Женщина справа - Валентен Мюссо

Мое тело сотрясает неудержимая дрожь.

– Вы только что себя выдали. Вы сказали, что Элизабет и соседка помахали друг дружке рукой. Об этом нигде не писали. Я прочел все печатные издания тех дней: ни в одной газете об этом не упоминалось. Единственные, кто был в курсе, – следователи!

На лице Лоры не отразилось никакого смятения, как если бы мои обвинения не задевали ее.

– Я любила Бетти больше всего на свете…

– И поэтому вам была невыносима мысль, что она может вас покинуть! В тот день соседка могла заметить только силуэт. Она видела лишь то, что ожидала увидеть: актрису Элизабет Бадина, выходящую из дома.

Чтобы заставить ее реагировать, я указал пальцем на фотографию в альбоме, раскрывшую мне глаза.

– Не молчите же вы! Элизабет и вы почти одного роста, у вас два или три года разницы! Вы были профессиональной гримершей, и вам не составило труда создать видимость, пока вы шли к «Шевроле»: платье моей матери, шляпка, умело наложенный грим… Настоящая киноактриса! К тому времени моя мать была уже мертва. Но вам было необходимо, чтобы кто-то ее видел или думал, что видит, чтобы обеспечить вас алиби. Достаточно было подождать, когда соседка покажется в окне кухни: с такого расстояния невозможно разглядеть, что это были вы!

Лицо Лоры оставалось непроницаемым. Она подняла чашку чая, поднесла ко рту и выпила одним длинным глотком.

– Говорите! Имейте наконец смелость признаться в своих поступках!

Просто необъяснимо: ни мой гнев, ни моя ненависть не достигали женщины, сидящей напротив меня. Я чувствовал себя растерянным и не находил никакого выхода.

– В тот день, когда вы приехали ко мне, я знала, что все кончено, – спокойно сказала она. – Я подумала то же самое, что Бетти в тот день, когда встретила того агента ФБР: «Много лет я ожидала того, кто придет, чтобы заставить меня заплатить за свои ошибки». Я поняла, что это всего лишь вопрос времени. В сущности, дело не было раскрыто лишь потому, что всему миру было наплевать на Бетти. Газеты и полиция видели в ней актрису, ведущую беспорядочный образ жизни; для съемочной группы она стала просто неудобством, едва не сорвавшим съемки. Что же касается Кроуфорда, он даже не осуществил свой план мести, который вынашивал месяцами. Только ты и мог открыть правду.

– Что вы сделали с моей матерью?!

Подсознательно я ждал этого момента всю жизнь, и он не имел ничего общего с тем, что я мог себе представить. Я осознавал, что слова, которые она сейчас произнесет, окажутся более жестокими, чем я мог бы предположить.

– В ту пятницу я вернулась к Бетти. Было около полуночи… Я знала, что не в состоянии провести уикенд, не увидевшись с ней, не поговорив начистоту. Она впустила меня с явной неохотой, и я сразу же поняла, что сейчас все будет очень плохо…

* * *

– Я совершенно без сил и хочу остаться одна. Ты должна уйти.

– Не раньше, чем ты расскажешь мне, что произошло.

Гостиная была освещена лишь крохотной лампочкой на столике у окна. Элизабет отошла от Лоры и уселась на подлокотнике дивана.

– Хорошо. Хочешь все знать? Они в курсе. У них есть фотографии.

– Но… эти фотографии у них уже не один месяц.

– Наши фото, Лора! В уикенд, когда мы ездили в Оушенсайд, кто-то за нами следил. Нас видели вместе на пляже и на террасе отеля… Когда тот мужчина протянул мне конверт… в глубине души я была уверена, что они все знают про наши отношения.

– И что это доказывает? Мы всегда были внимательны и не сделали на публике ни одного неуместного движения!

Элизабет повысила голос, уставившись на нее взглядом острым, как стрела.

– Что ты себе представляешь? Что им нужно застать нас за шалостями? Мой сын родился от незаконной связи, его отец – женатый человек, за несколько купюр я позировала обнаженной. Мое прошлое уже делает из меня бесстыжую девку. Даже самых невинных фотографий будет достаточно, чтобы поставить под сомнение мою личную жизнь.

– Значит, раз они все знают, теперь нам даже не нужно скрываться.

Элизабет резко выпрямилась.

– Ты что, с ума сошла? Для тебя только твое ничтожное счастье и важно… Моего сына попытаются отобрать, если узнают, какой образ жизни я веду!

– Твой сын? Но что ты сделала для Дэвида? Ты никогда им не занималась с самого рождения, а теперь изображаешь примерную мамочку!

– Как ты смеешь говорить мне такое?

Лора замерла с открытым ртом, будто впав в оцепенение, затем ее глаза начали наполняться слезами.

– Прости меня, Бетти. Я не хотела тебе этого говорить… Я знаю, что ты любишь Дэвида больше всего на свете.

Подойдя, Элизабет погладила ее по щеке.

– Я не сержусь на тебя, но тебе не надо все слишком усложнять. Ты хорошо знаешь, что между нами все кончено… уже несколько недель, а может быть, месяц.

– Нет…

– Ты еще отказываешься этому верить, но у этих отношений нет будущего. Я слишком боюсь за свою семью. Мы могли бы остаться подругами, что ты об этом скажешь? Мы могли бы продолжать видеться, но не так, как раньше.

– Ты что, думаешь, что можешь бросить меня, как всех этих мужчин – Уоррена, Кроуфорда… и всех грязных типов, которые задерживались в твоей кровати только на одну ночь? Ты никогда никого не уважала, Бетти, и у тебя никогда не было ни малейшего почтения к чувствам других людей.

– Пожалуйста, уходи отсюда!

Лора застыла на месте. Элизабет увидела, как у нее в глазах разгорается ярость.

– Я все расскажу, слышишь? У меня тоже есть фотографии… И это не считая страстных слов, которые ты мне написала! Сколько газет будут готовы осыпать меня золотом за рассказ о нашей связи? Будущая кинозвезда, которая на самом деле лесбиянка и мать-одиночка…

– Я слишком хорошо тебя знаю, ты никогда не осмелишься это сделать. Заодно ты разрушишь и свою жизнь!

– На эту жертву я охотно пойду, чтобы разрушить твою!

– Я была с тобой слишком мягкой.

Элизабет схватила ее за руку и принялась тащить из гостиной.

– Отпусти меня!

– Я сделала все, чтобы ты не страдала, но ты не оставляешь мне выбора. Я больше не хочу тебя видеть. Уходи из моего дома!

Глаза Лоры были полны слез, и она все различала очень смутно. Ее сердце бешено колотилось, тело сотрясалось от рыданий. Как ей хотелось бы, чтобы сцену, которая только что здесь разыгралась, можно было стереть, словно по волшебству. Ей не хотелось вести себя так жестоко. Это были всего лишь слова, сказанные в пылу ссоры. Никогда она не причинила бы вреда Бетти…

Вслед за раскаянием ее, будто цунами, захлестнула волна гнева на себя. Но было слишком поздно, Лора была словно парализованная, не в состоянии извиниться и добровольно уйти отсюда. Одновременно с этим она отбивалась, пытаясь освободиться от хватки Элизабет, которая будто тисками сжимала ее руки.