Тамплиеры. Рождение и гибель великого ордена - Дэн Джонс

Король ответил на это просто и безжалостно. В сентябре 1303 года доверенный советник Филиппа Гийом де Ногаре привел несколько тысяч наемников в окрестности Рима, к папскому дворцу в Ананьи, осадил его и в конце концов ворвался в резиденцию Бонифация. По легенде, Гийом де Ногаре дал понтифику пощечину; правда это или нет, неизвестно, но папа пробыл в заложниках несколько дней, а его дворец был разграблен. Это подействовало на Бонифация так, что меньше чем через месяц после возвращения в Рим он умер, так и не оправившись от нервного потрясения[623]. Преемник Бонифация, Бенедикт XI, умер всего через девять месяцев, и французы в конце концов посадили на Святой престол Климента.

Но деятели Церкви были не единственными, на кого Филипп обрушил свой гнев. Его первое столкновение с Бонифацием произошло из-за денег, а в них он нуждался постоянно, потому что непрерывно воевал с соседями. Став королем в 1285 году, в возрасте семнадцати лет, Филипп получил в наследство войну с Арагоном[624]. Благодаря фанатичному папе она обрела статус крестового похода, хотя на самом деле была не более чем территориальным конфликтом. Французы не только проиграли в этой войне, но и оказались обременены большими долгами.

В конце 1290-х годов за войной с Арагоном последовала серия военных кампаний против стареющего короля Англии Эдуарда I, отказавшегося выступать вассалом французского монарха относительно своих владений в Гаскони. К 1305 году этот вопрос был урегулирован мирным договором, скрепленным помолвкой между дочерью Филиппа и сыном Эдуарда, но окончание конфликта с Англией сопроводилось серией крупных кампаний против Фландрии. Вдобавок ко всему в конце марта 1305 года скончалась жена Филиппа Жанна Наваррская, с которой он прожил двадцать лет, и, поддавшись суеверию, король решил, что ее убило колдовство Гишара, епископа Труа, за что тот был изгнан из Франции.

Но в 1306 году, когда приехал Жак де Моле, главной проблемой королевства была не тяжелая утрата Филиппа и не угроза со стороны иноземных правителей, а снова нехватка денег: Франция переживала полномасштабный финансовый кризис. Понеся огромные расходы на кампании против Англии и Фландрии, правительство прибегло к ряду финансовых маневров, самыми опасными из которых оказались манипуляции с монетой. Людовик IX провел в свое время денежную реформу, выпустив в 1266 году новую монету почти из чистого серебра, получившую название турский грош. Он стоил двенадцать турских денье, основной валюты королевства. Поначалу грош был стабилен, и монете доверяли. Но все изменилось в 1295 году, когда Филипп и его министры начали снижать содержание серебра в ней, чтобы собрать деньги для опустошенной королевской казны и финансировать новые войны[625]. В результате грош был переоценен в пятнадцать денье. Восемь лет спустя, в 1303 году, он был вновь переоценен, и его стоимость составила двадцать шесть денье с четвертью. К 1306 году в гроше был уже сорок один с половиной денье, и правительство было вынуждено запретить своим подданным вывозить монеты из страны, чтобы сохранить скудные запасы серебра, остававшиеся в обращении. Эта губительная политика привела к краху французской валюты, вызвав стремительную инфляцию и снижение реальной стоимости денег более чем в три раза.

Летом 1306 года министры Филиппа попытались исправить ситуацию, выведя из обращения большую сумму денег. Эта новая инициатива была преподнесена как возврат к «доброй монете» Людовика Святого, но резкая дефляционная политика оказалась еще более непопулярной, чем обесценивание гроша. Люди должны были вернуть свои деньги королевским монетным дворам, а им выдавали взамен гораздо меньшую сумму. Между тем долги и продовольствие все еще оценивались в старых, «плохих» деньгах, остававшихся в обращении.

Стоимость жизни разом удвоилась, и 30 декабря в Париже произошли такие серьезные беспорядки, усугубленные ужасной погодой и наводнениями, что король был вынужден укрыться за воротами Тампля, где чувствовал себя в большей безопасности, чем в королевском дворце на острове Сите.

Первой жертвой финансовой политики Филиппа стало еврейское население Франции. Традиционно евреи на Западе пользовались покровительством христианских монархов, которые позволяли им заниматься ростовщичеством, что теоретически запрещалось последователям Римской церкви. За это евреи платили высокие единовременные налоги, а также вынуждены были предоставлять королям займы. Однако в конце XIII века с развитием итальянского банковского дела их роль стала менее значимой, и одновременно с этим по всей Европе начали расти антисемитские настроения. Гонения на еврейские общины сделалось легким инструментом популистской политики. Евреев высмеивали в публичных представлениях, нападали на них, рассказывали дикие небылицы, в которых они представали убийцами детей и сексуальными извращенцами. Сам Филипп IV верил в то, что французские евреи воруют из церквей освященные облатки и варят их в кипятке, сжигают в огне и прокалывают ножами, тем самым вновь распиная Христа, так как эти облатки – гостии – являются его пресуществленной плотью[626].

Движимые одновременно финансовым расчетом и фанатизмом, монархи и дворяне начали изгонять евреев со своих земель, отбирая или продавая их собственность. Филипп Август приказал евреям покинуть королевские земли близ Парижа в 1182 году. Из Бретани евреи были изгнаны в 1240 году, а из графства Анжу – в 1289 году. Эдуард I, который также вел дорогостоящие войны, изгнал евреев из Гаскони и Англии королевскими указами от 1288 и 1290 годов соответственно, после чего в собственность английской короны перешли их поместья, дома и торговые предприятия.

Отчаянно нуждаясь в серебре для королевских монетных дворов, 21 июня 1306 года Филипп приказал своим чиновникам провести через один месяц и один день скоординированную облаву на евреев. 22 июля около ста тысяч[627] еврейских мужчин, женщин и детей были схвачены, а их имущество конфисковано. В течение месяца они должны были под страхом смерти покинуть королевство. Гонения на евреев не ограничивались королевскими землями: они происходили и в тех частях Франции, где власть на местах находилась в руках других аристократов. Толпы голодных, сломленных беженцев брели в сторону Пиренеев, Нидерландов и Священной Римской империи. «Всякий еврей должен покинуть мои земли, не взяв с собой ничего из своего имущества; или пусть он изберет себе нового Бога, и мы будем одним народом». Таков был указ, изданный, по свидетельству еврейского автора, Филиппом IV.