Дверь. Альбом - Мэри Робертс Райнхарт

Тот факт, что ключ исчез и мисс Эмили стала искать его с такой настойчивостью, удивил их тоже. Никто им тогда ничего не объяснил, а они не знали о золоте, которое убитая держала под кроватью.

— Мы тогда были в замешательстве, — признался инспектор. — Мы не знали, виновны в этом члены семьи или убийца пришел со стороны, а в нашем распоряжении были факты и за и против обоих предположений. Это выглядело как убийство, совершенное без всяких причин. Такие убийства выводят из себя полицию, потому что ей не с чего начать, но очень нравятся прессе! Можно было говорить по этому поводу все, что угодно! Это мог сделать сумасшедший с крыльями за спиной. Или птица, которая сошла с ума и принесла в клюве кусочки травы на крышу. А что было делать нам? Мы твердо знали, что никто не влезал на крышу по этим колоннам с топором или без топора. Мы видели, как фотограф поглаживал рукой одну из колонн, пытаясь ее сфотографировать. Он, конечно, оставил на ней свои следы, но мы знали, что это не следы убийцы!

Это все, что касается наружной части дома. А теперь посмотрим, что происходило в доме. Возьмем, например, время убийства. В четыре часа мисс Эмили выбежала из боковой двери и упала на траве в обморок. В половине четвертого миссис Тэлбот ушла от убитой, и та приготовилась уснуть. Сколько времени было у убийцы, чтобы вымыться и освободиться от окровавленной одежды? Убийца не сжег свою одежду и нигде не спрятал ее. Мы не только открыли печку — один из наших людей залез в нее, и мы с трудом вытащили его оттуда!

И так продолжалось до шести часов, пока Маргарет, будучи самой спокойной в семье, не увидела топор. Когда полиция показала его ей, она побледнела, ей стало нехорошо, но она узнала топор и сказала, что топор принадлежит им.

Обычно с мая по ноябрь он висел у них на задней стене сарая на двух гвоздях. Дверь в сарай всегда открыта, но Эбен заметил, что в этот день дверь была закрыта. Осмотр сарая не дал возможности установить, когда был взят этот топор. Гвозди, на которых он висел, были на месте. Все там лежало так же, как и раньше. На узенькой полочке, где мисс Маргарет сажала свои цветы в горшки, не было ничего, кроме увядших листьев и просыпанной земли.

В сарае не обнаружено пятен крови или окровавленной одежды.

Когда стало известно, что топор принадлежал семье, полиция решила, что это семейное дело. И вдруг Эмили Ланкастер, не выдержав допроса, заявила, что когда она приходила в себя на лужайке, рядом с ней находился Джим Веллингтон.

После этого вызвали Пегги, и она, как говорят полицейские, раскололась. И дело закрутилось.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Допросив членов семьи и слуг, полицейские в конце концов смогли сделать некоторые выводы. У меня сейчас есть копии этих допросов, и так как они подробно раскрывают события этого дня, я повторяю их здесь в несколько сокращенном виде, убрав повторения и то, что не относится к делу, но не искажая ничего.

Показания Эмили Ланкастер, нашедшей тело, я привожу первыми.

«Весь день мама не находила себе места. Ей было очень жарко, но электрический вентилятор раздражал ее, поэтому я сидела рядом и обмахивала ее. Я только спустилась в библиотеку, чтобы сменить книгу, которую читала ей вслух. Я не оставляла ее ни на минуту. Даже не могла вычистить клетку своей птички, пока к нам после ленча не зашла Лидия Тэлбот.

Миссис Тэлбот пришла к нам в половине третьего, она сама стала обмахивать маму. Мы сидели и разговаривали. Миссис Тэлбот что-то сказала маме, это ее очень расстроило, и когда она ушла, я вздохнула свободно и спустилась с ней вниз. Там мы встретили папу. Они вместе вышли из дома.

Я закрыла и заперла парадную дверь и пошла на кухонное крыльцо за стаканом воды со льдом. Дженни чистила там серебро, а Элен взбивала тесто для торта.

Когда я поднималась по задней лестнице, мне показалось, что в одной из комнат для гостей что-то делала горничная. Там был какой-то шум, и я крикнула: «Пегги, это ты?» Мне никто не ответил. Тогда я прошла в комнаты для гостей. Там никого не было. Все это заняло около пяти минут.

Потом подошла к двери спальни Маргарет. Я знала, что она собирается куда-то пойти, и боялась, что она уснула. Я спросила ее, не может ли она пойти к маме, если та позовет, пока я буду переодеваться. Маргарет ответила, что собирается принять душ перед переодеванием и только что была у мамы, видела, что она спит.

Я прошла в свою комнату и собралась переодеваться, но мне послышалось, что мама стучит палкой об пол. Она часто вызывает меня таким образом, когда думает, что я внизу. У нее у кровати есть звонок, но он звонит на кухне. Я надела халат и прошла к ней в спальню. Она спала. Тогда… тогда все еще было в порядке. Я оставила дверь приоткрытой и вернулась к себе.

Сколько тогда было времени, знаю точно, потому что посмотрела на часы. Я всегда бываю одета к четырем часам, а было без пятнадцати четыре.

Я очень быстро оделась. Моя птичка очень любит петь. Поет она громко. Поэтому я открыла свою дверь, чтобы послушать, не проснулась ли мама. Она не очень любит птиц. Но я ничего не услышала и продолжала переодеваться. Было почти четыре, когда я переоделась.

Я прошла к маминой спальне, но не вошла туда. Увидев ее, я, кажется, закричала и побежала в спальню Маргарет. Но мне пришлось войти в ванную, потому что в ванной лилась вода и она не слышала меня. После этого я побежала вниз по лестнице и выбежала во двор. Не знаю, почему я это сделала, но мне хотелось куда-то бежать».

Вот что рассказала Эмили между приступами истерии. Ее показания были самыми подробными. Ни Эмили, ни другие члены семьи не упомянули в своих показаниях о том, что в доме скопилось большое количество золота. Думаю, это произошло потому, что им было неудобно говорить об этом и они боялись, что журналисты не упустят возможности помуссировать вопрос о золоте. Кроме того, они не хотели вмешивать в это дело Джима Веллингтона. Поэтому не следует забывать, что в это время полиция