Три Царя - Игорь Маревский

уважаемая госпожа, прошу извинить меня за мои слова, неподобающие вашему присутствию. Я лишь несказанно рад и удивлен видеть своего старого друга Балдура, да еще и в здравии.

— Здарова, Мясожор, — покосившись на Милию зло протянул аури.

— Сырник! А ты довольно сильно изменился с нашей последней встречи, но не мудрено, прошло сколько лет? Десять? Пятнадцать?

— Двенадцать, я тогда второй раз шерсть менял.

— Ах, какое прекрасное воссоединение двух друзей, не находите, моя госпожа?

Ассистентка сразу пожалела о своих словах, когда Милия пронзила её своим ядовитым взглядом. Центральное внимание утекало от её самовлюбленной и эксцентричной особы, что довольно раздражало.

— Только я теперь не Мясожор, брат, Я Войнар.

— И давно вы знакомы с друг другом, — слегка повысив голос, спросила Милия Августин. — Выглядит как, словно вы пережили вместе немало приключений.

— Мы вмести выросли в Доме Теплых Стен, — пожимая руку Мясожора, ответил Балдур.

— Неужели?

— Мы прокаженные, по законам, родителей своих не знаем и растем плечом к плечу с себе подобными. Приключений мы познали уйму, но только как достигли шестнадцати лет и вынуждены были уйти из дома, наши пути разошлись. Ты чего здесь сделаешь? Как попал?

— О том же могу спросить и тебя, но думаю сейчас не место для подобных разговоров, — он вновь повернулся к Милии и уважительно поклонился.

— Нет, нет, что вы, я с удовольствием послушаю, как это впервые за долгие годы к двору допустили не одного, а сразу двух сборщиков.

Мира молчала. Она была вынуждена.

Мясожор увидел приказ в глазах госпожи, и так же был вынужден рассказать свою историю. Он взял за руку свою жену, и крепко приобняв, начал.

— Из-за неё, это моя жена, Леслава, прекрасный цветок, что заставил меня остепениться. Я много лет служил в коллегии в Ниипосе, пока наконец не осточертело. В один день бросил всё и отправился в Камнегорье, просить разговора с Ликом, кризис понимаешь ли у меня был. Не вдаваясь в подробности, попал в засаду рататосок, что привели меня к гнилобрюхам. Меня чудом спас проходящий мимо отряд варягов, что по воле богов оказались Красоградские. У меня и времени поблагодарить не было, как они отправились дальше в путь, вот и решил направиться в Красоград, и разыскать их там лично. Кончилось всё тем, что поступил на службу к Солнцеликому как штатный сборщик. Ходил то туда, то сюда с Варягами, собирали всех, кого прикажут. Пока в один день не встретил Леславу и понял, что хочу прожить тихую жизнь вместе с ней. В тот день я просил об аудиенции Солнцеликого и молил его освободить меня от клятвы, да дать жить по-семейному. Представь, как сильно я удивился, когда великий князь, не колеблясь, даровал мне отречение от клятвы, да еще и напутствие дал.

— Прекрасная история, — медленно, с ноткой надменности похлопала Милия. — Милый мой Балдур, так случилось, что во мне проснулось чувство любопытства посмотреть на искусство сборщиков деле, а присутствующий здесь Войнар не смог удовлетворить моего интереса.

Балдур вопросительно посмотрел на коллегу. Мясожор потупил голову.

— Видишь ли, Балдур, чтобы полностью уйти из той жизни, я свел знаки и хирургически удалил Глотку.

— Я слышал, что это возможно, но должно быть стоило денег непомерных.

— Это того стоило, — вновь приобняв жену, ответил бывший сборщик.

— Балдур с удовольствием удовлетворит твоё любопытство, дорогая, Милия.

Она взяла за обе руки Миру, и ответила:

— Славно! Жаль, что только любопытство, — сказала она игриво. — Но раз сегодня он твой кавалер, придется довольствоваться этим.

Мужчина посмотрел на Миру, а затем на Войнара, и безысходно выдохнув, закатал правый рукав.

— Змеи с раскрытыми пастями у самого запястья. Хм. Не ожидала подобной банальности, и как это работает?

Балдур схватил мидию с подноса у проходящего мимо слуги и положил на раскрытую ладонь:

— Мы прокаженные дух божественный не чувствуем, поэтому идеально подходим для этой роли, и с помощью этих знаков на руке способны собирать дикий дух без вреда и потери в такие вот маленькие кристаллы, — он сжал ладонь в кулак и продолжил. — Всё, что нужно — это подобающий сосуд, мишень, и хороший удар. Знак активируется в два этапа. Первое, это при ударе, дух попадает в мою татуировку, и без вреда здоровью и потере духа, переправляется к этому механизму. Затем пустой сосуд внутри наполняется, — он дернул рукой, и на запястье отщелкнул пустой паз. — И кристалл наполнен.

Лица Милии Августин и её ассистенток резко приобрели гримасу отвращения. Хоть механизм сбора был встроен крайне профессионально и не оголял ни плоти ни крови, выглядело это не совсем привычно для глаза обывателя. Балдур это понял, и сразу защелкнул паз обратно. Милия некоторое

время смотрела на руку человека, которая вернулась в своё обычное состояние и сглотнув ком в горле, закатила глаза.

— О боги! Ничего более отвратительного я в своей жизни не видела.

Мясожор с понимаем посмотрел на Балдура, что вновь преподносил ко рту отвратно пахнущий черпак, с капающим содержимым. Он поклонился дамам и Милии отдельно, а затем, хлопнув по плечу стервятника, удалился вместе со своей женой. Уши Сырника прижались, а губы слегка задергались, оголяя тоненькие зубки. Мира попыталась сменить тему, но Милия её опередила.

— Дорогой, Балдур, не могли бы вы предупредить заранее, что мне придется лицезреть подобное уродство, созданное полисами? Это абсолютное зло и падение морали нашего общества. Не говоря, что просто омерзительно для глаз цивилизованных персон. Я очень надеюсь, душенька моя, что, когда твой сборщик занимается своим делом, тебе не приходиться этого наблюдать.

Мира натянуто улыбнулась:

— Я в пол глазика.

Меридинка приняла шелковый платок от ассистентки и приложила его к носу, а затем произнесла то, чего Балдур никак не ожидал.

— Единственное, что сможет смыть этот образ из моей памяти сейчас, это если ты, дорогой, Балдур, покажешь своё ремесло в действии.

Мужчина не стал скрывать своего удивления, он широко раскрыл глаза и покрутил головой, осматривая все помещение.

— Но, госпожа… здесь нет диких животных, как и кристаллов у меня.

— Кристалл я тебе найду, а животное? Ну, твой зверек чем плох? Я не прошу высасывать его досуха, лишь маленькая демонстрация.

Милию Августин и Балдура спас очередной звонок и слова церемониймейстера. Он с полагающимся станом и выражением