ПВТ. Тамам Шуд - Евгения Ульяничева

целый сноп искр. Лин прикрылся актисом, отшатнулся, но опасности не было: искры вихрем складывали образы. Лин увидел обрывки, быстрое перечисление, словно пролист страниц — Аркское поле, лагерь-Пасть, отдельные части корабелл, Хом в Луте, невиданные существа, незнакомые конструкции, дальше назад, дальше глубже, сложнее…

Оно не с нами, но и не с ними, понял Лин, едва заставив себя оторваться от созерцания. Это существо пришло издалека, оказалось здесь случайно и, стягивая вокруг себя корабеллы, старалось лишь оборониться. Оно не понимало происходящее и выбраться не могло.

Нутренность его была мягка и беззащитна. Что пушка — скорпион мог бы разрушить, окажись он ближе, окажись он — вот здесь, под рукой кого-то более решительного. Гаера или Дмитрия, например… Ветви-пруты зашевелились, разошлись, пропуская Лина, и он шагнул ближе.

Пламя взметнулось, дернулось и приняло подобие его, Линовой, фигуры. Протянулось навстречу…

***

Недолго Михаил глазел на растрепанное гнездо в одиночку. Из лагеря подвалила кавалькада во главе с неизменно рыжим. Гаер спешился, хмуро поинтересовался.

— Лин где?

— В… там, — Михаил указал на клуб.

Арматор сплюнул.

— Вот что ты ему попускаешь, а? — Заговорил тоскливо и зло, в сердцах, видимо, выговаривая давно накипевшее. — Ты же умный мужик, Ледокол! В кулаке держать надо, вот так, вот так вот! Разбаловал, распустил пацана… Ладно. Сам хорош. Давно он там шароебится, хомяк белобрысый?

— Лин не хомяк, — вступился Михаил.

— Мне будешь рассказывать?! То я не знаю как он всякую дичь к себе в комнату волочит, шагу не ступить — дрянь под пяткой, то уголь, то ракушка, хомяк, хомяк и есть!

Оглянулся к свите, будто за поддержкой. Манкурты стояли, держали при себе оружие. Неужели решили бить?

Арматор словно угадал его мысли, почесал нос:

— Мы тут думали тварину цепами-баграми прихватить да расковырять, как ежа морского. Как думаешь? Пособишь?

Ответить и пособить Михаил не успел. «Еж морской» полыхнул изнутри, будто бумажный фонарь, и начал разламываться. Вместе с деревом посыпался весь сор, удерживаемый чуждой волей. Манкурты среагировали быстрее своего владетеля — заслонили арматора щитами, прикрыли телами.

Плотников же застыл, наблюдая, как Лин скачет по сыплющимся ошметкам корабелл, как лиса по льдинам в ледоход… Первый каким-то образом угадывал, на что прыгнуть и за что уцепиться, чтобы не разбиться. Успел.

Михаил выдохнул, когда Лин оказался на земле, на своих ногах и только понял — забыл дышать, следя за спуском. А что его самого не пришибло одним только попустительством Лута, Михаил осознал, лишь увидев подле себя обломанную мачту тэшки, под углом засевшую в земле.

Гаер зато просиял. Хлопнул брата по плечу.

— Что, порушил тварину? Молодцом, заяц! Один управился, не?!

Первый ответил смутной, смущенной улыбкой и Плотников насторожился. Уже насобачился разбирать, когда Лин что-то скрывал.

Так и вышло — стоило арматору отойти, как Лин подозвал Михаила коротким, тихим жестом. Едва приблизился — отогнул полу эгофа. Плотников моргнул. Сперва разобрал лишь, что рука Первого совершенно цела, ни крови, ни шрамов… и увидел — на ладони Лина переливался опал, будто цветок, взятый прямо с огня.

Полуприкрытый эгофом, опал мерцал неизъяснимо.

— Он был пилотом, Миша, — прошептал Лин взволнованно. — Он потерялся. Я его сберег. Не выдавай меня. В Луте выпущу, здесь нельзя ему. Он живой…

— И светится, — добавил Михаил и счастливо, по-детски, улыбнулся.

Глава 38

Отличку в поведении Второго заметили многие. Арматор тоже слепотой не страдал. Выпь и прежде не значился командным игроком, но теперь вовсе людей избегал; держался как бы стороной, особицей.

Выбирал себе в компанию тварей, благо не было желающих обходиться с Коромыслом или Вилами. Ходил за ними Выпь. Гаеру не давала покоя мыслишка: захоти Выпь, обернул бы существ этих против Пасти. Против всего Отражения.

А тут и локуста подрастала — уже с конем-трехлеткой в холке сравнялась, а вся из себя тонкая, златоногая, прекрасная уродица. Таскалась за Вторым, как пес за Рином, к людям была незлоблива, звала играться.

Так вышло, что днем-полднем сошлись на стене арматор, Леший с его цыганом и Мастер ученика любимого привел. Смотрели сперва на поле, заросшее бурьяном чадов, и Эфор заговорил — как всегда, вдруг:

— Было известно, что кто-то приговорит Лут к гибели. Кто-то из них, из племен Вторых или Третьих. Кто — разглядеть не могли. Слишком тесно стояли. Слишком близко.

Гаер оторвался от дальнозора, проследил синий взгляд. Если сам Гаер, как завороженный, пырился на скольчатые, трубчатые кости Властителей Городов, то Эфор смотрел еще дальше. Знал рыжий эту штуку: Лин тоже порой такое проделывал. Пырился в пространство что кот в стену — не дозовешься.

Цыган фыркнул без всякой почтительности к изречениям:

— И кто, бля, такой умный там пророчествовал? Какой седой дед-всевед, пердун замшелый?

Мастер глянул искоса.

— Я, — ответил сдержанно.

Дятел поперхнулся, а Лин рядом нервно рассмеялся, виновато прикрыл рот ладонью, укусил костяшки.

— Таак, — Волоха гибко потянулся, завел руки за голову, — то есть вы разыграли Триумвират, чтобы предотвратить Отражение?

— Отчасти. Нам не удалось искоренить всех. Сиаль… умеет удивлять. Угадать кто именно за руку подведет Лут к границе… Узреть. Мог бы только Лин, пожалуй, но его на ту пору не существовало.

Первый смотрел вниз. На кромку реки, у которой стоял — гладил локуста — Выпь. Манучер. Второй. Всадник Полудня.

— А если, — цыган хмыкнул, большим пальцем чиркнул себя по темному кадыку, — а?

— Не поможет, — задумался Волоха, — теперь поздно. Да и оружия такого нет…

— Эх, могли же раньше хотя бы одного пристукнуть. Не в укор, гаджо, но надо было тогда шлепнуть лягушонка, а не изо льда выковыривать и титькой выпаивать.

— Этот лягушонок наш единственный выход на случай крушения, — отозвался русый. — Если Второму сорвет резьбу, кто, по-твоему, сможет его удержать? Точно не я. И не ты.

Помолчали. Лин, слушавший разговоры молча, с натянутой спиной, громко вздохнул, взволнованно переплел и с хрустом выгнул пальцы. Обернулся к названому брату:

— Когда все закончится, ты же отпустишь их, Гаер?

Арматор ощутил на себе взгляды: все скептические и один — умоляющий.

— Отпущу, — буркнул рыжий, дернув плечами, — на хрена они мне, оба-два? Пусть пиз…Катятся куда хотят.

Лин улыбнулся, благодарно коснулся его руки и отвернулся к полю.

Гаер поймал внимательный взгляд Волохи и медленно покачал головой. Оба-два отлично показали себя в бою. Арматор не собирался рисковать.

***

Лина беспокоила необходимость скрывать, таить от Мастера чудного Пилота. Нилу пришлось рассказать, Крокодил оказался приметлив не по делу.

Михаил хотел подойти к Лину, когда тот спустился со стены в компании брата и Ивановых,