Берзарин - Василий Скоробогатов

Шли годы и вдруг… в 2007 году священная реликвия, Знамя Победы, попало в поле зрения Государственной думы. Предложено было это знамя «усовершенствовать». Нашелся либерал-демократ, бывший генерал, по фамилии Сигуткин. Он предложил убрать с полотнища не только наименование Идрицкой дивизии, но и изображение серпа и молота, а взамен нанести американскую белую звезду.

Глумление над Знаменем Победы вызвало шквал возмущения, прежде всего со стороны участников Великой Отечественной войны. Мерзкую затею осудили средства массовой информации. Например, газета «Донская искра» возню вокруг Знамени Победы назвала «отнюдь не похмельным синдромом генералишки-недотепы, а продуманной акцией либералов, окопавшихся во властных структурах».

В то время вышла в свет книга председателя совета ветеранов 5-й ударной армии генерал-лейтенанта Д. А. Наливалкина «Исповедь о прошлом и настоящем»[83]. От имени ветеранов 5-й ударной автор гневно осудил подлые намерения врагов России.

Гнусный проект «закона» Сигуткина оказался выброшенным на свалку. Президент Российской Федерации В. В. Путин отклонил «закон», оскорбляющий самое святое, что имеет наша родина, — Великую Победу над германским фашизмом.

Берлин берзаринский

Для Берзарина нежданным-негаданным оказалось то, что у него, кадрового офицера, будет болеть голова от мыслей по поводу работы городского общественного транспорта, да еще в чужой стране. И тут у него голова действительно «заболела». Город, попавший в одночасье под каток военной машины, лишился транспортного обслуживания, надземного и подземного. Выбиты из рабочего состояния трамвайно-троллейбусные и автобусные парки. Снаряды и бомбы изуродовали рельсовые пути, бетонные магистрали, уничтожили линии электропередач. Это произошло в полисе, где до войны обитало более трех миллионов жителей. Около трехсот тысяч из них, бросив жилье и имущество, бежали и укрылись в пригородах, но эти человеческие особи теперь возвращаются.

Без городского транспорта — в городе всему «каюк». Люди Берзарина в первые дни работы комендатуры в аварийном режиме добыли ток, введя в действие некоторые мощности электростанций, день ото дня энергетическое сердце города крепло. Но как выйти из катастрофического положения с городским транспортом?

Специалисты центральной комендатуры, оценив обстановку, разработали конкретные планы-задания для районных комендатур. И те развернули мобилизацию сил и средств. И буквально в считаные часы находившаяся в коме транспортная проблема стала подавать признаки жизни.

Чудо? Фантастика? Нет, это реальный факт. Надо обратить внимание на то, из кого состояли берзаринские кадры и рабочая сила. Кто был подручным, исполнителем коммунально-хозяйственных замыслов Берзарина? Его офицеры. Именно офицеры невозможное превращают в возможное. Таку генералов обстояло дело с петровских времен. Поэт Афанасий Фет, все молодые годы тянувший лямку офицера-строевика, в своих «Воспоминаниях» изложил такую мысль: «…Никакая школа жизни не может сравниться с военной службой, требующей одновременно строжайшей дисциплины, величайшей гибкости и твердости хорошего стального клинка в сношениях с равными и привычку к мгновенному достижению цели кратчайшим путем»[84].

Это было сказано о военнослужащих царского периода. А что такое царская армия, мы знаем по произведениям Александра Куприна и других классиков русской литературы. Но даже в те времена с их пороками армия, ее кадровый костяк, олицетворяла лучшее, творчески богатое, наиболее деятельное, что есть в народной толще.

У Берзарина были отборные офицеры Красной армии, командиры ее ударных сил. А это уже нечто особенное. Они способны были творить за чертой возможного.

Рабочие руки коменданту дал немецкий народ. Что в высшей степени характерно для немцев — их умение работать. Да, умение работать отличает немцев от всех прочих наций.

По моему мнению, здесь имело место счастливое сочетание двух факторов. Организаторами восстановительных работ в освобожденном городе были берзаринские русские офицеры-ударники, а исполнителями их приказов-распоряжений — умеющие подчиняться и трудиться получившие мир и надежду берлинцы. Имея такие факторы, можно, как говорится, свернуть горы. Возникли бригады рабочих, возглавляемые энтузиастами, которые, взявшись за дело, совершали невероятное в обычных условиях, даже немыслимое.

Итак, электростанции ожили, но городской транспорт мертв. Его спасет срочная реанимация. 13 мая комендант отдает приказ ремонтникам, готовым действовать в режиме атаки. В тот же день генералы Берзарин и Боков с группой своих сотрудников опускаются в галереи «унтерграунда». А там уже гремят отбойные молотки, летят искры электросварки. Немцы работали так, что комендант остановился в приятном изумлении.

Работы продолжались и тогда, когда коменданта и его офицеров окружили люди. Решили устроить небольшой перекур у того места, где авиабомба пробила перекрытие тоннеля, сюда пробивались солнечные лучи. Получилось летучее совещание. Берзарину рассказали о ходе работ, о неотложных нуждах. Техники, материалов, оборудования рабочие не просили. Им сообщили, что в дополнение к продуктам по карточкам до окончания работ им выделят русскую сгущенку, мясные консервы, картофель, муку, кофе, табачные изделия. Физические нагрузки велики, это учитывается.

В конце беседы рабочий-диггер, назвавшийся Карлом, парень лет восемнадцати, несмело спросил у своих русских собеседников об… Алексее Стаханове. Чем в России занят богатырь-шахтер? Берзарин в ответ кивнул в сторону Федора Бокова, лицо которого осветилось теплой улыбкой. Коснувшись рукой плеча Карла, Боков сказал, что Алексей Стаханов был и остался горняком — он окончил Промышленную академию и, получив диплом горного инженера, руководит сейчас в Караганде коллективом одной из угольных шахт, в его подчинении находится тысяча рабочих с инженерно-техническим персоналом. Алексей Стаханов имеет чин «генерал-директора».

— С войной покончено, Карл, — заключил генерал Боков, — ты пойдешь учиться и тоже станешь «генерал-директором», как Стаханов!