Наша вина - Мерседес Рон

Ник спустил коляску сЭнди, ия была благодарна, чтосмогла вернуться домой. Последние несколько дней были сумасшедшими.

Я взяла ребенка наруки иподошла ккровати. Никподошел комне сзади. Нужно было уложить Эндрю спать вего кроватку, тусамую кроватку, которую мы приготовили длянего вегоже комнате, нобыло больно даже думать отом, чтобы оставить его там одного. Мыспали вместе, сЭнди между нами.

–Немогу поверить, чтоон уже здесь, снами,– признался Ник, проводя пальцем порозовым щекам Эндрю.

–Онсамый милый ребенок, которого я когда-либо видела,– заявилая, наклоняясь, чтобы понюхать его головку. Пахло так приятно…

Я считала так непотому, чтобыла его матерью, апотому, чтоон иправда был прекрасным ребенком. Голубые глаза ипухлые щеки. Дженна подарила маленький бирюзово-синий наряд снадписью «Яномер 1» вцентре.

Я улыбнулась, счастливая быть дома, быть сНиком, ичто худшее уже позади… Покрайней мере, ятак думала.

Какбы странно это низвучало, намнесоставило труда адаптироваться кЭнди. Оннебыл младенцем, который весь день плакал, наоборот, иногда нам приходилось его будить, чтобы покормить.

Покакой-то неизвестной причине я могла кормить его грудью только первые две недели после рождения. Потом стала замечать, чторебенок струдом сосет грудь ичто я больше немогу его кормить. Мнебыло больно терять эту особую связь сним, нетничего более волшебного, чемкормить ребенка, ноничего нельзя было сделать.

–Посмотри наэто сположительной стороны,– сказала Дженна, баюкая Энди ивосторженно наблюдая заним.– Твоягрудь неотвалится.

Я закатила глаза. Еслибы унее когда-нибудь был ребенок, онабы поняла, почему я так подавлена.

–Яхочу одного,– заявила Дженна, застав меня врасплох.

Я рассмеялась, продолжая складывать одежду Энди вшкаф. Унего было так много одежды, чтоон неуспелбы иполовину изэтого поносить. Эндрю рос какна дрожжах, аведь родился совсем крошечным. Теперь он весил почти четыре споловиной килограмма.

–Скажи Лайону,– сказаля, сидя напротив инаблюдая, каксоска покачивается ворту Энди. Из-за того, чтоон немог сосать грудь, унего появилась новая зависимость. УЭндрю невозможно было отобрать соску.

–Яему говорила… Ноон хочет подождать,– гримасничая объяснилаона.– Нужно провернуть трюк спокушением.

–Дженна!– воскликнулая, широко раскрыв глаза.

Подруга засмеялась, иее смех разбудил ребенка. Явзяла его изрук подруги истала укачивать, чтобы он снова заснул.

–Шутка!– ответила Дженна, посмеиваясь надмоей реакцией.

Через некоторое время они сЛайоном ушли, аНикпришел комне. Ясидела надиване сЭнди, проснувшимся, носпокойным вмоих руках. Егоглазки неотрывались отмоих, казалось, онхотел мне что-то сказать.

Ник поцеловал меня вмакушку исел напротив наподставку дляног.

–Таклучше видно,– сказал он, улыбаясь, перегнувшись через колени иустремив взгляд нанас обоих.

–Немогу поверить, чтопрошло уже три недели стех пор, какя пыталась родить этого малыша,– сказалая, запуская пальцы вего темные волосы. Егокожа была такой мягкой, чтоя могла часами гладитьее.

–Яхотел тебе кое-что сказать, Ноа,– объявил Ник, внезапно став серьезным. Япосмотрела нанего.

–Что-то нетак?

Было видно, чтоон нервничал, потому что суд надчеловеком, который стрелял внего, состоится уже через две недели. Мывсе снетерпением ждали момента, когда этого ублюдка посадят зарешетку.

–Всевпорядке… хотя, насамом деле, кое-что нетак,– сказал он, беря меня заруку ицелуя костяшки пальцев.– Яхотел сказать, чтоты сделала меня самым счастливым человеком насвете, Веснушка,– сказал он, наклоняясь ицелуя вмакушку Энди, который уже закрыл глаза иснова уснул, ничего незаметив.– Все, через что мы прошли, всеситуации, скоторыми нам пришлось столкнуться вместе… Прошло много времени спервого поцелуя вмашине летней ночью подзвездами. Япомню, чтотолько иискал предлог, чтобы поцеловать тебя, прикоснуться ктвоей коже, ласкать тебя везде. Тысделала меня лучше, Ноа, спасла отодинокой ипустой жизни, вкоторой небыло места любви игде царила ненависть. Тывсегда находила способ оправдать ошибки людей,– слова застряли уменя вгорле, япросто смотрела, какон вынул изкармана маленькую черную бархатную коробочку. Когда он открыл ее, уменя перехватило дыхание привиде великолепного кольца.

–Выходи заменя, Ноа… будь сомной. Будьмоей, ия буду твоим навсегда.

Я поднесла руку корту, намгновение потеряв дар речи.

–Я…– уменя досих пор стоял ком вгорле. Япосмотрела Эндрю, спящего между нами. Внезапно уменя задрожали руки. Никвзял ребенка иосторожно положил его вкроватку.

Затем подошел комне, встал наколени ипосмотрел вглаза.

–Чтоскажешь, Веснушка?

Улыбка появилась намоих губах, ноя немогла ничего сказать. Потянула его залацкан рубашки истрастно поцеловала вгубы.

–Этода?– спросил он, улыбаясь.

–Конечно, да,– взволнованно подтвердилая, имои глаза наполнились слезами отсчастья.

Ник взял меня заруку инадел кольцо набезымянный палец левой руки.

–Ятак тебя люблю…– сказал он, снова целуя меня.

Он поднял меня ипонес вкомнату. Мыласкали друг друга, целовали иговорили слова любви. Яхотела, чтобы он осыпал меня поцелуями, ион это сделал, хотела чувствовать его очень близко, ион радовал меня…

Когда Эндрю исполнился месяц, Никупришлось вернуться кработе. Насамом деле, онникогда непереставал работать, ноделал это издома, сидя надиване сноутбуком наколенях. Мненравилось заходить вгостиную ивидеть, какЭнди спит наего груди, пока Ник ссерьезным видом печатает, несводя глаз сэкрана. Когда я видела их вместе, моядуша таяла. Дветемные головы, двепары светло-голубых глаз… онибыли настолько похожи, чтоиногда меня это даже смущало.

–Онпросто вылитый ты…– сказала я однажды, когда мы играли нанашей двуспальной кровати.– Отменя унего совсем ничего…

Ник гордо улыбнулся, нопокачал головой.

–Унего будут твои веснушки… Яэто знаю.

–Ион возненавидит меня заэто.

Николас рассмеялся.

–Нашребенок вырастет красавчиком-сердцеедом, Ноа. Несомневаюсь.

Энди впервые засмеялся, имы оба уставились нанего. Этотребенок очаровал нас, итеперь мы были полностью вего власти.

Через месяц после рождения Энди, впонедельник, если быть точным, Дженна приехала забрать меня напрогулку вцентр города. Япочти невыходила наулицу стех пор, какродился малыш, ивсе еще боялась выходить сним издома, нопосле долгих уговоров подруги взяла коляску-робота, которой я уже научилась управлять, имы пошли вторговый центр, который был внескольких минутах ходьбы, внескольких кварталах отдома. Былоочень жарко, ия нехотела, чтобы Энди долго находился насолнце, поэтому мы зашли вкофейню, чтобы поговорить омоей свадьбе иобо всех приготовлениях, которыми уже была забита голова Дженны.