Колумбайн - Дейв Каллен

Подача Клиболдами уведомления о намерении подать иск к департаменту шерифа застала жителей Литтлтона врасплох. Ни о Клиболдах, ни о Харрисах уже несколько месяцев ничего не было слышно.

Резче всех по этому поводу выразился шериф Стоун. «По-моему, это просто возмутительно, – сказал он. – В том, что их сын совершил такое, виноваты не мы, а то, как они его воспитали».

Он также посетовал на то, что трагедия дошла «до столь ужасной стадии».

Брайан Рорбоф отнесся к шагу Клиболдов спокойно. Сначала он, по его словам, удивился, но, поразмыслив, решил, что такой шаг «кажется разумным». Его негодование вызвала реакция шерифа Стоуна. «Мы считали, что это было действительно ужасное 20 апреля», – заключил Рорбоф.

Уэйн и Кэти Харрис в конце концов согласились встретиться с ведущими расследование детективами, уже не выдвигая требования о предоставлении им иммунитета. Беседа состоялась 25 октября. Она была короткой, и главную роль в ней играл шериф Стоун. Полицейского отчета о ней не осталось.

Только двум людям предъявят обвинения в преступлении: Марку Мейнсу, который продал стрелкам полуавтоматический пистолет TEC-9, и Филу Дюрану, который был посредником при этой сделке. Агент Фузильер предсказывал, им придется несладко – законный гнев семей потерпевших обрушится именно на них, хотя это и будет неправильно.

– Эти двое, можно сказать, попали под товарняк, – заметил он.

Фузильер был прав. Сначала перед судом предстал Мейнс. Он признал вину и заключил сделку со стороной обвинения, чтобы смягчить наказание, и приговор ему был вынесен 11 ноября. Заседание суда представляло собой тяжелое зрелище. На нем выступили члены девяти семей жертв, и каждый из них требовал для подсудимого максимального наказания.

– Я прошу вынести такой приговор, чтобы другим было неповадно, – умолял судью Том Маузер.

– Если бы это зависело от нас, подсудимый никогда не вышел бы из тюрьмы, – заявила семья Шоэльсов.

Свидетели давали показания в течение двух часов. Мейнс сидел, понурив голову. Видеоролики, снятые двумя семьями жертв, произвели на всех особенно тяжелое впечатление. Зрители, скопившиеся на галерее зала заседаний, передавали друг другу коробки салфеток, которые принес один из судебных репортеров.

Адвокат Мейнса рассказал, какое у того было тяжелое детство: его клиент, заявил он, навлек на себя неприятности, но потом исправился. Мейнс сумел победить пристрастие к наркотикам, закончил колледж и получил постоянную работу в компьютерной сфере.

– Сегодня его добропорядочность не вызывает сомнений.

Это привело родственников потерпевших в ярость. «Было тяжело слушать, как этот адвокат распинается, какой замечательный человек Марк Мейнс, – вспоминала дочь Дейва Сандерса. – Нельзя сказать, что его неправильно поняли. Он виноват».

Мейнс выступал последним. Обратившись к судье, он заявил, что понятия не имел о том, что планировали совершить Эрик и Дилан.

– Я был в ужасе. Я поклялся своим родителям, что никогда больше не хочу видеть огнестрельное оружие. Я не могу найти слов, чтобы объяснить семьям жертв, насколько мне жаль. Я буду сожалеть об этом до конца жизни.

Мейнса могли бы приговорить к восемнадцати годам тюрьмы, но, заключив сделку с обвинением, он снизил этот срок вдвое, и теперь ему грозило самое большее девять лет. Судья Генри Ньето признал, что у него нет выбора.

– Поступок подсудимого стал первым шагом к тому, что превратилось в землетрясение. У нас всех есть моральный долг вмешаться, если мы видим, что в результате этой ситуации кому-то, возможно, будет нанесен вред.

В итоге Мейнс получил девять лет, но приговор был сформулирован так, что он должен отбывать все сроки по различным пунктам обвинения одновременно: он мог выйти на свободу через шесть лет, а если его освободят условно-досрочно, то всего через три года. Ньето предупредил потерпевших, что приговор не принесет им долгожданного утешения.

Адвокат Мейнса сказал, что его подзащитного сделали козлом отпущения.

– Больше этим людям не на кого направить свою злость. Их гнев понятен. И он должен был на кого-то обрушиться.

Христианская мученица Кесси Бернал давала людям надежду. В сентябре ее мать Мисти отправилась в турне по стране в поддержку своей книги. В первую неделю продаж «Она сказала да» попала в список бестселлеров New York Times. Редакторы газеты Rocky Mountain News стояли перед нелегким выбором. Они знали, что Кесси никогда не говорила «да» на вопрос убийц, верит ли она в Бога. Они рассчитывали к этому времени разоблачить миф о Кесси, но все еще ожидали отчета шерифа. Надо было написать о выходе книги, поэтому редакторы решили в день ее выпуска поместить в номере две заметки, но подтверждающие миф.

Первым опровержение дало другое издание несколько дней спустя. И тогда Rocky напечатало рассказ Эмили Вайант о том, как все было на самом деле. Поскольку правда уже вышла наружу, Эмили согласилась, чтобы газета упомянула ее имя. Издатель Берналов обрушился на Эмили с критикой. Новость о разоблачении мифа о Кесси была напечатана на первых полосах газет даже в далеком Лондоне. Брэда и Мисти она застигла врасплох. Они чувствовали себя униженными и преданными – преданными Эмили, полицейскими и светской прессой.

Свидетельства, опровергающие версию мученичества, были неоспоримы, но молодой пастор церкви, в которую ходила Кесси, решил, что в деле замешаны более могущественные силы. «Вам никогда не удастся изменить историю о Кесси, – сказал преподобный Дейв МакФерсон. – Церковь будет придерживаться версии о ее мученичестве. Вы можете говорить, что все было не так, но церковь этого не примет».

Он имел в виду не просто свою церковь, а всю огромную мировую евангелическую общину. И по большей части он оказался прав. Книгу о Кесси быстро раскупали. Появилось множество сайтов, отстаивающих правдивость этой истории. На других же ее просто повторяют, даже не упоминая, что это уже развенчанный миф.

У департамента шерифа округа Джефферсон тоже были проблемы: они допустили несколько информационных утечек, поставивших их в неловкое положение. Участники расследования трагедии «Колумбайн» передали кадры видеосъемки того, что происходило в школьном кафетерии, телеканалу CBS и открыли правду о Кесси Бернал; глава занимающихся расследованием детективов Кейт Баттан нарушила молчание, поговорив с одним из репортеров, и в прессу просочились отрывки из дневника Эрика. И все же официально департамент шерифа продолжал хранить молчание и опять задержал обнародование отчета.

Семьи жертв находились в ярости. Доверие к шерифу упало. Его сотрудники проделали серьезную работу, но общественности она была не видна. Департамент шерифа заявил, что озадачен и шокирован утечками информации; официальные лица выступали с неуклюжими оправданиями и неубедительными заверениями. Так, представитель шерифа уверял, что существуют только две копии дневника Эрика, хотя на самом деле его ксерокопировали неоднократно, и никто понятия не имел, сколько экземпляров сделано.