Император, который знал свою судьбу. И Россия, которая не знала - Борис Романов

Император и Императрица назначили из собственных средств 50 тыс. рублей для оказания помощи членам семей «убитых и раненых во время беспорядков 9-го сего января в С.-Петербурге».

Конечно, трагедия 9 января произвела на Царскую семью очень тяжелое впечатление. А революционеры разворачивают красный террор…

Волну революционного террора в России XX века обычно отсчитывают от убийства в 1901 году министра народного просвещения Николая Павловича Боголепова (его убил исключенный из Московского университета студент, эсер П. Карпович). Всего с 1901 по 1911 год жертвами революционного террора стали около 17 тыс. человек (из них 9 тыс. приходятся на период революции 1905–1907 гг.). В 1907 году каждый день в среднем погибало 18 человек. По данным полиции, только с февраля 1905 года по май 1906 года было убито: генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников — 8, вице-губернаторов и советников губернских правлений — 5, полицеймейстеров, уездных начальников и исправников — 21, жандармских офицеров — 8, генералов (строевых) — 4, офицеров (строевых) — 7, приставов и их помощников — 79, околоточных надзирателей — 125, городовых — 346, урядников — 57, стражников — 257, жандармских нижних чинов — 55, агентов охраны — 18, гражданских чинов — 85, духовных лиц — 12, сельских властей — 52… список можно продолжить [110].

При этом, в полном соответствии с катехизисом Нечаева, убивали самых сильных и самых верных слуг Царя и Отечества. Конечно, при терактах было немало и случайных жертв.

«Книга русской скорби» — так назывался сборник, издаваемый в начале XX века (1908–1914) группой русских монархистов, в котором были собраны сведения о погибших в ходе революционного террора [110].

Первый выпуск открывался статьей, посвященной памяти императора Александра II, которая заканчивалась символичным стихотворением «Ступени» (его автором был, видимо, Пуришкевич): по ступеням на Небеса следом за своим убиенным Государем идет весь русский народ, люди разного социального положения («Он первый!.. Он первая жертва!.. За ним вереница идет»). Рефреном в стихотворении звучат слова, с которыми обращаются жертвы террора к своему Царю: «Мы тоже! И мы за Тобой». Выпуски «Книги русской скорби» дают ясное представление о масштабах и характере революционного террора. Рядом со статьями о министрах, губернаторах и генералах помещены статьи о рабочих, крестьянах, низших чинах полиции, убитых бандитами от революции. Выпуски выходили по мере готовности материалов, поэтому статьи помещены безо всякой систематизации. По некрологам, опубликованным в «Книге русской скорби», можно понять, как нагнеталась волна террора против высших должностных лиц, целью которой был паралич власти.

Известные жертвы террора

1901–1907 годов:

• Министр народного просвещения Боголепов (1901);

• министр внутренних дел Сипягин (1902);

• уфимский губернатор Богданович (1903);

• министр внутренних дел Плеве (1904).

В 1905 году жертвами террористов стали:

• генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович;

• московский градоначальник граф Шувалов;

• бывший военный министр генерал-адъютант Сахаров;

• тамбовский вице-губернатор Богданович.

В 1906 году:

• начальник Пензенского гарнизона генерал-лейтенант Лисовский;

• начальник штаба Кавказского военного округа генерал-майор Грязнов;

• тверской губернатор Слепцов;

• командующий Черноморским флотом вице-адмирал Чухнин;

• самарский губернатор Блок;

• пензенский губернатор Хвостов;

• командир лейб-гвардии Семеновского полка генерал-майор Мин;

• симбирский генерал-губернатор генерал-майор Старынкевич;

• бывший киевский генерал-губернатор член Государственного совета граф Игнатьев;

• акмолинский губернатор генерал-майор Литвинов;

• петербургский градоначальник фон-дер Лауниц;

• главный военный прокурор Павлов.

В 1907 году:

• пензенский губернатор Александровский;

• одесский генерал-губернатор генерал-майор Карангозов;

• начальник Главного тюремного управления Максимовский.

В 1908–1911 гг.:

• экзарх Грузии, архиепископ Карталинский и Кахетинский Никон (1908);

• Владимирский губернский предводитель дворянства Куломзин (1909);

• начальник Петербургского охранного отделения полковник Карпов (1909);

• председатель Совета министров П. А. Столыпин (1 сентября 1911 года).

«Книга русской скорби» дает представление еще об одной особенности революционного террора: кроме представителей органов правопорядка и высших должностных лиц империи излюбленной мишенью бандитов были монархисты.

Между прочим, в 1918 году чекисты, разворачивая красный террор, считали себя преемниками террористов революции 1905–1907 гг. А понятие «красный террор» впервые ввела эсерка Зоя Коноплянникова (убийца генерала Георгия Александровича Мина), которая на суде в 1906 году заявила: «Партия решила на белый, но кровавый террор правительства, ответить красным террором…» [41].

Число казненных царским правительством террористов за все время революции 1905–1907 гг. и в целом за период с 1901 по 1917 год во много раз меньше числа жертв революционеров-террористов. За восемь месяцев действия военно-полевых судов они вынесли 1102 смертных приговора, а всего в ходе подавления революции 1905–1907 гг. царскими войсками и по приговорам судов было казнено и убито не более 3 тысяч революционеров-террористов. Сравните это с числом красного террора за те же годы: 17 тыс. убитых (и еще около 10 тыс. раненых) — почти 27 тыс. жертв покушений и террористических актов… [47, с. 202].

На самом деле, подавление революции 1905 года является одной из главных заслуг Государя перед Россией. В политике нравственность определяется формулой, впервые выведенной в повести А. И. Солженицына «В круге первом»: волкодав прав, а людоед — нет.

Очень редко кому из правителей в истории нового времени удавалось подавить кровавую революцию, да еще активно подпитываемую деньгами и оружием врагов страны. Трудно припомнить сейчас такое (по крайней мере, в истории XX века).

После подавления этой кровавой вакханалии революционеров (по Достоевскому — бесов) и обманутых ими рабочих и крестьян уважение к России и лично к Николаю II во всем мире многократно возросло.

Волкодав прав, людоед — нет!