Замок над Морем. Книга первая. Голос рода - Галина Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Луис вскинул бровь.
– А почему ты мне это рассказываешь?
– Ты не в том состоянии, чтобы плести словесные кружева. Я же вижу… что случилось?
– Моя мать умирает.
Ведьма прикусила губу.
– Я от смерти не лечу…
– Никого?
– Была пара случаев, только там вылечить можно было. А у вас что?
– Ее ранили. В живот, – Луис на себе показал места ран.
И увидел, как лицо ведьмы становится холодным и замкнутым.
– прости.
– Ты… не поможешь?
– не смогу. Нечем. Мы ведь не меняем законов мироздания, просто знаем их чуточку лучше других. При таких ранах долго не живут. День-два, потом заражение крови – и все.
– Это нельзя остановить?
– Я не знаю, как.
Луис медленно поднялся из кресла. Рука легла на эфес.
– А если ты сама сейчас…
Ведьма смотрела ему прямо в глаза. И он видел там обычный женский страх. Но и нечто другое тоже.
Вызов?
– Коли, если хочешь. Я умру, а вот ведьма останется. Я уже нашла себе преемницу.
Луис упал обратно в кресло. Злобно выругался, и кубок, поднесенный ему, осушил в два глотка, даже не чувствуя вкуса.
– Что это?
– Вино на травах. Сама делала, тебе сейчас надо.
– Вряд ли…
– поверь мне – надо. Второго бокала я тебе не предложу, но хотя бы это… И… можешь давать матери, когда боли появятся.
Тонкая рука чуть стукнула склянкой по столу. Луис вздрогнул.
– Боли…
– Да. Скорее всего, они уже есть?
– Да.
Ведьма вздохнула.
– Прости. Арденом клянусь, могла бы – помогла бы.
– Лжешь…
– тебе сейчас лгать – смерть к себе звать, – усмехнулась ведьма. – сам видишь, что не лгу. Просто тебе хочется, чтобы иначе оказалось…
Хочется….
Еще как хотелось. Вечная ведьма, морская ведьма, живущая тысячу лет… А оказалось все так просто… преемницы, ученицы.
– Ирион тебя порви!
Луис хлопнул дверью, и вышел, не оглядываясь. И даже не догадываясь, что после его ухода женщина бессильно сползет по стене.
Ведьм действительно выбирали и обучали, она не лгала Луису. И главное, чему их учили – чувствовать людей.
Она бы солгала, она бы могла продать подкрашенную воду и запудрить разум красивыми словами и действиями.
Могла.
Но чутьем понимала – нельзя. Луис поймет, что ему лгут, и уж тогда пощады ждать не придется. А если он услышит правду как она есть, будет хотя бы один шанс на жизнью
Мать умирает…
Жалко мужчину. Попросту жалко.
* * *
Луис во весь опор гнал коня к дому.
Нет-на-деж-ды… Нет-на-деж-ды…
Копыта выстукивали свой печальный ритм по дороге, а Луис размышлял над своей неугодностью ни Ардену, ни Ириону. Ладно – первый, тот и ради Преотца не явится. Но Ириону-то только шепни?
Видимо, шептали не там, или не так…
Ведьмы – и те поддельные.
Мама, ох, мамочка…
Луис посмотрел на небо. Там занималась полоска рассвета. Мать ее никогда уже не увидит. Арден, как же это все страшно, жестоко и несправедливо…
И Луис повернул лошадь к дому. Он не вправе упускать ни одной минуты из оставшихся им с матерью. Точка.
* * *
К матери Луису попасть так и не удалось. Там был Эттан, то есть ни о каком разговоре наедине речь идти не могла.
Там были лекари.
Жрецы, храмовые служители, купцы… братья нагнали сюда всех, кого смогли найти, и это наверняка еще не конец. Эттан так просто не смирится.
Луис потер лоб и направился к себе в комнаты. Молитвенник стоило перепрятать, пока есть время. А еще прочесть и обсудить его с матерью. Пока еще есть возможность.
* * *
Массимо даже не помнил, когда он еще так хорошо отдыхал. Уж точно не в последний год.
Раньше?
Возможно. Только – возможно. В молодости мы принимаем как должное слишком много, и совершенно не ценим то, что нам дано. Например, жизнь без боли по утрам. Или вкусную еду, мягкую постель…
Здесь было и это, и даже немного больше.
Купальня оказалась роскошной, служанка – покорной и уступчивой, ну и чего еще надо старому солдату для счастья?
* * *
Массимо даже не помнил, когда он еще так хорошо отдыхал. Уж точно не в последний год.
Раньше?
Возможно. Только – возможно. В молодости мы принимаем как должное слишком много, и совершенно не ценим то, что нам дано. Например, жизнь без боли по утрам. Или вкусную еду, мягкую постель…
Здесь было и это, и даже немного больше.
Купальня оказалась роскошной, служанка – покорной и уступчивой, ну и чего еще надо старому солдату для счастья?
Уж точно не разговора по душам. Но…
Служанка сообщила, что после завтрака тьер Даверт ждет господина Ольрата у себя в кабинете. Она проводит.
И проводила.
Луис сидел за столом, листая какую-то книгу. Задумчиво так, размеренно. Потом поднял глаза на Массимо, и старый наемник смог только сочувственно вздохнуть. Да уж…
Ночь словно стесала все лишнее с лица Луиса. Остался костяк, обтянутый кожей. Под глазами залегли глубокие синие круги, на лице пробилась щетина, скулы словно выдвинулись наружу…
– Присаживайтесь, господин Ольрат.
Массимо послушно опустился в указанное кресло.
– Итак… я еще не поблагодарил вас за помощь моей матери.
– Она…?
– Пока еще жива. Пока.
Сказано это было таким тоном, что Массимо не стал расспрашивать дальше. Он знал, что ждет Вальеру впереди. Раненные в живот не выживают.
– Вы помогли ей, я хочу помочь вам. Что я могу для вас сделать?
Массимо пожал плечами. А что тут скажешь?
Да ничего. Ничего ему не надо, ничего ему не могут предложить.
Ни-че-го.
Луис смотрел понимающим взглядом.
– Вы хотели получить отпущение грехов?
– Да, тьер.
– Я могу устроить вам исповедь у Преотца. Хотите?
Хотел ли Массимо? А что ему было еще хотеть?!
– Жддите здесь. Я поговорю с ним.
– С ним!?