Женщина справа - Валентен Мюссо

– Еще и это! Я всего лишь сделал доброе дело и предоставил тебе роль, о которой ты мечтала. Мадмуазель Бадина скоро станет звездой и во мне больше не нуждается!

– Не будь несправедливым. Я никогда не хитрила с тобой, это ты настоял, чтобы…

Внезапно она остановилась: она позвонила не для того, чтобы путаться в бесконечных оправданиях.

– Что происходит, Бетти? Ты так изменилась.

– Возможно, не будет никакого фильма.

– Что ты говоришь?

Не дать слабину, не сейчас.

– Никогда не знаешь, что жизнь нам готовит. Мне очень жаль, Сэмюэл. Спасибо за все, что ты для меня сделал, и желаю тебе счастья.

– Бетти!

Она повесила трубку и на несколько мгновений застыла, не снимая с нее руку. Выйдя из кабины, она не успела сделать и нескольких шагов по залу, на две трети пустому, как у нее случился приступ головокружения. Ей едва хватило присутствия духа, чтобы опереться на стойку, чтобы сохранить равновесие.

Вытиравший стаканы гарсон подошел к ней, обеспокоенный.

– Мадмуазель, с вами все хорошо?

Элизабет попыталась прийти в себя. Она снова открыла глаза и горько улыбнулась ему.

– Все хорошо… Я никогда не чувствовала себя лучше.

У меня было болезненное впечатление, будто я получил апперкот прямо в челюсть.

– Я знаю Кроуфорда.

– Как, ты с ним знаком?

– Некоторое время назад я встречался с ним в Нью-Йорке.

Я встал – мне требовалось подвигаться, чтобы привести мысли в порядок.

– Нет, Кроуфорд не может быть моим отцом, это невозможно! Какие у вас доказательства?

– Мне так сказала Бетти, а я ей всегда верила. Но сейчас не 50-е! Чтобы доказать, достаточно простого теста на отцовство.

Мой разум восставал против услышанного, но в глубине души я знал, что Лора говорила правду. Я вспомнил нашу встречу в ресторане в Мидтаун-Уэст. У меня возникло к нему чувство невероятной близости, как будто нас соединяла тайная связь.

– Когда они встретились?

– На вечере на вилле Бель-Эр в ноябре пятьдесят седьмого.

По крайней мере, хоть об этом она мне не солгала.

– И они стали любовниками?

– Да. Брак Кроуфорда был лишь видимостью. Я даже думаю, что с женой у него все было кончено задолго до их встречи. Бетти никогда не была по-настоящему влюблена в него, но он был мужчиной элегантным, обворожительным и хорошо воспитанным… Он приохотил ее к чтению книг, водил по музеям… Бетти восхищалась им, как можно восхищаться наставником. С ним она чувствовала, что наконец-то становится кем-то значительным. Спустя некоторое время после их встречи он представил ее Харрису, чтобы тот сделал пробы на роль.

Не было никакой необходимости проявлять настойчивость, так как я знал, что режиссер сразу же подпал под ее очарование.

– А вы как давно знакомы с Кроуфордом?

– Я встретила его на съемках «Путешествия в пустыню». Он всегда был очень любезен со мной. Он даже оказал услугу моему брату Уоррену, найдя ему работу, когда тот переживал плохие времена.

– Полагаю, Кроуфорд знает, что он мой отец.

– Тогда не знал. На самом деле никто не знал, что Бетти в Санта-Росе родила сына. Но, должно быть, выяснил, с тех пор как…

Я снова подумал о служебной записке из ФБР и «наиболее вероятном подозреваемом», которого допросили в полицейском участке Лос-Анджелеса. Могла ли идти речь о Сэмюэле Кроуфорде? Таинственный любовник моей матери, ее убийца, мой отец: эти трое соединялись в одну-единственную личность, что я и подозревал с самого начала расследования. Тем не менее в эту версию мне было трудно поверить. Почему Кроуфорд так рисковал, вступив со мной в общение; мало того – он помог мне сделать первый шаг, так сказать, вставил мне ногу в стремя. Я знал, что, не подтолкни он меня тогда, я не начал бы пытаться разузнать все, что только возможно, о своей матери. Если не считать того, что на этой встрече настаивал Харрис: Кроуфорд мог уступить его просьбе, чтобы сохранять контроль и не оказаться вне игры.

Внезапно в голову мне пришла ужасающая версия. Уоллес Харрис хотел раскрыть мне правду об отношениях Кроуфорда и моей матери. Он подозревал своего друга, что тот виновен в ее исчезновении, и желал поставить меня перед фактом, играя со мной жестокую игру, – одну из тех, к которым был давно привычен. Кроуфорд же положил этой игре конец, убив Харриса, не дав мне времени разделить его подозрения. По официальной версии, Харрис умер от сердечного приступа, один в своих владениях, и полицейские подумали, что единственное, что тут могло произойти, это несчастный случай. Обычное рядовое расследование, как тогда сказал мне Кроуфорд. Но почему режиссер так долго ждал, прежде чем начал действовать? Или незадолго перед этим он открыл что-то новое? Зная о своей болезни, хотел находиться в мире с самим собой?

– Что еще вы знаете, Лора? Раз вы мне рассказали про Кроуфорда, значит, в чем-то его подозреваете!

– Их связь была непродолжительной… Бетти порвала с ним, как только узнала, что беременна. Она знала, что Кроуфорд никогда не покинет свою жену, и не желала, чтобы отец ее ребенка стал человеком, ведущим двойную жизнь. Он так и не смирился, что Бетти оттолкнула его: судя по тому, что она мне рассказала, у него сложилось впечатление, будто она манипулирует им. Разумеется, это было неправдой! Когда они стали любовниками, Бетти не знала, что он друг Харриса, и неохотно восприняла его намерение повлиять, чтобы она получила роль.

– Кроуфорд докучал моей матери? Его поведение было угрожающим?

– Нет… по крайней мере поначалу. Когда съемки были отложены из-за цензуры, мы думали, что фильм будет серьезно переделан. Кроуфорд держался подальше от Бетти: от нее ускользала роль ее жизни. Возможно, она думала, что он ей так отомстил. Но в январе он начал приходить на студию два-три раза в неделю – так сказать, чтобы помогать Харрису. На самом деле я была уверена, что он стремился снова завоевать Бетти или, скорее, снова оживить их отношения. Пару раз я видела, как в перерыве между сценами они разговаривают на повышенных тонах…

– Она спорили?

– Я бы так не сказала. Бетти старалась, чтобы они никогда не оказывались наедине, но после этих разговоров она всегда выглядела расстроенной.

– Вы с ней об этом разговаривали?

– Один-единственный раз… она ничего не хотела об этом слышать. «Все это уже в прошлом», как она мне говорила.

– Он знал, что за ней следит ФБР?

– Нет, не думаю. Сказав ему это, Бетти подвергла бы себя опасности.

Во время нашей встречи в Нью-Йорке Кроуфорд хотел меня убедить, будто присутствовал на съемочной площадке очень редко. На этом он особенно настаивал; не иначе, чтобы свести к минимуму то, что связывало его с Элизабет.