Три Царя - Игорь Маревский

ранее говорила Мира, дала о себе знать. Сердце всё еще колотилось, а в груди плавал бульон из наслаждения и эндорфинов. Отпустить её сейчас было бы еще одной ошибкой, и она знала, что Милия Августин обязательно воспользуется этим моментом.

— Так значит вы действительно пара или лишь мимолетное и удобное увлечение?

Она полностью игнорировала Балдура, и улыбаясь, смотрела на Миру. Он чувствовал, что его спутница колеблется, выбирая нужные слова, однако эта пауза тянулась слишком долго.

— Где же это слыхано, даме приходить на свадьбу без кавалера? Скажи лучше мне, Милия, где твой суженный? И не отрицай, я всё слышала.

Меридинка рассмеялась, женственно отмахиваясь рукой.

— Ты о Виконе, члене правления «СваРост», об одном из самых богатых предпринимателей Велпоса? Да кому он нужен, когда вокруг столько ухаживателей?! Воеводы, завоеватели, ученые, богатыри, знать. Рассказы о битвах, любви, звезды и могучие мужчины, — её взгляд изменился. — Не то, что серость Велпоса, бесконечные собрания, цифры, машины, голая статистика посреди толстых лысеющих бюрократов и никакой поэзии. Скучный ужин в самом лучшем ресторане со всеми благами цивилизации и пять потных минут в постели. К слову, о наготе и постели, мне только что признался крепко слаженный индивид сын кого-то там, стоя на коленях и в стихах, разве это не прекрасно?!

Мира забегала глазами и улыбнулась.

— Душенька моя, быть может мы и тебе сможем найти молоденького супруга с телом Перуна, что будет любить тебя часами, а потом стихи сочинять о твоей красоте?

Балдур сделал вид, что пропустил мимо ушей последние слова меридинки и приветственно кивнул проходящей мимо паре. Мира отпустила руку человека, и поправив волосы ответила:

— Ах, мужчины! Давай не будем о них. Расскажи лучше, как обстоят дела при дворе, происходило ли что интересное?

— Это же двор, — Милия Августин посмотрела на свои ногти, указав на маленькое пятно своей ассистентке, что тут же принялась отчищать. — Здесь всегда всё происходит и никогда не останавливается. Если в полисах главной забавой считается покупка не покупаемого, то в царстве это слухи и сплетни. В одну секунду абсолютно с пустого места может родиться легенда о благородном воине, а через минуту он холоп безымянный, брошенный всеми. Ты это должна знать как никто другой, моя душенька Мира. Кровь Лунагард течет в твоих венах, как бы ты этому не сопротивлялась. Интриги, коварство и заговоры огромная часть тебя, как и семейное состояние.

— Боюсь, я надеваю эту маску, крайне редко, — ответила Мира, коротко бросив взгляд на Балдура, который стоял молча и смотрел на столы с едой.

— Хотела бы я пожить твоей жизнью, — внезапно с ноткой мечты в голосе сказала Милия. — Странствовать, постигать новые вершины, сражаться, любить в палатках, но боюсь грязь и кровь плохо отстирываются от платьев.

— Я уверена ты бы могла позволить себе целую кучу новых, и в бою смотрелась бы не хуже, чем прославленные воины.

Мужчина бегал глазами по тронному залу, как вдруг заметил Ярика, окруженного дамами, и Сырника, что семенил под ногами у гостей. Он подбежал к Балдуру, поправляя свой костюмчик на ходу, и запрыгнул ему на плечо. Судя по виду аури, он претерпел множество трансформаций, прежде чем наскучить молоденьким барышням.

— Это кто? — прошептал Сырник.

— Очень опасная змея с диким аппетитом на постель, — шепотом ответил ему человек.

— Выглядит как обычная помпеза, — Сырник косо осмотрел Милию, и пожав плечами заключил. — Ничего особенного.

— Мне хватило секунды, чтобы убедиться в обратном. У тебя как прошло?

— Нормально, жрать хочу.

— Я тоже.

— Ох, душенька моя, мне настолько лестно, что я вспомнила о нашем богатыре. Дорогой мой, Балдур. Ох, вот и ваш зверек.

— Сука, — прошипел Сырник Балдуру на ухо.

— Прекрасно сложенный Балдур, не уделите ли нам минутку своего времени.

— С удовольствием, госпожа Августин.

Балдур слегка поклонился, на что Меридинка подняла подбородок и спустя мгновение кивнула.

— Не расскажите ли нам о своих странствиях, об искусстве сбора и о вашей отличительной черте? Видите ли так вышло, что на свадьбу князя Солнцеликого, было приглашено сразу два сборщика. Я попросила его поведать о своих похождениях, но так выяснилось, что он давно остепенился и даже нашел себе жену. Забавное стечение обстоятельств, не так ли, душенька моя? Сборщик нашел жену, да еще и не ущербную.

— Действительно интересно, — Балдур вновь пропустил слова мимо ушей. — Не поделитесь ли со мной его именем, вдруг так окажется, что мы знакомы.

Милия Августин рассмеялась, а вместе с ней и две ассистентки. Стервятник почувствовал себя в дураках, словно выпалил абсолютно нелепую шутку. Мира лишь слегка хихикнула, продолжая играть свою роль лучшей подружки Милии.

— Ох, как прекрасно и наивно. Дорогой мой, Балдур, я запоминаю имена лишь виртуозных любовников и тех, у кого счет в банке минимум с девятью нулями. После этой беседы я подержу твоё имя в своей памяти только потому, что ты запомнился мне как кавалер Миры, но не рассчитывай на более. Я звала его, — она несколько раз щелкнула пальцами наигранно пытаясь что-то вспомнить. — Как–то, а вот, собственно, и он, да еще и с женой своей. Милочка. — Обратилась она к своей ассистентке. — Не будешь ли ты так добра, подзови к нам во-о-н того сборщика.

Балдур был знаком с многими стервятниками, к сожалению, или, к счастью, большинство из них ушло на покой, если не сгинуло навеки в диких землях. Неизвестный стоял к нему спиной, поэтому всё что видел человек, это темные волосы с редкой сединой да широкую спину. Таинственный сборщик оказался намного больше, чем он ожидал. Балдур знал лишь одного такого стервятника и не мог поверить, что им незнакомец и оказался.

Человек на голову выше Балдура с широкими плечами и огромными ручищами подошел со своей женой и учтиво поклонился в приветствии. Как только он увидел собрата сборщика, то сначала осмотрел его с головы до ног, а затем широко улыбнулся белоснежными зубами.

— Мясожор?! — удивленно воскликнул Балдур.

— Балдур Красный Стервятник во плоти и наяву, чтоб я так долго жил, — они слились в объятьях.

— Чтоб я так долго жил… Солнцеликий теперь всех подряд пускает, у кого лишь намек на манеры есть? — напыщенно заявила Милия Августин.

— Прошу прощения, о прекрасная и