полотнах были изображены сельские пейзажи: мужчина, который косит кукурузу; человек, едущий домой на телеге, груженной сеном; пастух с отарой овец. Их явно писала одна и та же рука, и Бэлль было интересно, не хозяин ли гостиницы автор этих работ.

Из двери рядом с лестницей вышла худощавая сгорбленная женщина. У нее было такое выражение лица, которое, по-видимому, должно было сойти за улыбку. Бэлль спросила, есть ли свободная комната, и подняла один палец, чтобы показать, что ей нужен одноместный номер. Женщина кивнула и назвала цену — пятьдесят сантимов.

Бэлль сумма показалась вполне приемлемой, поэтому она согласилась. Ей протянули ключ с брелком — пятнадцатисантиметровым куском металла. Потом женщина жестом пригласила следовать за ней и провела постоялицу на четвертый этаж.

Хозяйка открыла дверь, и Бэлль вошла.

Номер был небольшой, и мебель, и ковер были старыми, но пахло здесь чистотой.

— Благодарю вас, — сказала Бэлль. — Отлично. — Она слишком устала, чтобы пытаться сказать это по-французски.

Женщина смерила ее пристальным взглядом.

— Никаких посетителей, — произнесла она по-английски. — Деньги за две ночи вперед. Прошу вас, один франк.

Бэлль вспыхнула, решив, что хозяйка сразу догадалась, кто она такая. Но когда девушка доставала кошелек, она поняла, что женщина отнеслась к ней с подозрением, потому что при ней не было багажа.

— У меня украли вещи, — солгала Бэлль. — Завтра же я куплю себе новую одежду.

Хозяйка кивнула, но ее лицо оставалось непроницаемым.

— Petit déjeuner de sept à neuf[17].

Бэлль поняла только, что речь идет о завтраке.

— В котором часу? — переспросила она, поднимая пальцы.

— С семи до девяти, — отрезала хозяйка. — Salle de bain dans le couloir[18]. — И она вышла, закрыв за собой дверь.

Бэлль присела на кровать. Матрас был твердый и явно комковатый, но девушка сдержала слезы и стала вспоминать, какой вкусной была еда. Она поздравила себя с тем, что нашла комнату, и напомнила себе, что утро вечера мудренее.

Бэлль проснулась от звука голосов в коридоре. Она встала на коленях на кровати и немного отдернула занавески. Небо начинало светлеть, поэтому девушка догадалась, что сейчас где-то половина восьмого, но кроме домов напротив, которые походили на здания на этой стороне улицы, как близнецы, ничего видно не было.

Она хорошо выспалась. Кровать оказалась на удивление удобной, простыни пахли лавандой, а стеганое одеяло и пледы были очень теплыми. Бэлль накинула пальто прямо на рубашку, в которой спала, взяла тоненькое полотенце, которое лежало сложенным в кресле, и пошла искать ванную.

Ванная оказалась очень чистой, хотя и холодной, и вода тоже была холодная. Бэлль сняла рубашку, залезла в ванну и помылась. Она жалела, что у нее нет зубной щетки — изо рта доносился неприятный запах.

Через четверть часа Бэлль спустилась в столовую. К ее удивлению, столовая оказалась теплой красивой комнатой, выкрашенной в желтый цвет. На шести столах лежали скатерти в синюю клетку. Весело пылал камин. Бэлль заняла свободный столик и поплотнее запахнула пальто, чтобы не было видно ее вечернего платья. В столовой завтракали еще две пары и одинокий мужчина, который читал газету. Он посмотрел на Бэлль и улыбнулся краешком губ.

Вскоре после того, как Бэлль устроилась за столом, хозяйка вошла в столовую с подносом. На нем и был завтрак — кувшин с кофе, молочник, несколько круассанов в корзинке, масло и варенье. Женщина была не такой старой, как показалось Бэлль вчера, ей было лет тридцать, но она совершенно не заботилась о своей внешности. Черное поношенное платье походило на балахон, а волосы были собраны в такой тугой пучок, что казалось, голова выкрашена в тусклый каштановый цвет. Шея была обмотана черно-белым клетчатым шарфом, который выглядел очень необычно, как будто женщина что-то скрывала. Вчера вечером она тоже куталась в шарф, но он был однотонного черного цвета, и это не так бросалось в глаза.

В хозяйке гостиницы не было ничего указывающего на то, что у них с Бэлль есть что-то общее, но девушке захотелось подружиться с ней, чтобы узнать, кто написал эти картины в вестибюле.

Когда хозяйка поставила завтрак на стол, Бэлль улыбнулась ей.

— Как вас зовут? — спросила она.

Женщина ответила полуулыбкой — это был большой шаг вперед.

— Габриэль Эррисон, — представилась она.

— А я Бэлль Купер, — сказала Бэлль. — Вы не могли бы посоветовать мне, где можно купить поношенную одежду?

Лицо Габриэль едва заметно потеплело.

— Я поищу для вас маленькую карту, — пообещала она. — Рядом есть хороший магазин.

Входя в магазинчик мадам Шанталь, Бэлль испытывала тревогу. Мадам Эррисон не походила на женщину, которая разбирается в одежде, поэтому девушка ожидала, что магазин, который она порекомендовала, будет похож на комиссионный магазин в Севен-Дайлс. Там пахло плесенью, пóтом, и, что хуже всего, вещи, сваленные грудой, обычно были такими поношенными, что лишь отчаянно нуждавшийся человек мог их купить. Но, к удивлению Бэлль, в этом магазинчике вещи аккуратно висели на вешалках, и пахло здесь только свежесваренным кофе.