Орден Сталина - Алла Белолипецкая

– Значит, Стебельков, вы не хотите особенного «Беломора»? – раздался откуда-то сбоку голос, заставивший Ивана Тимофеевича куда заметнее, чем от звука выстрела, вздрогнуть.

– Вообрази себе, Коля, – сказала, приближаясь к ним, Анна, – этот придумщик посадил стрелка возле клетки с шимпанзе. Пришлось потратить на него время – отобрать винтовку, усадить в клетку к мартышкам. Они очень обрадовались новому соседу!..

Теперь винтовка с оптическим прицелом была в руках у Анны, и красавица целилась из неё в живот Стебелькову. Хотя, конечно, могла бы воспользоваться и другим, своим собственным, огнестрельным оружием. На Анне было теперь не полосатое платье с чужого плеча – новенький костюм: жакет и юбка, сшитые из тонкой темно-синей шерстяной ткани. Правый карман жакета явственно топорщился, и наружу чуть выглядывала рукоять пистолета «Вальтер». И костюм, и пистолет Николай забрал несколько часов назад из тайника, устроенного неподалеку от Центрального аэродрома – в сосновом бору возле поселка Сокол.

И Стебельков, и Миша почти с одинаковым изумлением глядели на Анну. Один только Николай следил, не отрывая глаз, за своей бывшей няней и делал это не зря: девушка кинулась поднимать испорченную зажигалку. И подняла бы, но Коля ногой вдавил золотую вещицу в асфальт, а затем схватил Настю за ворот блузки и отшвырнул в сторону, так что она приземлилась на полоске травы, отделявший вольерную решетку от аллеи зоопарка.

– Двинешься – скормлю тебя медведям! – пообещал Коля и повернулся к девушке спиной.

Между тем Анна подошла к Стебелькову вплотную, встала между ним и Скрябиным. При этом она опустила винтовку – но лишь после того, как Николай вытянул из Анниного кармана «Вальтер», явно для него предназначавшийся, и направил пистолет на капитана госбезопасности.

– Ну-ка, Иван Тимофеевич, – проговорила Анна, – дайте-ка мне взглянуть на ту бумагу, которую вы приготовили для Коли.

Она быстро пробежала ее глазами, и – к удивлению Скрябина – улыбнулась.

– Очень, очень предусмотрительно, – похвалила красавица чекиста.

Стебельков воспринял это как злую иронию.

– Да нет же, Анна Петровна, – воскликнул он, – я вовсе не собирался вас убивать! Потому-то и написал, что тело ваше якобы сброшено в реку. А что вашу организацию я упомянул – так это для большей достоверности!.. Я точно знаю, что в «Ярополке» и так уже имеются сведения о ней!

– Что же, имеются – и хорошо, – с такой же одобрительной интонацией произнесла Анна. – Только зачем же врать про реку? Вы не для того упомянули точный способ моего убийства – удушение, чтобы тела не нашли. Вы написали, что оно сброшено в реку для того, чтобы потом труднее было определить время моей смерти. Так что поставьте здесь свою подпись, Иван Тимофеевич. Я вижу, вы и ручку с «вечным пером» в карман халата положили. Она у вас слегка протекла.

Стебельков – потрясенный предложением подписать предсмертную записку, предназначенную им для Скрябина, – машинально скосил глаза на карман пижамной куртки. И в тот же миг дуло винтовки с оптическим прицелом уперлось ему под правое ухо.

– А если не хотите, – сказала Анна, – можете и не подписывать. Письмо ваше и так сгодится. Вы ведь сами отпечатали его на машинке, а машинку эту ваши товарищи с Лубянки легко отыщут, и снимут с неё ваши отпечатки пальцев. Так что подлинность записки и без вашей подписи будет подтверждена.

– Вы же всё равно убьете меня, – заметил Стебельков; он теперь стоял, слегка вывернув шею, но всё равно ухитрялся смотреть на Анну.

– Может быть, в этом не будет необходимости. Поставьте свою подпись – для гарантии, а потом Коля даст вам прикурить. Если уж с помощью этих папирос Семенов заставил Благина протаранить «Горький», то, полагаю, и нам удастся заставить вас позабыть отдельные факты вашей биографии. И вы станете для нас безвредным. – Анна явно помнила Семенова, и Николай не преминул отметить это про себя.

Стебельков вытянул из кармана ручку, и Анна обратилась к Кедрову:

– Подойдите сюда, Миша, подставьте Ивану Тимофеевичу спину – чтобы ему сподручнее было расписываться.

Кедров подошел, хромая, и Коля тотчас отвел взгляд – чтобы не глядеть на его лицо. Капитан госбезопасности написал внизу машинописного листа: И. Стебельков, и передал бумагу Анне. Красавица взяла ее – и на секунду отвела от головы чекиста дуло винтовки. Николай же, хоть и направлял пистолет на Стебелькова, смотрел при этом в другую сторону. Из-за этой двойной оплошности всё и случилось.

Стебельков толкнул Михаила, стоявшего к нему спиной, и тот повалился на Колю. Они оба упали на асфальтовую дорожку, и обожженная Мишина щека оказалась прямо на уровне Колиных глаз. Скрябин не выдержал – зажмурился, и тотчас нога Стебельков ударила по его запястью, выбивая пистолет.

– Аня, стреляй! – крикнул Николай, но было поздно: Стебельков уже поднял Мишу за волосы с земли, закрылся им.

Скрябин видел, что его друг вот-вот потеряет сознание, но сделать ничего не мог. «Вальтер» отлетел далеко к тротуарному бордюру; до него было не дотянуться. В пределах Колиной досягаемости находились только ноги Стебелькова, обутые в больничные шлепанцы.

– Клади винтовку на землю, а не то сверну ему шею… – произнес, обращаясь к Анне, чекист и добавил еще несколько непечатных слов.

Красавица, глядя на Ивана Тимофеевича, положила оружие к своим ногам. Лицо ее заметно побледнело.

– Хорошо, – Стебельков кивнул, – а ты теперь…

Обращаясь к Скрябину, он глянул себе под ноги – и в тот же миг юноша схватил его за лодыжку, как будто что-то вдавливая в нее.

– Ваша зажигалка – такая занятная штуковина… – сказал Коля.

Стебельков закричал, чувствуя, как в его ногу что-то впилось, и дернул ступней – раз, другой, так, словно Скрябин был униженным просителем, который упал в ноги своему барину, а тот не знает, как от него отвязаться. Но затем движения Стебелькова стали как бы притормаживаться, замедляться; взгляд его сделался пустым; кожа приобрела оттенок незрелого яблока. И, наконец, чекист замертво повалился наземь – увлекая за собой Мишу.

Но в этот раз Колин друг не упал: Анна успела подхватить его под локоть. Миша слегка задохнулся, когда ее рыжие волосы случайно коснулись его шеи, но затем – позабыл и об Анне, и о том, что ее рука лежит на его поясе. В траве, на некотором отдалении от упавшего чекиста, Михаил увидел предмет, блестевший желтым металлом: стебельковскую зажигалку. Она так и лежала там – после того, как выстрел Анны выбил ее из руки Насти.

– Как это он забыл про Беломорканал? – почти не веря в случившееся, проговорил Коля.

Поднявшись с земли, он разжал ладонь – ту, которую прижимал только что к лодыжке Стебелькова, и на асфальт посыпались табачные крошки: то, что осталось от двух папирос, извлеченных Скрябиным из утаенной пачки.

– Я не понял, чем же ты всё-таки убил его? – вопросил Миша.