Благородный Дом. Книга 1. На краю пропасти - Джеймс Клавелл

– Господи, – мрачно проговорил Брайан Квок. – Значит, к утру об этом будет знать весь Гонконг.

– Роузмонт заверил меня, что этого не случится. – Улыбка Кросса была сухой. – Тем не менее нам лучше быть готовыми.

– Возможно, Иэн был бы больше настроен на сотрудничество, если бы знал об этом, сэр.

– Нет, лучше пусть это останется между нами. Хотя он что-то задумал.

– А как насчет того, чтобы с ним поговорил суперинтендент Фоксвелл, сэр? Они старые друзья.

– Если Брайан не смог уговорить его, то никто не сможет.

– А губернатор, сэр?

Кросс покачал головой:

– Его вовлекать незачем. Брайан, займитесь Шек-О.

– Найти и открыть его сейф, сэр?

– Нет. Просто поставьте там людей, чтобы туда больше точно никто не проник. Роберт, отправляйтесь в Главное управление и свяжитесь с Лондоном. Пенсли в Эм-ай-5 и Синдерсом в Эм-ай-6. Выясните точное время гибели АМГ. Все, что удастся. Проверьте рассказанное тайбанем. Проверьте все, – возможно, существуют другие копии. Далее: пошлите команду из трех агентов сюда для наблюдения за этим местом сегодня ночью, в частности для охраны Данросса, втайне от него, конечно. Я встречу старшего на перекрестке Пик-роуд и Кулумз-Уэй через час, так что времени у вас достаточно. Еще одну команду отрядите к Струан-билдинг. Одного поставьте в гараж – на всякий случай. Оставьте мне свою машину, Роберт. Встретимся у меня в офисе через полтора часа. Действуйте.

Разыскав хозяина дома, Армстронг и Квок принесли свои извинения, поблагодарили и направились к машине Брайана. Когда они спускались по Пик-роуд на старом «порше», Армстронг выложил то, о чем думали оба с того момента, как об этом упомянул Данросс:

– Если шпион – Кросс, у него была уйма времени, чтобы позвонить в Лондон или передать информацию «Севрину», КГБ или еще черт знает кому.

– Да.

– Мы вышли из его кабинета в восемнадцать десять – это одиннадцать ноль-ноль по Лондону. Так что это не мы: слишком мало времени. – Армстронг повернулся на сиденье, чтобы облегчить боль в спине. – Черт, как хочется сигаретку.

– В «бардачке» лежит пачка, старина.

– Завтра я закурю, завтра. Просто какой-то анонимный алкоголик, наркоман паршивый! – Армстронг усмехнулся, но невесело. Он бросил взгляд в сторону друга. – Выясни потихоньку, кто еще сегодня читал папку АМГ, кроме Кросса, и как можно быстрее.

– Я тоже об этом подумал.

– Если он единственный, кто читал ее… Ну, тогда это еще одно свидетельство. Это ничего не доказывает, но все-таки. – Он подавил нервный зевок, чувствуя страшную усталость. – Если это он, то мы действительно по уши в дерьме.

Брайан вел машину очень быстро и очень умело.

– Он не говорил, когда передал копию Лэнгану?

– Говорил. В полдень. За ланчем.

– Утечка могла быть от них, из консульства: оно у них как решето.

– Возможно, но интуиция подсказывает, что это не так. Роузмонт человек нормальный, Брайан, и Лэнган тоже. Они профессионалы.

– Я им не доверяю.

– Ты никому не доверяешь. Они оба попросили свои штаб-квартиры навести справки насчет московских штампов в паспортах Бартлетта и Кейси.

– Хорошо. Думаю, я пошлю телекс приятелю в Оттаву. У них тоже может быть что-нибудь на эту парочку. Кейси – девочка что надо, верно? Было ли у нее надето что-нибудь под этим платьем?

– Десять долларов против пенни, что ты никогда не узнаешь.

– Принято.

На повороте Армстронг бросил взгляд на раскинувшийся внизу город и гавань, где у причала доков, на стороне Гонконга, красовался залитый огнями американский крейсер.

– Когда-то здесь стояло с полдюжины наших собственных военных кораблей, – грустно проговорил он. – Старые добрые королевские ВМС! – Во время войны он служил на эсминцах старшим лейтенантом. Два раза тонул: один раз при Дюнкерке,[108] второй – через три дня после высадки союзников в Европе в 1944 году у Шербура.

– Да. Жаль нашего флота, но что поделаешь, время идет.

– Не в лучшую сторону, Брайан. Какая жалость, что вся, черт возьми, империя полетела к черту! Проклятая война! Проклятые немцы, проклятые япошки…

– Да. К вопросу о флоте: как тебе показался Мисхауэр?

– Этот парень из американской военно-морской разведки? Ничего, – устало отозвался Армстронг. – Много говорил по делу. Шепнул на ушко Старику, что Штаты собираются удвоить численность своего Седьмого флота. Это настолько суперсекретно, что он даже не хотел говорить по телефону. Готовится большое сухопутное вторжение во Вьетнам.

– Дураки чертовы: их уничтожат, как французов. Неужели они газет не читают, не говоря уже о разведдонесениях?

– Мисхауэр шепнул также, что послезавтра приходит их ядерный авианосец с восьмидневным визитом для отдыха и восстановления сил. Тоже сверхсекретная информация. Попросил нас принять дополнительные меры безопасности и понянчиться со всеми янки на берегу.

– Еще нам не хватало, черт возьми, забот.

– Да, – многообещающе добавил Армстронг. – Еще и потому, что Старик упомянул о каком-то советском судне, которое «прихромало» вечером на ремонт.

– О боже! – Брайан выправил машину после того, как руль непроизвольно дернулся в сторону.

– Я тоже так подумал. Мисхауэра чуть удар не хватил, а Роузмонт ругался минуты две без перерыва. Старик, конечно, заверил их, что никого из русских моряков, как обычно, на берег не выпустят без специального разрешения и что мы, как всегда, будем следить за всеми. Но вдруг кому-то потребуется врач или еще что-нибудь? Кто-то может выскользнуть из сети.

– Да. – После паузы Брайан Квок сказал: – Надеюсь, мы получим эти папки Гранта, Роберт. «Севрин» – нож в брюхе Китая.

– Да.

Какое-то время они ехали молча.

– Мы проигрываем нашу войну, верно? – нарушил тишину Армстронг.

– Да.

23:25

Советское грузовое судно «Советский Иванов»[109] пришвартовалось у обширной стенки дока Вампоа, построенного на отвоеванной у моря территории на восточной оконечности Коулуна. Корабль заливали огни. Этот двадцатитысячник пришел на торговые пути Азии из Владивостока, расположенного далеко на севере. Над мостиком виднелось множество антенн и современного радарного оборудования. У носового и кормового трапов толпились русские моряки. Рядом с каждым трапом стоял молодой полицейский-китаец – аккуратная уставная форма цвета хаки, шорты, гетры, черный ремень и ботинки. У сходившего на берег моряка проверили паспорт – сначала его товарищи, потом констебль, а когда он подошел к воротам дока, из темноты вынырнули двое китайцев в штатском, чтобы следовать за ним по пятам – в открытую.