Морпех. Зеленая молния - Иван Басловяк

Стрельцы быстро разгрузили баркас. Фидель с Камило и приданными стрельцами выскочили в океан. Я увидел их парус, промелькнувший мимо островка. По времени до сумерек как раз ещё одну ходку сделают. Фоме приказал варить кашу снова, на подходе ещё дети, которых надо подкормить. Да и нам не мешало бы каши съесть для разнообразия, а то сушёная рыба и копчёные гуси за время плавания поднадоели. Всех женщин, что были в лагере, выгнал собирать траву, ветки, большие листья, в общем, всё, из чего можно сделать временные навесы. Много не насобирают, но и без дела шляться тут нечего. Чую, скоро этим ледям будет отставка. У меня в полоне идут очень даже симпатичные девчонки, молодые и фигуристые. Не этот третий сорт, что хитрый вождь мне при первой встрече впарил. Завтра пересортирую весь полон, отберу тех, кто мне и нам понадобятся, остальных испанцам на лошадей и коров попробую поменять, или продам. Если на постройке нашей крепости и городка не пригодятся. Лишние рты мне тоже ни к чему.

Ближе к вечеру появились первые группы пленных. Навстречу им послал Такомае с приказом разместить женщин, подростков и детей в хижинах, построенных дядькой специально для них, и накормить. Мужчин выгнать на песчаный пляж возле бухточки, где за ними эту ночь будет легче присмотреть. Накормить и напоить. Завтра с утра буду со всеми разбираться, а сегодня – маленький праздник – баня! Но остался ещё один нерешённый вопрос – гуси! Живыми до лагеря их донесли около сотни. Живучие пташки! Приказал подросткам гуарани собрать клетки с живыми птицами, принести к ручью и выпустить их на травку попастись, попить и искупаться. Тем, что взлететь попытаются – выдернуть маховые перья из крыльев. А самим следить, чтобы птички, взбодрившись, не разбежались.

– Воевода, баня готова! – Доложил подбежавший ко мне стрелец. Молодец, дядька! И об этом распорядился.

– Пусть сначала прибывшие стрельцы и разведчики мыться идут, – решил я. – А я после них. Мне надо будет кое-кому показать, как этим русским чудом пользоваться.

Стрелец, видевший, кого Маркел вёл в мою палатку, понимающе улыбнулся и пошёл собирать моих немытых два месяца товарищей. Я же отправился на кухню, взял две миски каши и отнёс их в свой парусиновый дом. Вручил одну Ларите и стал есть. Ложки у неё тоже небыло, да и у меня запасной не водилось. Упущение. А ведь приучать людей к цивилизации надо с малого: есть ложкой, а не руками, ходить в одежде, а не голышом, мыться в бане каждую неделю, а не только когда в реку упадёшь или за рыбой полезешь. Ходить в нужник, наконец, а не куда попало. И начинать надо с близких, чтобы дальние стали подтягиваться.

Утро начинается с рассвета. А рассвет – с первых солнечных лучиков, появившихся на востоке и подсветивших туман, скрывший от взгляда океанские просторы и берег с ночевавшими на пляже пленными мужчинами кайва-гуарани. Солнце поднималось выше, туман редел, быстро рассеиваясь. Я шёл по песку в сопровождении Такомае, Маркела, Жан-Поля и Дюльди, вновь надевшего блестящую броню и нёсшего на плече свой чудовищный бердыш. Подошёл к построенным в две шеренги пленным, прошёл вдоль, внимательно всматриваясь в хмурые усталые лица. Заметил несколько злобных взглядов в свою сторону. Всё правильно, так и должно быть. Пометил не смирившихся, повесив каждому пси-маячок. Пройдя вдоль шеренг туда и обратно, сел на скамеечку под уже установленным для меня навесом и приказал Такомае подводить пленных ко мне. Начал сортировку: имя, статус в племени, каким ремеслом владеет, имена жены и детей, если есть. Маркел, выполняя функцию секретаря, записывал ответы на листах бумаги. Дело это заняло около трёх часов, ведь опросить пришлось двести пятьдесят шесть человек – столько мужчин племени кайва-гуарани было доведено до этого пляжа живыми. По итогам опроса разделил пленных на две группы: первая – владеющих каким-либо ремеслом, мне полезным; вторая – охотники и воины. Ремесленники в основном занимались изготовлением орудий труда, оружия, долблёных из стволов деревьев лодок, резьбой по кости и дереву. Резчики, а их оказалось всего восемь человек, для меня были особенно ценны: есть хорошее дорогое дерево, дам стальные инструменты, нарисую, что мне надо – и будет у меня мебельное производство, изделия которого можно будет и в Европе продавать, за хорошие деньги. Потому их сразу отвели в сторону под навес, под присмотр пары воинов, дали воды и покормили мясом. Француз и Семён-лекарь провели беглый медицинский осмотр и оказали, кому понадобилась, помощь. Следующими по степени востребованности шли мастера-лодочники. Их нашлось двадцать три. Будут у меня корабелами. Немного подучить, поставить над ними нашего знающего мастера, и, по крайней мере, мелкими плавсредствами буду обеспечен. Далее шли оружейники, семнадцать человек, но не те, кто делал каменные наконечники, а изготовители древков для копий и стрел. Пригодятся, тем более, что стрел нам надо будет много. Всех отобранных мастеров накормили и разместили в стороне от остальных под быстро сооружёнными из парусины навесами. Работать они должны добровольно, не из-под палки, и работать творчески. Я поселю их отдельно ото всех пленных, верну им семьи и компенсирую утраченное имущество. Для меня это не сложно и не обременительно. Тех, кто трудился на лесоповале, я оставил в лагере ещё вчера. Они пришли добровольно, а не разбежались по пути в деревню Матаохо Семпе. Им это зачтётся и в будущем.

А вот с остальными придётся поступать жёстко. Мне не нужны восстания рабов, не нужны «спартаки» и прочие баламуты-революционеры. Вот я их сейчас и выявлю! Приказал вновь построить в две шеренги сбившихся в кучу пленных. Воины, действуя пинками, кулаками и лёгкими уколами копий, быстро выполнили приказ. Я вновь медленно прошёлся вдоль строя, улавливая общий настрой пленных, выхватывая из него злобные мысли и навешивая на обладателей этих мыслей пси-маячки. Потом остановился посередине строя и начал речь:

– Всем кайва-гуарани слушать меня внимательно! Ваше племя проиграло войну с соседями и разбито. Ваши жёны и дети сейчас принадлежат мне и в полной моей власти. Ваши жизни так же в моей власти. Вас всех должны были убить ещё там, где поймали. Вы трусливо сбежали с поля боя, предпочтя бросить своих близких на милость победителей, чтобы спасти свои никчёмные жизни. Но вас поймали. Я приказал вас не убивать, а привести на берег солёной воды. Я скоро уплыву отсюда на большой лодке и предлагаю тем из вас, кто последует за мной добровольно, жизнь, работу и возвращение семей. Те, кто не захотят плыть добровольно, семей не получат, но смогут уйти, куда захотят. Преследовать таких мои воины не будут. Но предупреждаю, что удалившись от меня, вы начнёте умирать. Без видимых причин. Просто шёл, упал – труп. Пока вы со мной – вы живёте. Так я решил. Теперь решайте вы. Жду, но не долго!

Я вышел из толпы пленных и уселся на скамеечку под навесом. Такомае подал чашку с матэ. Приятный напиток. Надо будет в обязательном порядке организовать сбор дикорастущих листьев или выращивание его кустов на плантациях. И монополизировать поставки в Европу, как конкурентный индийскому чаю, а то иезуиты перехватят. Разберусь с кощеями, как на Руси рабов раньше называли, составлю список того, что думаю предпринять в дальнейшем, какие производства открыть, что построить. Планов – громадье! И силы, чтобы их осуществить, в себе чувствую. А помощники будут, я уверен!