Шарады любви - Джейн Фэйзер

Холодный тон Джастина и его мрачное настроение не на шутку встревожили Даниэль. А тут еще унылое ощущение пустоты в желудке. Впервые она подумала, что столь желанное путешествие может оказаться не таким приятным, как казалось раньше.

— Подождите здесь, — сказал граф, натянув на себя сапоги и накинув плащ. — Разрешите запереть вас на ключ?

Данни молча кивнула головой, вновь вооружилась книгой по навигации и села под иллюминатором, до боли прикусив нижнюю губу. Несомненно, Линтон почти смягчился. Но все же торжествовать победу было еще рано. Даниэль не сомневалась, что муж еще не отказался от какой-то своей игры.

Выйдя на палубу, граф принялся разыскивать капитана Форстера, который должен был подтвердить, что лошади готовы. Все это время Даниэль оставалась взаперти. Когда Джастин вернулся, он нашел супругу все в той же позе с книжкой в руках. На этот раз графа сопровождал юнга, тащивший огромный поднос, сплошь заставленный тарелками. Даниэль на секунду оторвалась от книги, не в силах противостоять распространившемуся по каюте аромату первоклассной французской кухни, но тут же опомнилась и снова сделала вид, будто увлечена чтением. Граф подождал, пока юнга вышел, и громко фыркнул;

— Может быть, хватит притворяться? Я ведь отлично понимаю, что вы чертовски голодны. Оставьте книгу и садитесь за стол. Честное слово, у нас очень мало времени.

Он налил стакан молока и протянул Даниэль. Та залпом выпила и уставилась на хмурое лицо супруга:

— О, я уже…

— Да, миледи, вы уже, — грубо оборвал ее Линтон.

Даниэль решила, что пора брать быка за рога, и, вытерев салфеткой губы, сказала:

— Можно задать вам вопрос, милорд?

Линтон присел к столу и, подперев рукой подбородок, насмешливо посмотрел на жену:

— Нечто новое. Вы стали спрашивать у меня разрешение на то, чтобы задать вопрос. А что изменится, если я отвечу «нельзя»? Или в вашем богатейшем словарном запасе это короткое словечко как раз отсутствует и вы его просто не поймете?

— О, прошу вас, милорд, не говорите мне гадостей, — умоляющим тоном ответила Даниэль. — Возможно, я их заслужила, но все равно, они звучат слишком грубо. Не могли бы вы, вместо того чтобы разыгрывать бешенство, как я, впрочем, и предполагала, успокоиться и сбросить эту не совсем приятную маску? Тогда бы все у нас снова наладилось.

— Ошибаетесь, Даниэль. Я действительно взбешен. И намерен таким остаться в обозримом будущем. Вы должны были раньше подумать о последствиях своего поведения.

Даниэль решила, что спорить сейчас бесполезно. Если Джастин решил на все отвечать ледяным безразличием, ей действительно лучше было бы оставаться дома.

— Я не поеду с вами в Париж, — сказала она, глотая слезы.

— Нет, поедете! Неужели вы серьезно думаете, что после всего происшедшего я оставлю вас без присмотра?

Даниэль почувствовала, что в груди растет холодная злость. Это придало ей сил, и она почти спокойным голосом сказала:

— Вам нечего опасаться, милорд. Я теперь отлично понимаю, чего вы хотели от нашего брака. И больше не буду препятствовать вам жить в свое удовольствие.

— Как прикажете вас понимать?

Линтон, никак не ожидавший подобной атаки, вздрогнул, поправил ладонью волосы и откинулся на спинку стула. Даниэль пожала плечами, решив, что терять больше нечего:

— Я думала, что если не могу дать вам полного удовлетворения в постели, то по крайней мере в состоянии разделить угрожающую вам опасность. Возможно, я слишком молода и кое в чем интеллектуально не доросла до вас, сэр, но в том деле, которое вам предстоит сейчас, я имею немалый опыт. И если вы так настаиваете, мы превратим нашу семейную жизнь в своего рода брак по расчету. В том, что я не буду нигде об этом болтать, можете не сомневаться.

Линтон ни разу не прервал этот поток признаний только потому, что был ошеломлен. Ведь он специально обрушился на жену с разыгранной злостью, чтобы чуть-чуть ее наказать. Через несколько минут Джастин собирался прекратить эту игру. И вдруг Даниэль стала молоть подобную чушь! Но чушь ли? Она никогда нарочно не болтала ерунду!..

— Вы скрывали что-то от меня, разве нет? — воскликнул граф, вскакивая со стула. — Я же еще в прошлый раз предупреждал вас, что нового обмана могу не снести!

— Я никогда не скрывала ничего такого, чего бы вы сами уже не знали. — Голос Даниэль вдруг сорвался и перешел на шепот. — Может быть, вы и не подозревали, что мне известно о…

— Известно о чем?

Джастин схватил Даниэль за руки и потянул на себя с такой силой, что она чуть не упала.

— Известно о чем? — повторил он.

— Отпустите меня!

Даниэль вырвалась и бросилась к двери. Но Линтон одним прыжком преградил ей дорогу:

— Говорите!

— Если вы… вы… сами не хотели сказать мне о том, что… что восстановили отношения с… с Маргарет Мейнеринг, то почему не заставили прикусить языки свою мать и сестру?

У Джастина просто челюсть отвисла.

— Восстановил что?!

— Ну, уже все говорят о том, что вы вновь сошлись со своей бывшей любовницей… — Вам так сказала моя мать?

— Сестра. А ее накрутила ваша матушка. Она боялась, что я узнаю все от кого-нибудь еще и стану слишком бурно реагировать. И они отправили парламентером Беатрис.

Имя Беатрис Данни произнесла с таким сарказмом, что Джастин, отлично знавший свою матушку и не меньше — сестрицу, мгновенно все понял. Так вот в чем крылась причина внезапного охлаждения Даниэль к его семье! И она все эти месяцы держала в себе эту тайну!

— Пойдемте сядем.

Он взял Даниэль за руку и усадил за стол. Затем сел сам и, помолчав несколько секунд, спросил:

— Почему вы не рассказали мне об этом раньше? Вы же знали характер наших теперешних отношений с Маргарет.

— Я так думала. Но после того как вокруг все стали говорить о вас и Маргарет, я поняла, что доверяла вам напрасно.

— Вы думали, что я обманывал вас? И сейчас так считаете?

Даниэль посмотрела на Линтона широко раскрытыми глазами. Неужели она ошибалась?

— Если… если это не так… я прошу у вас прощения.

— Не понимаю, — осторожно сказал Джастин, машинально вертя в руках нож, — чем я заслужил ваше недоверие?

— А вы мне до конца доверяли? Если да, то почему не признались, что были любовником моей матери?

— Небеса! — воскликнул Джастин. — А это кто вам сказал?!

— Никто мне этого не говорил. Просто я на вечере у Альмаков сидела у камина за ширмой и случайно подслушала разговор герцогини Эвонли с леди Алмерой Дрелинкорт. Они очень удивлялись, как вы могли жениться на дочери своей любовницы. Называли это чудовищным. В чем я с ними не согласна.