Ловушка для орла - Симона Вилар

– Ну, как наши дела? – как можно беспечнее осведомился он у окружающих. – Англичане еще не бегут?

Но пока еще невозможно было ничего рассмотреть из-за густого дыма. А потом к королю пробился озабоченный мастер Бортвик.

– Ваше величество, у нас незадача.

– Что такое? – холодно осведомился Яков.

Под металлическим козырьком шлема лицо Бортвика выглядело расстроенным, он все указывал куда-то вниз, но так ничего и не сказал, лишь сокрушенно махнул рукой.

– Я жду объяснений, – потребовал король.

– Англичане подошли слишком близко к холму, – со вздохом произнес Бортвик. – Мои красавицы кулеврины выполняют свою работу как надо, однако дальность полета ядер оказалась большей. Они пролетели над ратью англичан и упали вон там, за ручьем.

Яков еще ничего не успел разглядеть из-за клубившегося дыма, но канонир, с самого начала следивший за полетом снарядов, уже понял, что расположение орудий и направление жерл пушек таково, что выстрелы из них не причиняют неприятелю вреда. Он попытался объяснить, что из-за плохой видимости этой ночью они установили орудия так, как, казалось, будет надежнее всего, однако все переменилось, англичане подошли ближе, чем он рассчитывал, и теперь…

– Клянусь святым Нинианом! – вскинулся Яков, помянув любимого небесного покровителя. – Вы издеваетесь, Бортвик? Вы столько возились с вашими пушками, а теперь… Не хотите ли вы теперь сказать, что все было зря?

Бортвик моргал, топтался на месте, разводил руками. Стоявший неподалеку Аргайл буркнул, что он изначально не верил в эти пушки. Да и в швейцарские пики, добавил он, бросив косой взгляд на француза д’Асси. И, возможно, будет лучше сражаться проверенным способом, вступив в схватку, где каждый знает, как рубить врага. Пока же противник невредим и только его горцы напуганы и никак не придут в себя из-за этого грохота.

Слова Аргайла у многих вызвали одобрение, а Бортвик продолжал пояснять:

– Если бы англичане отошли за ручей, мы могли бы с большим успехом повторить залп.

Яков заскрипел зубами. Столько усилий понадобилось, чтобы доставить сюда эти орудия, столько денег вложено в них…

– Мастер Бортвик, – повернулся король к канониру, – сколько времени вам потребуется, чтобы переместить орудия на более выгодную позицию?

Но, уже задав вопрос, он понял, что это лишнее. Король сам видел, что быстро развернуть на север огромные кулеврины сейчас не представляется возможным. И Яков спросил о другом: если пушки расположены так высоко, то, вероятно, нужно снять их с лафетов или наклонить жерлами вниз, чтобы снаряды не перелетали войско неприятеля?

Бортвик еще больше побледнел. Стал говорить, что если опустить стволы орудий, то ядра будут выкатываться из дул. И нет надежды, что они смогут стрелять под таким наклоном. Вот если бы… Он умолк, так как не мог пока предложить ничего существенного.

– Надо продолжать стрелять так, как до этого, – подал голос кто-то из приближенных короля Якова. – В конце концов, этот грохот собьет пыл с англичан и заставит их попятиться.

Хотелось бы на это надеяться. И Яков приказал повторить залп. Но произнес он это неуверенно. Он знал: чтобы перезарядить огромную кулеврину, очистить ее и вновь затолкать в жерло огромное ядро, понадобится немало времени. Около часа или немногим меньше.

Дым внизу почти полностью рассеялся. Стало видно какое-то движение в рядах неприятеля, однако никаких особых следов поражения от обстрела заметно не было. Это вызвало досаду у шотландцев, раздались негодующие возгласы, а мастер Бортвик поспешил ретироваться к своим орудиям.

– Думаю, нам следует начать атаку, – заявил Яков, повернувшись к соратникам. – Все знают, что наступление сверху всегда более выгодно, к тому же, когда наши шилтроны – да еще с пиками наперевес! – двинутся на врага, мы откинем их и добьемся победы!

Короля радостно поддержал его сын епископ Александр Стюарт:

– Ведите нас, отец! Я буду рядом с вами и докажу, что могу не только молиться, но и совершать мессу острым мечом!

Однако в отличие от юного епископа большинство лордов высказались за то, чтобы не спешить. Гордец граф Хантли, суровый Босуэлл и даже любезный Хоум единогласно заявили, что тут, наверху, они неуязвимы, их стояние на холме им на руку, в то время как измученные переходом и плохим снабжением англичане долго не продержатся. И либо решатся на атаку при подъеме в гору, весьма невыгодную для них, либо отступят, и тогда можно будет вновь использовать артиллерию. На этот раз, безусловно, удачно.

Яков сердито смотрел на них. Что это за война, когда его огромное войско будет оставаться на месте, выказывая этим нерешительность перед более слабым противником! Шотландский король мечтал о славе, о быстром и полном разгроме неприятеля. Но в итоге он согласился немного подождать и сделать еще пару залпов. Может, на этот раз Бортвик и его канониры будут более меткими и нанесут скопившемуся под холмом врагу ощутимый урон.

Но залпы последовали не от орудий Бортвика, а снизу, со стороны англичан. И какие залпы!

Никто не ожидал, что маленькие флотские пушки способны совершить такое. Но, видимо, канониры лорда адмирала Говарда были куда опытнее шотландских, а может, небольшие пушки легче было передвигать и устанавливать там, откуда обстрел был более удачным, – во всяком случае последовавшие через пару минут выстрелы просто разгромили батарею мастера Бортвика. Небольшие ядра летели не в ряды пехоты или рыцарей, а именно туда, где между отрядами шотландцев располагались крупные кулеврины. И если литые стволы «Семи сестер» остались невредимы, то проносящиеся ядра просто разнесли на куски столпившихся подле них людей. Это было ужасно! Шотландцев около пушек просто разрывало, оторванные конечности разлетались в стороны, людям сносило головы, пробивало грудные клетки, даже панцири не спасали.

И самое ужасное, что маленькую пушку можно было перезарядить куда быстрее, чем большую кулеврину, и вскоре за первым залпом последовал второй, после которого обслуживающие «Семь сестер» канониры Бортвика, из тех, кто выжил, просто кинулись кто куда, оставив артиллерию короля Якова без охраны и защиты.

Эта пушечная дуэль, состоявшаяся еще до схватки, неожиданно принесла успех англичанам и полностью деморализовала шотландцев. А когда дым рассеялся, Яков, глядя на разорванные тела своих канониров, на полуживых, изувеченных и стонущих пушкарей, ощутил ослепляющую ярость.

– Мы больше не будем это терпеть, клянусь славой дома Стюартов! – вскричал он. – Лорд Хоум и вы, Хантли, я говорил вам, что вы первые начнете атаку! Так идите же и докажите, что вы не просто придворные, но и доблестные рыцари, какие знают, что такое бой и слава! А там… О, видит Бог, там придет и наше время!

Когда Дэвид добрался до отрядов Суррея, ему по сути уже нечего было сообщать о планах шотландцев насчет обстрела. И он оказался среди вопящей, ликующей, радостной толпы ратников, которые славили покровителя Англии – святого Георгия, обнимались со своими канонирами, едва не носили тех на руках, пока грозный оклик сурового лорда адмирала, а также приказы командиров не заставили их вновь собраться у своих штандартов и ожидать распоряжений.