Коготь и Кровь - Денис Мист

сказал свое слово и был услышан. Войдите в круг и пусть Нордрун и Фемир рассудят вас, – торжественно объявил Араи и жестом пригласил их переступить границу, расписанную рунами.

Как интересно. Ксайрон даже склонил голову на бок, когда началось… что? Просто действом назвать происходящее он не мог. Ритуал? Обряд? Нет, все же ритуал. Прежде он и не задумывался о том, как происходит смена власти у агатаров. Про драконов он знал – магистр назначает наследника. Если кто-то не согласен, он интригами и хитростью пытается повлиять на патриарха, чтобы тот изменил свой выбор в его сторону. Если же выбор магистра остается неизменным, его принимают, не рискуя разрывом Круга Силы. Драконы не эльери – Фемир не дал им года на выбор нового главы Семьи, потому на магистре особая ответственность, ему нельзя ошибиться.

Руны Ксайрона тоже заинтересовали, хоть он и не владел этой школой, но ощущал магию. Насколько он понял, руны призваны возвести барьер, когда соперники войдут в круг, но опустится барьер только при некоем условии. Логично, что после завершения боя. Он еще не знал, придется ли драться с победителем, но лучше понаблюдать. Как же это тяжело.

Да, Ксайрон знал, кто выйдет из этого круга, кого вынесут мертвым, но не знал, придется ли ему сражаться с победителем сразу, как не знал, встретятся ли они когда-то в будущем на одном из осколков соперниками. Таков дар предсказателя – знать лишь обрывки, основные вехи будущего отдельных личностей. А еще он видел Смерть. Ее белые тени стояли сейчас за спинами обоих соперников. Но только на плечах одного из них лежали обе ее руки. Второго тень лишь готовилась обнять, если Судьба отдаст предпочтение другому. Потому так тяжело было ему наблюдать за боем.

Барьер осветил круг голубоватым сиянием. Руны загорелись алым. На несколько секунд воцарилась абсолютная тишина, даже ветер утих и сосны перестали поскрипывать.

– Приготовься к смерти.

Каким же громким и неуместным показался княжичу язвительный голос Тамоа в этот момент.

– Я готов. Надеюсь, ты последовала своему совету, – спокойно ответил Ханиф.

Она глухо рыкнула и сделала первый выпад. Ханиф легко уклонился и ответил тем же. Выпады, финты, уклонения, прыжки и перекаты – Ксайрон с трудом заставлял себя не отводить взгляд, зная исход. Потом к ним присоединились заклинания. Летели молнии, полыхал огонь, звенела сталь. Под ноги Ханифу полетел камешек с руной, но ловушка из крепких корней не успела сомкнуться на его ноге. Бой обещал быть долгим, но в какой-то момент Ханиф отпрыгнул к самому барьеру, а уже через секунду оказался за спиной Тамоа и нанес удар. Она явно знала этот прием с прыжком сквозь пространство, начала поворачиваться, но не успела…

«Надо было отклоняться, а не парировать,» – подумал про себя Ксайрон и отвернулся, чтобы не видеть, как белая тень забирает душу конунга в царство богини Тимеры. Там она примет суд, отслужит наказание или отдохнет и вернется в новом теле, чтобы прожить очередную жизнь.

Руны погасли. Ханиф вышел, пошатываясь. Тамоа Марэ осталась лежать в круге. Кровь, черная в неверном свете, расползалась по снегу неровной кляксой. Агатары не спешили прикасаться к телу бывшего командира – они подошли к победителю, обняли его, молча, по очереди. На эльери никто из них внимания не обращал.

– С телом что? – коротко спросил у них Ралнор.

– Минуту, – спохватился Араи и поднял небольшой гладкий камешек с земли.

Несколько тихий слов, сопровожденных эхом магии. И камешек вспыхнул на мгновение. Ксайрон ощутил дуновение такой знакомой магии иллюзии, а затем агатар убрал камешек обратно в мешочек.

– Вот и все, – сказал он.

– Не понял. Вы хоронить ее как-то будете? – недоумевал ламрин.

– Нет. Она не достойна такой чести, – ответил Араи тоном, словно объяснял прописную истину.

– Потому что проиграла? – уточнил Ксайрон.

– Нет, потому что бездарно погубила семь жизней, тоже не упокоенных.

– Думаю, тех, что погибли у лодок, наши похоронили, – удивился Ралнор.

– Не по нашим обычаям, – с сожалением поджал губы агатар.

– Даже оружие не заберете? – удивился Ксай. – Это же эмеральдит, не стоит его оставлять местным.

– Как раз думали попросить кого-то из вас передать его нам, – вступил в разговор Ханиф. – Мы не можем вступать в круг больше и прикасаться к телу – руны не позволят.

Ксайрон вгляделся в надписи, но языка агатаров он не знал. Упущение, сделал он для себя заметку на будущее и вошел в круг. Как точно нанесен удар, отметил он, когда подбирал секиру конунга, прямо в сердце. Даже начатое движение Тамоа не помешало. Впрочем, Ханиф мог предполагать, что она так поступит, наверняка хорошо знал ее манеру сражаться. Или же тут повлияла магия времени – ее остатки еще витали в воздухе. Магия времени и пространства… Ханиф опасный противник. Хорошо, что он не проделал этот трюк с ним, с облегчением вздохнул Ксайрон и протянул тяжелую секиру Ханифу.

– Что ты запечатал в руну? – уточнил он у Араи.

– Бой и свидетелей.

– Ясно. Что будете делать дальше?

– Если вы нас отпустите, уйдем домой, – ответил Ханиф и с явным усилием принял тяжелое оружие. – Я не знаю, на что рассчитывал тан, отдавая такой приказ. Может, как раз на это, – он кивнул на тело и передал секиру одному из своих, более крепкому. – Но я изначально считал охоту за тобой бессмысленным делом, княжич.

– Однако ты трижды нашел меня, – с уважением заметил Ксайрон.

– И трижды упустил. Что с драконом?

– Пусть летит домой и расскажет, что у Дома Фаронар скоро будет новый князь.

Рядом послышался шумный выдох облегчения. Как оказалось, Эдриг стоял неподалеку и все слышал.

– Спасибо, – шумно сглотнул дракон и решил рискнуть. – Если такое дело, то, может, расскажешь о своем последнем задании?

– Не наглей, чешуйчатый, – едва не рассмеялся Ксай.

И Эдриг поспешил обратиться в дракона, стоило эльери освободить ему место, и убраться, пока они не передумали.

Ралнор со своей стаей остался на Арбруне искать семена демонов. Ксайрон с профессором Рувином и Лирантой вернулись на Зион. Там они рассказали обо всем Естине, убедились, что она отправила хранителей в помощь Рувину, и ушли через портал на Савор, осколок,