Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках - Михаил Леонидович Хазин

Теоретик. Это крупнейший округ (1,3 млн избирателей против 2,3 млн всего) штата Иллинойс, куда входит город Чикаго, и в котором благодаря хорошим связям Джозефа Кеннеди Джеку подсыпали дополнительных голосов, обеспечив выигрыш штата, стоивший 27 голосов выборщиков[419]. Конспирологи по этому поводу договариваются до того, что Кеннеди был обязан победой исключительно чикагской мафии; но на самом деле вопрос, быть Джеку президентом или нет, решался не на выборах в Иллинойсе. Он был решен еще в мае 1959 года, когда от рака умер лидер правящей на тот момент группировки Джон Фостер Даллес.

Читатель. Вы хотите сказать, что с его смертью группировка распалась?

Теоретик. Ну вы же помните, что начинается с уходом сюзерена в любой, даже самой сплоченной группировке? На Фостере Даллесе держались ключевые связи группировки — с исполнительной властью (в лице всецело доверявшего ему Эйзенхауэра и вовремя «взятого под крылышко» Никсона), с Республиканской партией (в которой Дьюи все еще играл важную, хотя и непубличную роль), с банковской системой (в лице уолл-стритовских банкиров Вайнберга и Диллона) и, наконец, с главными «силовиками» тогдашней Америки — Эдгаром Гувером и Алленом Даллесом. Ни один из претендентов на вакантное место сюзерена не обладал тем «запасом доверия», которым пользовался Фостер — Никсон воспринимался Алленом как младший партнер, Аллен со всем своим ЦРУ был у Гувера под подозрением[420], а самому Гуверу с его диктаторскими замашками и вовсе никто не желал подчиняться.

Оставшись без лидера, группировка лишилась возможности проводить согласованную стратегию, и каждый ее участник принялся самостоятельно обеспечивать свое политическое выживание. Гувер достал из сейфа досье на Джона Кеннеди, содержащее факт его связи с журналисткой Ингой Арвад[421]; теперь даже в случае проигрыша Никсона его позиция директора ФБР оставалась незыблемой. Аллен Даллес также воспользовался служебным положением, укрепив отношения с уже хорошо знакомым по Джорджтауну претендентом:

После номинирования Кеннеди на съезде Эйзенхауэр отправил Даллеса проинформировать кандидата в президенты о ведущихся секретных операциях. Сообщил ли Даллес о планирующемся вторжении на Кубу[422], так и осталось невыясненным… Тем не менее сказано было достаточно, чтобы Кеннеди понял, что кубинских эмигрантов тренируют и снабжают вооружением для какой-то операции.

Никсон[423] был в ярости из-за того, что Кеннеди получил секретную информацию. Когда Даллес доложил Совету национальной безопасности о своем брифинге с Кеннеди, Никсон взорвался и заорал, чтобы впредь Кеннеди никогда ничего не рассказывали.

Вечером 20 октября Никсон прочитал в заголовках газет, что «Кеннеди требует интервенции на Кубу и призывает к помощи отрядам повстанцев» [Ambrose, 1991].

Осенью 1960 года двум крупнейшим участникам «даллесовской» группировки было все равно, кто из двух кандидатов выиграет президентские выборы[424]. В сочетании с несомненным политтехнологическим превосходством Кеннеди (в отличие от Никсона, 8 лет реально работавшего вице-президентом, Джек регулярно участвовал в выборах) этот нейтралитет и сыграл решающую роль — Гувер не вытащил на свет в избытке имевшийся компромат, а контролируемые ЦРУ СМИ[425] не стали его раскручивать. 8 ноября 1960 года Кеннеди победил с солидным преимуществом — 303 голоса выборщиков против 219; Никсону осталось утешать себя тем, что по голосам избирателей он отстал совсем немного, на каких-то 200 тысяч.

На этот момент поражение Никсона казалось всего лишь его личной проблемой; остальные «даллесовцы» сохранили свои позиции в администрации:

На обеде с либеральными друзьями на следующий день после выборов упоминание Кеннеди ФБР и ЦРУ послужило поводом к многочисленным призывам поменять не только политику этих ведомств, но и их директоров. К удивлению своих друзей, на следующее утро Кеннеди объявил, что Аллен Даллес и Эдгар Гувер продолжат возглавлять ЦРУ и ФБР [Dallek, 2004, р. 301].

Более того, появление во главе государства человека с практически пустой «скамейкой запасных» позволяло надеяться и на расширение влияния. Нетрудно было предсказать, что в поисках новых сотрудников Кеннеди обратится к знакомым, хорошо знающим американский истеблишмент; одним из таких знакомых стал его собственный отец:

Джо Кеннеди… призвал своего сына назначить Ловетта на высокий пост в кабинете министров. Смысл этой рекомендации заключался в том, что Ловетт поможет рассеять опасения по поводу слишком молодого президента, совершенно непохожего на предыдущих обитателей Белого дома [Dallek, 2013, р. 180].

Как видите, «узок круг этих людей», лишь у немногих американцев получилось поучаствовать во Второй мировой и холодной войне на высших должностях и приобрести соответствующие опыт и связи. Неудивительно, что за помощью в подборе кадров Джек обратился ко все тем же «джорджтаунцам»:

Почти сразу же после своего избрания, Джон Кеннеди посетил Ачесона… Кеннеди сказал, что ему нужен совет по трем позициям: госсекретаря, министра обороны и министра финансов [Isaacson, Thomas, 2013].

Ачесон порекомендовал Дина Раска[426] в госсекретари, скептически отнесся к назначению Ловетта куда-либо кроме Министерства обороны[427] и предложил Дугласа Диллона на должность министра финансов…

Читатель. Позвольте, но ведь Диллон же входил в «даллесовскую» группировку?!

Теоретик. Совершенно верно, поэтому перед нами еще один странный факт, требующий теоретического объяснения. Диллон, ставший впоследствии уважаемым представителем истеблишмента — председателем Фонда Рокфеллера (с 1972 по 1975 год) и вице-председателем Совета по международным отношениям, — упоминается в числе представителей второго поколения «мудрецов»:

…они верили в определенный благородный стиль руководства, как для своей страны, так и для себя. Гэлбрейт любил называть его «этикой Гротона» — понятиями долга и чести, которые Эндикотт Пибоди пытался привить своим ученикам. Ловетт и Макклой были джентльменами, совершенно не похожими на амбициозных игроков, которые сегодня занимают схожие позиции. Это была традиция, которую они передали таким людям, как Дэвид Брюс, Кларк Клиффорд, Дуглас Диллон, Уильям и Макджордж Банди, Дин Раск, Сайрус Вэнс [Isaacson, Thomas, 2013, р. 36].

Дуглас Диллон проработал много лет в администрации Эйзенхауэра, но по своему кругу общения принадлежал скорее к «мудрецам». Его отцом был Кларенс Диллон, совладелец компании Dillon, Read and Company, в которой сделал карьеру Джеймс Форрестол (от простого торговца облигациями до президента инвестиционного подразделения) и начинал свой жизненный путь Пол Нитце (в 1929–1938 годах). В дальнейшем Кларенс Диллон и «мудрецы» часто контактировали по типичным государственным вопросам (деньги в обмен на преференции), и вполне понятно, что его сын воспринимался в этой компании как свой. Точно такое же отношение было у «мудрецов» и к братьям Банди, Уильяму