Держи меня крепче - Сьюзен Льюис

Шарлота с трудом удержалась от громкого восклицания. Невероятно! Мэгги и Рон приглашают ее пожить у себя. Но знают ли присутствующие, что Мэгги – родная сестра Энтони? Имеет ли это какое-то принципиальное значение? Наверное, нет, коль скоро Энтони предлагает такой вариант.

– Хочу также отметить, – продолжал он, – что мистер Томи Бургес тоже был готов приютить у себя мисс Николс, однако в прошлом он был ее непосредственным руководителем на работе. А потому защита отклонила его кандидатуру, понимая, что суд наверняка захочет свести к минимуму всяческие контакты нашей подзащитной с ее бывшими коллегами по работе, особенно теми из них, у кого может появиться возможность выйти на девочку.

Хотя Энтони только что сказал ужасные вещи, как будто они с Томи намереваются угрожать Хло, но умом Шарлотта понимала, что в его словах, какими бы жестокими они ей ни казались, есть свой резон, и немалый. Жаль только, что эти слова озвучил именно он!

– Ваша честь! Обращаю ваше особое внимание, – снова подал голос прокурор, – что семья обвиняемой до сих пор находится на территории Новой Зеландии, где они уже…

– Вообще-то, – решительно перебил его Энтони, – у моей подзащитной имеются родственники и здесь, на территории Королевства Великобритании. Ее сестра даже присутствует сегодня в зале суда. И она тоже готова предоставить мисс Николс жилье в случае, если суд сочтет возможным выпустить ее под залог. Но она также понимает, что суд может и отклонить конкретно ее кандидатуру, так как она проживает не в Кестерли, а в другом месте, хотя и неподалеку. Тем не менее они с моей подзащитной и есть то, что называют семьей. К тому же сестры очень близки друг с другом.

Шарлотта взглянула на Габби. Та сидела, разрумянившись от похвал, явно польщенная словами Энтони.

– Не вижу никаких причин для отказа в удовлетворении вашей просьбы, – заговорил судья. – Само собой, наше решение будет сопровождаться рядом условий, но…

Остальные слова Шарлотта уже не слышала. Ее настолько потрясло, что судья так скоро согласился удовлетворить ходатайство защиты, что все в ее душе вдруг огласилось ликующими криками. Ей не нужно более возвращаться в Уэлворт! Ей не нужно более возвращаться в Уэлворт! Она все еще не верила своим ушам, а между тем судья уже огласил и свое следующее решение. Она может временно остановиться у Мэгги и Рона, а потом переехать на съемную квартиру. Условия, ограничивающие свободу ее передвижения на воле, Шарлотта и вовсе не стала слушать, все еще пребывая в состоянии эйфории от главного. Да и какая, в конце концов, разница, что ей можно делать, а чего нельзя? Главное – ей не надо возвращаться в тюрьму.

Она снова оглянулась через плечо на Габби. Рядом с ней уже сидел Томи, и они оба возбужденно сжимали кулаки, словно вторя судье жестами. Да и еще раз да! Шарлотту выпускают под залог.

Она отвернулась от них. Судья все еще продолжал говорить, но теперь она уже смотрела на Энтони. Тот внимательно наблюдал за тем, как Ким делает какие-то пометки у себя в блокноте. Вот он удивленно вскинул брови, и лицо его озарила почти шутливая улыбка. В душе Шарлотты все перевернулось. Невероятно! Немыслимо! Барристер, имеющий право выступать в судах высшей инстанции, опустился до почти рядовых слушаний об освобождении под залог. И тем не менее это так! Он здесь! И он защищает ее!

И как это расценить? Как понять?

– Полагаю, – судья еще раз стал бегло просматривать бумаги, лежавшие перед ним, – мы эффективно используем время, отпущенное на совершение правосудия, прибегнув, в частности, и к статье пятьдесят один по защите обвиняемой.

– Ваша честь! – обратился к нему Энтони. – Пока еще не назначен срок начала судебного разбирательства по делу моей подзащитной, могу ли я выйти с просьбой подготовить все бумаги, необходимые для судопроизводства, в течение четырех недель?

У Фиппса не было при себе никаких готовых документов, и это было видно невооруженным глазом.

– Но ваша честь! – растерянно воскликнул он. – В столь короткий срок нам представляется невозможным подготовить все необходимые документы…

– Очень даже возможно! – рассерженно оборвал его судья. – Современное крючкотворство просто не знает цены времени. Все делается крайне медленно! Даю вам три недели, начиная с сегодняшнего дня, для исполнения постановления суда и подготовки судебного извещения и еще четыре недели сверх того для подачи прошения об обжаловании приговора или возражений, касающихся самого судопроизводства.

Судья строго глянул на секретаря, который послушно занес в протокол слова судьи.

– Ваша честь! Совершенно беспрецедентное решение! – возмутился в свою очередь прокурор.

Судья бросил на него удивленный взгляд.

– Не разделяю вашего мнения, мистер Фиппс! – коротко отчеканил он и добавил: – До момента перечисления суммы залога на соответствующий счет в пользу суда обвиняемая продолжает находиться под стражей. Благодарю вас, леди и джентльмены! Суд завершил свое заседание.

Где-то через час с лишним все сбережения Шарлотты до последнего пенса поступили в распоряжение суда. Прошло еще несколько часов, и на нее надели электронный браслет, фиксирующий местонахождение. И, наконец, вывели в коридор, откуда нужно было совершить последний марш-бросок от здания суда до машины, прорываясь сквозь толпы репортеров, сгрудившихся на крыльце в ожидании ее выхода.

– Молчите! Никому ни слова! – предупредил ее Энтони, беря за руку. – Постарайтесь ни на кого не смотреть.

– Им разрешено только сфотографировать вас и сообщить о том, что суд принял решение о вашем освобождении под залог, – добавила Ким и встала рядом с Шарлоттой, приготовившись отбивать атаки с другой стороны. – Надеюсь, все будет более терпимо в сравнении с прошлым разом. Итак, вы готовы?

Стараясь не обращать внимания на руку Энтони, крепко сжимавшую ее запястье, Шарлотта тихо прошептала:

– Да! – И тут же оглянулась, чтобы проверить, где Габби.

Улыбающаяся Габби стояла сзади, держа большой палец вверх. Победа!

– Ты с нами? – спросила у нее Шарлотта.

– Само собой!

– А где Томи?

– Побежал к своей машине.

– О’кей! Вперед! – скомандовал Энтони, широко распахивая дверь. И в ту же минуту десятки вспышек ослепили их всех. Но Энтони не дрогнул и твердой походкой устремился в толпу. На пару с Ким они образовали узкий проход, через который и потащили Шарлотту к машине, отбиваясь свободными руками от наседавших со всех сторон репортеров.

Шарлотту быстро затолкали на заднее сиденье огромного лимузина, Габби торопливо заняла место рядом с ней, впереди села Ким, а за рулем Энтони. Заняв место водителя, он тут же заблокировал все дверцы, включил двигатель, и машина плавно тронулась с места.

– Ну, как вы? Все в порядке? – повернулась к Шарлотте Ким, пока Энтони, миновав центральную площадь, выруливал на морскую набережную.