Загадки истории. Франкская империя Карла Великого - Андрей Домановский

К сожалению, столь интригующему и многообещающему брачному союзу не суждено было воплотиться в жизнь, хотя к предложению и послам Карла Великого в Константинополе поначалу отнеслись благосклонно. Во время пребывания франкского посольства в столице Византии 31 октября 802 г. там произошел очередной давно зревший переворот – логофет Никифор сверг императрицу Ирину и сослал ее вначале на остров Принкипо, а затем на Лесбос, став новым императором Никифором I Геником (802–811). Послам Карла Великого пришлось вернуться в Аахен ни с чем. Блистательная комбинация, которая была способна изменить ход мировой истории, провалилась. Императору франков вновь пришлось вернуться к скучной рутинной политике – искусству возможного. Поддерживая дипломатические отношения как с багдадским халифом, так и с византийскими императорами, Карлу в итоге удалось добиться от последних признания своего императорского титула, хотя и без упоминания о его римском происхождении. Видимо, франкского монарха это вполне устраивало, ведь он мыслил свою империю не римской, но христианско-вселенской, и временно, под давлением необоримых обстоятельств, был готов смириться с тем, что рядом с его праведным царством будет еще какое-то время существовать искаженная греками-еретиками копия – Византийская империя.

Признание императорского титула Карла Великого василевсом Византии Михаилом I (811–823) произошло в 811 г., и слон Абу-ль-Аббас не дожил до этого момента совсем немного. Он, подобно шахматной фигуре, сыграл свою заметную роль в тонкой партии, разыгрывавшейся франкским монархом, по меньшей мере, в течение пятнадцати долгих лет. Напоминанием о его роли служит замечательная шахматная фигурка слона из так называемых «Шахмат Карла Великого», хранящихся в Кабинете медалей, монет и памятников древности Национальной библиотеки Франции. И хотя современная наука давно опровергла традиционное представление о том, что эти шахматы принадлежали Карлу Великому и были подарены ему Харун ар-Рашидом, и датирует их создание 1080–1090 гг., маленькая фигурка из слоновой кости все равно вызывает в памяти просвещенного европейца образ белого слона Абу-ль-Аббаса и его выдающегося хозяина Карла Великого, который, несомненно, смог бы по достоинству оценить такой царский подарок и стал бы замечательным шахматистом, если бы эта восточная стратегическая настольная игра попала в Европу уже во время его правления. По крайней мере, ходить слоном он умел мастерски.

На время правления Карла Великого пришлись глубочайшие трансформации во всех сферах жизни франков и других народов, вошедших в обширное Франкское государство, бывшее империй по своей сути уже с 780-х гг. и ставшее империей по названию в 800 г. Изменилось территориально-государственное устройство, структура общества, система государственного управления, были проведены земельная и военная реформы, менялось положение Церкви в государстве и многое другое. Однако особое место в системе реформ великого франкского правителя заняли культурные преобразования в его государстве, получившие название Каролингского Возрождения. Это определение прочно закрепилось в исторической науке за периодом интеллектуального и культурного подъема в Западной Европе последней трети VIII – середины IX в. – эпохой правления королей и императоров франков Карла Великого (768–814), Людовика Благочестивого (814–840) и Карла II Лысого (843–877). В этот период происходит подъем интереса к античной культуре, предпринимаются попытки ее, насколько это возможно, «возродить», и, тем самым, «обновить» современную Каролингам культуру.

Культурный подъем конца VIII – середины IX в. был связан с двумя задачами, первая из которых более понятна человеку эпохи Средневековья, вторая же очевидна людям Нового времени. Впрочем, обе они были тесно связаны между собой и направлены, по сути, на одно и то же, и несколько отличается лишь объяснение происходившего в сознании Карла Великого и его современников и представлении человека ХХ – XXI веков. Современному человеку очевидно, что значительно усилившееся и переросшее в империю франкское королевство остро нуждалось в образованных кадрах, которые стали бы прочной опорой в проводимой Карлом Великим политике. Грамотные, подготовленные управленцы, способные распределить и собрать, а после сосчитать собранные налоги, расписать и проконтролировать выполнение повинностей, обеспечить призыв в войско и справедливое судопроизводство, равно как и всецелое исполнение многочисленных капитуляриев Карла Великого, были крайне необходимы для управления обширной страной. Если при дворе вокруг короля и в меровингское время можно было найти нескольких (много если больше десяти) образованных и подготовленных интеллектуалов, то в регионах государства ситуация была поистине катастрофической. Достаточно развитая система античного городского светского образования, остатки которой все еще кое-где теплились в Галлии в VI в., пришла в окончательный упадок в течение VII – середины VIII вв. Единственным очагом, обеспечивавшим подобие преемственности с античной культурой и позволявшим поддерживать определенный уровень образования, оставалась Церковь. Впрочем, и там школьная наука едва теплилась и неминуемо угасла бы, если бы не Карл Великий, твердой рукой взявшийся за ее возрождение. Полуграмотные священники едва умели разобрать текст Священного Писания, а то и вовсе не умели ни читать, ни писать, заучивали литургию наизусть и допускали в службе чудовищные ошибки. По свидетельству источников, некий баварский священник, вконец запутавшись в окончаниях латинских падежей, благословлял свою паству не «во имя Отца и Сына» (in nomine Patris et Filii), а «во имя родины и дочери» (in nomine patriae et filiae). Лишь наиболее образованные, попросту грамотные из них могли без грубых ошибок составить связный текст. Давно ушли в прошлое те времена позднеантичной-раннесредневековой позднеримской и франкской Галлии V–VI вв., когда многие епископы, выходцы из знатных аристократических фамилий, могли похвастаться глубоким знанием античной культуры и умело, уверенно руководили целыми городскими общинами, выходя победителями из конфликтов даже с королевской властью. Их более поздние преемники едва управлялись с основами церковных служб и ведением собственных хозяйств, все более приходивших в упадок вслед за уровнем образования.