Ловушка для орла - Симона Вилар

Это были далекие от них события, но Мойра внимала каждому слову супруга, ибо всегда умела вникнуть в его интересы. Однако через несколько мгновений Дэвид полностью переключился на свою светлую фейри и с восторгом смотрел на ее красивое лицо, распущенные волосы и выступавшие под тонкой тканью сорочки выпуклости сосков. Он властно обнял ее, и она с охотой отдалась его рукам.

Они всегда умели дарить друг другу радость и упоительное наслаждение. На какое-то время супруги забыли обо всем на свете, предаваясь своему оглушительному счастью. Позже, когда они, еще не отдышавшись, лежали рядом, Дэвид произнес:

– Теперь я окончательно чувствую себя дома. Быть здесь с тобой – такое счастье, что мне не нужны никакие титулы.

Мойра, уютно устроившись на плече мужа, все же спросила: неужели Дэвид не будет награжден и король обошел его своей милостью, хотя так щедро наградил других?

Он какое время молчал.

– Не все так просто, малышка. Король Генрих, по сути, отдал это на рассмотрение графа Перси. И тут оказалось, что Генри Элджернон не очень достойно повел себя в данной ситуации. Знаешь, мне и ранее казалось, что он порой завидует мне. Я гнал от себя эти мысли, но теперь, когда сам Норфолк и лорд Стэнли стали хлопотать, чтобы мне вернули титул, Перси заупрямился. Может, он разгневан на меня из-за смерти сестры, а может, причина в ином. Когда зашел вопрос о баронстве, он вдруг повел речи о том, что мое имя связано с неблаговидной историей с переходом к Якову и что могут пойти слухи, что, дескать, его рыцарь то и дело переходил с одной стороны на другую, выбирая, где безопаснее. В итоге король решил не возвращать мне титул. Я же полагаю, что Перси хочет оставить меня при себе, дабы я, как и прежде, выполнял те обязанности, какие лежали на мне до сих пор, то есть добывал ему сведения из Шотландии. Но тут мой хитрый Львенок просчитался. И хотя я не могу порвать с домом Перси, которым Майсгрейвы служили исстари, однако твердо сказал, что его лазутчиком я больше никогда не буду.

Пожалуй, Мойра перевела дыхание. В глубине души она очень опасалась этой службы супруга дому Перси, но если он отказал, если с этим покончено и он больше не уедет…

Муж прервал ее размышления, заметив, что неожиданно особую милость к нему проявил лорд Дакр.

– Уж не знаю, то ли я очень понравился новому Хранителю границы, то ли он поступает так, чтобы досадить Перси, но Дакр отдал мне во владение прекрасное имение Наворс в своих землях. Это у самой Адриановой стены, неподалеку от Карлайла. Думаю, нам стоит поехать и осмотреть новый замок, когда ты пожелаешь. Но есть ли у тебя такое желание, родная моя?

Глаза Мойры казались мерцающими при свете ночника, но Дэвид видел, что она улыбается.

– Желание у меня есть. Я ведь слышала, что тут, в Пограничье, не остается все наследство одному сыну, а каждый имеет свое владение[73]. И если Гнездо Орла достанется нашему Филу, если тебе придется выплатить немалое приданое Анне, да еще собрать на приданое нашей неспокойной Тилли, то Наворс перейдет тому сыну, какого ныне я ношу под сердцем.

– О, какая ты практичная дама, моя дорогая! – рассмеялся Дэвид. Но вдруг стал серьезен и резко сел: – Я не ослышался? У тебя снова будет дитя? Но это же замечательно! Это просто чудесно!

Он обнимал ее и смеялся, а она, счастливая и разнеженная, говорила:

– Да, мой Дэвид, мой зеленоглазый Хат, мой муж! Если ты будешь со мной, если мы будем вместе, у нас будет много детей и мы будем большой счастливой семьей!

– И род Майсгрейвов никогда не прервется! О, как я люблю тебя, моя дивная фейри! Я так счастлив, что ты моя!..