Обсидиановая бабочка - Лорел Гамильтон

- Да, закончим.

Он стал что-то напевать сквозь зубы - кажется, мелодию из"Великолепной семерки". Цитируя заезженную фразу из фильма, ненравилось мне все это.

Когда я нашла место для парковки, у нас с Бернардо ужесозрел план. Я - некромант из другого города и хочу профессионально поговоритьс единственным другим некромантом, о котором вообще слышала. Легенда была такблизка к правде, что звучала хило и, даже будучи правдой, не очень внушаладоверия. Но у нас времени было в обрез, и вообще я не очень умею вилять - как иБернардо. Мы оба больше действовали в стиле школы "вышибай ногой дверь истреляй с порога", чем "состряпай хорошую легенду и вотрись вдоверие".

Бернардо протянул мне руку, когда мы собрались переходитьулицу. Я ответила ему мрачным взглядом.

Он поманил меня пальцами.

- Давай, Анита, играй честно.

Правая рука была протянута ко мне. Я посмотрела на нееминутку, но все-таки приняла. Пальцы его скользнули по моей руке чутьмедленнее, чуть увереннее, чем было необходимо, но пережить можно. Еще намповезло, что я правша, а Бернардо - левша. Можно было держаться за руки, немешая друг другу хвататься за пистолет. Обычно, когда я с кем-то воркую,вооружена только я, так что приходится волноваться только о своей руке.

Я встречалась с мужчинами, которые не умели ходить, взявшисьза руки, у них это получалось неуклюже и не в ритм. Бернардо не из их числа. Онзамедлил шаг, чтобы я могла приноровиться к его длинным ногам, и я дажеоказалась на шаг впереди, таща его за руку. У меня много высоких друзей, иникто еще не жаловался, что я не могу за ним угнаться.

Черная дверь в бар так сливалась со стеной, что ее можнобыло и не заметить. Бернардо открыл передо мной дверь, и я ему это позволила.Спорить, кто кому будет открывать дверь, значило бы разрушить нашу легенду.Хотя, будь он действительно моим бойфрендом, может, между нами и возникластычка... да ладно.

В ту секунду - да нет, в тот миг, - когда я вошла в бар, яуже знала, что нам не слиться с толпой. Сразу слишком многое оказалось не так.Мы были одеты не то чтобы слишком хорошо, а просто неправильно. Если быБернардо выбросил свою черную официальную рубашку и нацепил бы только белуюфутболку и если бы у нее не был такой новый вид, то он еще мог бы сойти засвоего. И бросалось в глаза, что единственный в баре пиджак от костюма - намне. И даже тенниска и джинсы казались чересчур официальными по сравнению снарядами некоторых женщин. Как их назвать - короткие шорты?

Оказавшаяся рядом девочка - именно девочка, если ей былохотя бы восемнадцать, я готова сожрать любое дерьмо - глянула на менявраждебно. У нее длинные каштановые волосы свисали ниже плеч. Волосы были мытыеи сияли даже в тусклом свете. Косметики немного, но наложена она была опытнойрукой. Ей бы думать, кого взять с собой на школьный бал. Так вот, одета онабыла в черный кожаный лифчик с металлическими шипами и шортики ему под стать,которые, казалось, были нарисованы на узких бедрах. Завершали наряд туфли наогромных платформах. Они были уродством в семидесятых и восьмидесятых годах,остались уродством и двадцать лет спустя, хотя и снова вошли в моду.

А висла она на мужике, который был старше ее лет на тридцатьминимум. При первом взгляде он казался жирным, но на самом деле он был какигрок линии нападения, под жиром - мышцы. Глаза скрывались за небольшимитемными очками, хотя в баре и так были постоянные сумерки. Мужик сидел заближайшим к двери столом, положив на столешницу массивные лапы. Он был ленивоспокоен, но все равно чувствовалось, какой он здоровый, просто с подавляющимигабаритами. А девочка была худенькая и пониже меня. Хотелось думать, что онаего дочь, но сомнительно что-то было.

Он встал, и волна энергии, клубясь, пошла от него, образуяпочти видимые завитки силы. Вдруг стало трудно дышать, и вовсе не отсигаретного дыма, нависшего, как низкий туман. Я готова была к встрече снекромантом, но вервольфа я не ожидала увидеть. На сто процентов я не была уверена,какой именно он зверь, но чутье подсказывало, что лос лобос должны былиоказаться волками.

Я оглядела переполненный зал и ощутила, как от нихневидимыми всплесками поднимается сила. Бернардо положил мне руку на плечо и -медленно - повлек к бару. Почти всю силу воли мне пришлось напрячь, чтобы непотянуться за пистолетом. Никто еще не применял к нам насилие. Наверное, здесьвсегда устраивают такое шоу для нежелательных туристов. Почти любой поймет, чтонадо уходить. И мне эта идея тоже казалась очень заманчивой. К сожалению, у настут было дело, и даже открытая демонстрация угрозы нас остановить не могла. Ажаль. Ведь им явно не понравится, что мы не ушли. А что, если это дневноепредставление не было повседневным обычным зрелищем? И может, они хотели погнатьнас прочь потому, что тут сегодня творится что-то незаконное? Час от часу нелегче.

Длинная деревянная стойка освободилась при нашемприближении. И хорошо - не люблю окружения с флангов. Барменом оказаласьженщина, можете себе представить? - карли... то есть низкорослая особа. Я незаглядывала через стойку, но она должна была стоять н-а какой-то подставке.Густые темные волосы, кое-где тронутые сединой. Лицо - типичный грубый квадрат,изборожденный морщинами не от возраста - от изможденности. Глаза такиесурово-ледяные, каких я в жизни не видела. Бровь рассечена широким белымрубцом. Не хватало только вывески над головой: "Прожила тяжелуюжизнь".

- Чего вам? - спросила она, и тон был под стать внешности.

Я ожидала, что ответит Бернардо, но он был сосредоточен назале и растущей враждебности.

- Мы ищем Ники Бако, - ответила я.

Глаза ее даже не шелохнулись.

- Никогда о таком не слыхала.

Я покачала головой. Она ответила машинально, даже не успевподумать. Если бы я спросила про кого-нибудь в зале, ответ был бы тот же. Японизила голос, хотя знала, что большинство присутствующих уловят даже елеслышный шепот.

- Я некромант и слыхала, что Бако тоже. Поднимателей зомби явидала, но настоящего некроманта - никогда.

Она покачала головой.

- Понятия не имею, о чем вы говорите.

Она стала протирать поверхность стойки грязной тряпкой идаже не глядела на меня, будто я вообще не представляю интереса.

Они еще малость погодят, потом потеряют терпение и попробуютнас выставить. Если мы не собираемся открывать стрельбу, у них получится. Еслисомневаешься - говори правду. Не обычный мой образ действий, но ладно - всенадо один раз испробовать.

- Я Анита Блейк, - только и успела сказать я, как ее взглядметнулся вверх, и она впервые посмотрела на меня.

- Докажи.

Я полезла в карман пиджака за документом и тут услышалащелчок под стойкой, когда женщина взвела курок. По звуку я узнала старомодныйдробовик - обрез, иначе бы он не поместился под стойкой.