Эпсилион. Буфер обмена - Рэй Линк

В лицо ударила ночь. Я бежала босиком по снегу, утопая в сугробах. За спиной раздался второй выстрел и окрик капитана:

– Ника! Стой!

Тусклый фонарь над калиткой беззвучно качался в порывах январского ветра. Не ощущая холода, я мчалась к спасительному свету, но стоило мне распахнуть деревянную дверь, как чьи-то руки подхватили меня, увлекая вглубь тёмной улицы.

– Девушка у нас. Вперёд! – последнее, что донеслось до моего ускользающего сознания.

– Пациентка Немова, 18 лет. Первые сутки в отделении травматологии. Доставлена сегодня ночью с диагнозом: Закрытая черепно-мозговая травма. Сотрясение головного мозга. Ушиб мягких тканей височной области слева. Резаное ранение левой щеки. Переломы 8-9-10 рёбер справа. Множественные гематомы на теле. Внутренних повреждений нет. Состояние удовлетворительное. Не температурит. Гемодинамика стабильная. Лабораторные показатели в норме.

Звонкий мужской голос, говоривший скороговоркой где-то совсем рядом, выдернул меня из тяжёлого сна без сновидений. Вместе с голосом врача в сознание вмиг ворвалась тупая боль в грудной клетке, не давая вдохнуть полной грудью. Голова была точно в тумане, отчего открывать глаза и возвращаться в реальность совершенно не хотелось. И так меня трясли полночи то сотрудники ФСБ, не дававшие провалиться в спасительный обморок, то фельдшера скорой, активно начавшие оказывать первую помощь, то врачи в больнице, которым обязательно нужно было меня о чём-то спрашивать, прощупывать, возить на томографию, брать анализы, зашивать рану на щеке и колоть болезненные лекарства. Стоило только уснуть и вот, пришли с обходом. И почему доктора решили обсудить эту самую пациентку Немову рядом с моей кроватью? Неужели другого места не нашли?

– Вероника, как Ваше самочувствие? – вопрос был задан бархатистым и глубоким мужским голосом. Приятный тембр обволакивал своей теплотой, точно пушистое одеяло, и подсознательно вызывал доверие к его обладателю. Я мысленно обругала совою тёску, за отказ отвечать такому хорошему доктору. Глупая соседка, давно пора ответить врачам, чтобы они пошли дальше, не мешая спать остальным пациентам.

– Вероника, ты слышишь меня? – тёплая рука осторожно потрясла меня за плечо, заставляя открыть глаза.

Потребовалось несколько секунд, прежде чем я смогла сфокусировать взгляд и понять, что в палате нет других пациентов, а врачи столпились прямо надо мной. Дежурный доктор, принимавший меня в приёмном отделении, стоял у спинки кровати с планшетом в руках и показывал огромные снимки коллегам. Быстро пробежав глазами по загадочным чёрно-белым картинкам, немолодой мужчина с коротко подстриженной седой бородкой и мягкой улыбкой обратился ко мне:

– Доброе утро. Меня зовут Виктор Степанович, я заведующий отделением травматологии, – я кивнула в знак приветствия, и доктор повторил свой вопрос: – Так как чувствует себя наша пациентка Немова?

– Нормально, – еле разлепив ссохшиеся губы, хрипло ответила я, – только я не Немова.

Доктор нахмурился, секунду посверлил меня тяжёлым взглядом и взял из рук дежурного врача планшет. Пролистав пару страниц, он тихо поинтересовался у коллеги:

– Неврологу показывали?

– Да, конечно, – мгновенно отреагировал дежурный врач. – Сотрясение мозга четырёхдневной давности, без нарушения когнитивных функций.

– Так… – протянул Виктор Степанович, сканируя меня взглядом не хуже компьютерного томографа. – И как же Вас, милая девушка, зовут?

– Вероника Юрьевна Дорофеева, – невнятно промямлила я, сама засомневавшись в отсутствии у меня нарушений умственных способностей.

Третий доктор, заглядывающий через плечо заведующего в планшет, провёл пальцем по какой-то строчке на экране. Виктор Степанович кивнул и с лукавым прищуром посмотрел на меня:

– А Вы, Вероника Юрьевна, случайно замуж на днях не выходили?

– Выходила, – запоздало вспомнила я о своём именно случайном замужестве. Ден внёс изменения лишь на одном сайте, но, похоже, персональная информация обновилась автоматически везде и даже в моей медицинской карте.

– Так как тебя теперь зовут? – подмигнул доктор.

– Вероника Немова, – прошептала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Вчера, после успокоительного укола, я забылась в медикаментозном сне и лишь сейчас услышав фамилию Димы, вновь нырнула в омут пережитого ужаса.

– Ничего-ничего, – Виктор Степанович сочувственно погладил меня по руке, по-своему поняв мой страх. – Никаких серьёзных повреждений нет. За личико не переживай, Станислав Евгеньевич отличный хирург, он сделал тебе аккуратный косметический шов.

Сквозь застрявший ком в горле я тихо поблагодарила дежурного врача, что ночью осторожно вышивал на моём лице. Тогда, в операционной, я жутко ненавидела этого сосредоточенно-холодного хирурга за причиняемую боль и неспешную работу. А теперь почувствовала укол совести, ведь не смотря на позднее время и загруженность другим больными, Станислав Евгеньевич постарался сделать так, чтобы на моей щеке не осталось и следа после встречи с Диким.

– Позже выпишу тебе специальную мазь, следов не должно остаться, – сухо ответил на мою благодарность Станислав Евгеньевич, но на уставшем после бессонной ночи лице врача все же проскользнула лёгкая улыбка: – нечего такую красоту всякими шрамами портить.

– Через три дня мы отпустим тебя домой, – вновь заговорил заведующий отделением. – Конечно, тебе придётся строго выполнять рекомендации лечащего доктора, пару месяцев походить в корсете, чтобы рёбра срослись и приехать повторно на контрольный рентген. Договорились?

Я согласно кивнула, полностью доверяя мнению пожилого врача, в чьих глазах читалась неподдельная забота. Заведующий перекинулся с докторами ещё парой непонятных фаз и заверил, что со мной всё будет хорошо. Вот только я знала – пока Дима остаётся в США, хорошо не будет! Смахнув успевшую скатиться по щеке слезу, я попыталась выдавить улыбку. Нестерпимо хотелось поскорее отделаться от пристального внимания врачей и в одиночестве предаться своим переживаниям.

Опытный доктор совершенно не поверил моим неуклюжим попыткам его обмануть, но в душу лезть не стал, за что я была особенно благодарна. Перед уходом Виктор Степанович, окинув меня очередным внимательным взглядом, черкнул что-то в планшете. Молоденькая медсестра в жизнерадостном ярко-розовом хирургическом костюме, понимающе кивнула и скрылась за дверью, побежав выполнять назначения врача.

Палата вновь погрузилась в тоскливую тишину белых больничных стен и запах дезинфицирующих средств. Тупая боль от сломанных рёбер, не позволявшая нормально двигаться, сменилась давящей тоской. Да, теперь я в безопасности и моей жизни больше ничего не угрожает, но Немов до сих пор оставался в руках у американских спецслужб. Мне так и не удалось понять задуманное хакером, отчего тревога с каждой секундой нарастала всё сильнее. А вдруг он не сможет осуществить свой план? Что тогда?

Сердце безумно заколотилось в груди, поддавшись очередному приступу паники. Превозмогая боль в груди, я сползла с кровати, закутываясь в больничный халат. Нужно было срочно найти компьютер, или обычный смартфон, чтобы связаться с Ким. Виртуальная помощница Дена должна быть в курсе происходящего, она обязательно подскажет, как мне действовать дальше. Но стоило открыть дверь палаты, как мой взгляд упёрся в хмурое лицо майора Кофта.