Поток - Дэниэл Суарез

– Четыре.

На шестом витке они оказались лицом к лицу и взялись за руки. Вращение стало замедляться.

– Как ты это сделал, Джон?

– Простое знание физики.

– Нет, я не об этом. Я имею в виду твое… гравитационное зеркало. Даже в БТК не понимают, как оно работает. Никто не понимает.

Он на секунду задумался:

– Это не я. Это Вселенная. Я просто оказался первым человеком, который его увидел.

Ее прекрасные глаза внимательно смотрели на него.

Хедрик стоял в центре управления БТК, а технический персонал суетился внизу, в аппаратной. Хедрик знал, что находящиеся вне поля его зрения ИскИны шерстят сейчас компьютерные данные, телекоммуникационные сигналы, сигналы со спутниковых камер наблюдения в поисках малейших признаков Грейди, Алексы или Коттона. Все известные человечеству средства связи проверялись и перепроверялись. С каждым часом радиус поиска расширялся.

Хедрик повернулся к Моррисону, который, как обычно, стоял неподалеку:

– А что произошло с подводными сигналами – теми, что шли из озера Мичиган?

Моррисон выглядел мрачно:

– Они исчезли. Тамошняя команда продолжает поиски, но пока безуспешно.

Хедрик вглядывался в экраны:

– Подводный побег. Это значит, у Алексы есть кавитационный[78]аппарат. Проверьте инвентарь, вдруг что-то еще пропало.

– Давайте просто предположим, что у нее все есть. Какая разница…

– Возможности. – Хедрик опять повернулся к Моррисону: – Если у них есть оборудование для работы на больших глубинах, тогда, думаю, мистер Грейди постарается добраться до «Гибернити». Его друзья, тамошние сидельцы, помогли ему бежать. Он попытается их спасти. Этого нельзя допустить.

– Если мы отзовем поисковую команду, у меня будет достаточно живой силы, чтобы спуститься в «Гибернити» и произвести там зачистку.

– Нет.

– Но если Грейди с Алексой заручатся помощью заключенных, то смогут договориться с отколовшимися от БТК группами. Или станут сотрудничать с правительством США – и помогут ему догнать нас по технологиям.

– Да. А если они не выйдут на правительство или отколовшиеся Бюро, то свяжутся с кем-нибудь еще из сотни наших врагов. – Хедрик поднял глаза к миру на экранах. – Все это выходит из-под контроля. Контролировать все технологии становится труднее и труднее. – Он обернулся к Моррисону: – Сколько сейчас в «Гибернити» людей, открывших управляемый термоядерный синтез? Шестьдесят человек? Семьдесят?

– Сто двенадцать.

– Вот видите? Нет, это не может так продолжаться. Вот почему пришло время разобраться с этим раз и навсегда.

– Что вы имеете в виду, сэр?

– То, что миссия БТК должна эволюционировать. Мы со времен холодной войны стараемся уберечь общество от катастрофы, но для меня становится все более очевидно, что единственное общество, которое сейчас имеет значение, это мы сами. И что необходимо сберечь во всем объеме с таким трудом добытые нами знания о достижениях человечества в надвигающемся хаосе.

– В каком хаосе, сэр?

– В хаосе, который вы создадите. Возможно, наши друзья веятели руководствовались верной идеей: внешний мир не должен обладать таким количеством знаний.

Моррисон настороженно посмотрел на Хедрика:

– И что вы предлагаете?

– Подорвать мировые финансовые рынки – натравить наши ИскИны на электроэнергетическую систему, транспортные и коммуникационные сети. Через несколько недель индустриальный мир начнет разваливаться на части. Мы станем следить за тем, чтобы никто не запустил ядерные ракеты, но в остальном позволим хаосу разрастись и просуществовать столько лет, сколько понадобится. – Хедрик изучал экраны, на которые передавалась картинка со спутников. – К тому времени, когда все закончится, противостоять нам не сможет никто.

– Наша миссия заключается в том, чтобы предотвращать социальные катаклизмы, господин директор, а не создавать их.

Грэм холодно посмотрел на Моррисона:

– Да, но о каком обществе речь? Мы так далеко обогнали в развитии весь остальной мир, что он уже не принадлежит к тому же обществу, что и мы.

– А повсеместные людские потери, к которым это приведет?

– Такова плата за прогресс. В следующий раз мы не допустим такого широкого распространения технологий. Это было нашей ошибкой. Чтобы не дать человечеству свернуть с правильного пути, нам необходимо абсолютное главенство. – И Хедрик снова принялся за созерцание экранов. – Надеюсь, вы со мной, мистер Моррисон?

Моррисон прочистил горло, а потом кивнул:

– Да, господин директор. Вы же знаете, что я с вами. Как насчет Алексы и Грейди?

– Из-за краха цивилизации им будет куда сложнее нам напакостить.

– Алекса для нас куда опаснее, чем кто-либо еще.

– Вы хотите сказать, что ее надо ликвидировать?

– Единственная причина, по которой она все еще жива, это ваши к ней чувства, но, если не считать Грейди с его знаниями о гравитации, кроме нее, я не могу припомнить никого на планете, кто мог бы навредить нам сильнее. Даже если вы уничтожите цивилизацию, а Алекса окажется при этом в руках БТК России или Азии, они смогут безгранично продлить сроки своей жизни благодаря тому, что узнают, изучив ее жалкую тушку. И мы будем сталкиваться с этими безумцами на протяжении веков. Не говоря уже о том, что она все знает о нашем Бюро и его людях. О наших порядках и операциях. Обо всех наших слабостях. Обо всех…

– Довольно! Ладно… – Хедрик глубоко вздохнул. Он казался глубоко опечаленным. – Убейте ее без проволочек. Но не так, как Дэвис и МакАллена. Я хочу, чтобы это было безболезненно. И мгновенно.

– Хорошо. Высокомощное электромагнитное излучение со спутника…

– Не хочу ничего знать. Просто известите меня, когда все будет кончено.

– Есть еще кое-кто, о ком вы забыли.

Хедрик, обернувшись, вопросительно посмотрел на Моррисона.

– Коттон.

Хедрик отмахнулся:

– Я рассчитываю, что Коттон нам поможет.

– Почему вы так считаете?

– Потому что он из тех, кто выживает. Он способен понять, откуда дует ветер. Как только общество дойдет до критической точки, он перейдет на нашу сторону. И я приму его в обмен на выдачу Грейди и Алексы.

– А потом?

Хедрик пожал плечами:

– Будем соблюдать условия нашего соглашения. Какое мне дело, если он выйдет из игры и станет жить где-нибудь в роскоши? Он был нам полезен и может оказаться полезным снова.