Мусорный прибой  - Чэнь Цюфань

Чудесное подражание. Кайцзун вспомнил протез руки, ползущий по земле в деревне Сялун.

– Всем внимание! Полагаю, эта штука поблизости!

Кайцзун свистнул, потом отдал приказы, и члены экипажа спешно заняли свои места.

– Мистер Чень, вы ищете это с самого начала, с тех пор, как мы отплыли из Калифорнии. Что именно вы ищете? – с любопытством на лице спросил капитан.

– Сами увидите. Предупреждаю, старайтесь особо не волноваться.

После событий на Кремниевом Острове Кайцзун оставил работу в «ТерраГрин Рисайклинг» и некоторое время путешествовал сам по себе. Через некоторое время вернулся в Бостон и стал писать статьи для небольших веб-сайтов. В нынешнюю эпоху особой нужды в историках не было. Социальные сети, интернет-СМИ, вычисления в реальном времени – все это обеспечивало более глубокий анализ, основанный на больших массивах данных, результаты которого, кроме того, стали понятнее. В каком-то смысле история действительно закончилась, по крайней мере, как повествовательная система, полная неточностей. Иногда Кайцзуну даже хотелось написать письмо ректору своей альма-матер с рекомендацией упразднить кафедру истории.

Он в спокойных тонах изложил родителям случившееся с ним на Кремниевом Острове – ну, по крайней мере, рассказал то, что ему разрешили рассказывать. Впервые за много лет обнял отца. Отец пару раз хлопнул его по спине твердой рукой, словно они наконец достигли некоего взаимопонимания.

Кайцзун ощущал, что в нем пропало некое стремление. Когда-то он думал, что способен что-то изменить. Теперь же понял, что это всего лишь фантазии. Мир не переставал меняться, но, с точки зрения каждого конкретного человека, ничего не менялось.

Он все так же вспоминал слова, которые сказал ему на прощание глава клана Чень. «Люди всегда думают, что это они играют волнами, но в конце концов понимают, что это волны ими играют».

А потом ему позвонили из Гонконга.

Звонящей оказалась Суг-Йи Чю-Хо, руководитель проекта в организации защитников окружающей среды «Цветок мать-и‐мачехи». Она интересовалась прошлым Кайцзуна, особенно его работой с «ТерраГрин Рисайклинг» на Кремниевом Острове. И предложила ему необычную работу.

Шанс изменить мир, по ее словам.

Кайцзун покачал головой и горько улыбнулся.

Каждый год сотни миллионов тонн непереработанного мусора выбрасывалось в океан из прибрежных городов. Неразлагающийся мусор путешествовал по всему миру, несомый течениями. Куски мусора слипались между собой, сплавлялись, реагировали и превращались в гигантские плавучие острова, которые уже стали представлять угрозу для навигации. В «Цветке мать-и‐мачехи» внимательно наблюдали за этими островами. Используя технологии радиочастотной идентификации, они составили карту перемещения самых крупных в мире мусорных островов, которую бесплатно предлагали судовым компаниям, чтобы предотвратить катастрофы.

Однако кто-то должен был за это платить в конечном счете. Деловая женщина-азиатка улыбнулась и добавила: «Мы отслеживаем некоторые перспективные направления. Происходят странные вещи, например, над мусорными островами совершенно невероятная частота появления молний. Вы нам нужны, и, возможно, вы нужны людям».

– На этих островах есть люди? – спросил Кайцзун.

– Мы не знаем. Но мы знаем, что они не такие безлюдные, как Марс.

И Кайцзун вернулся в море. От бесконечной качки его тошнило, но, казалось, это стало и навязчивой привычкой. Мусорные острова не просто дрейфовали вместе с течениями. Казалось, они пользовались сложными механизмами взаимодействия разных течений, будто играя в кошки-мышки с «Цветком мать-и‐мачехи». Кайцзун и его команда преследовали их по всем уголкам Мирового океана, следуя постоянно меняющимся командам из штаб-квартиры. Малейшая перемена ситуации порождала бесчисленные догадки, а дедуктивные рассуждения приводили к абсурдным выводам.

Кайцзун часто ложился спать на палубе, глядя на звезды, чтобы волны убаюкивали его. Когда он оказывался на границе между сном и явью, в его правом глазу возникали фантастические образы, так, будто гигантский глаз смотрит на него из глубин Вселенной. Этот ясный взор пронизывал его насквозь и возносил его в рай. Подобно взгляду Мими.

«Я лишь начало».

Всякий раз, как он вспоминал последние слова Мими, его пробирал холод до костей, будто какая-то неизлечимая аллергия.

Прежде чем покинуть Кремниевый Остров, он специально поехал посетить Ло Цзысиня, младшего сына Ло Цзиньчена. Помимо исключительно правильного Стандартного Мандарина, на котором тот говорил, мальчик, похоже, ничем не отличался от других местных детей, играющих и скачущих на спортивной площадке. Правда, иногда мальчик внезапно останавливался и смотрел вдаль, в никуда, с задумчивым видом.

Время от времени Кайцзун позволял себе помечтать о том, как снова встретится с Мими. Эти видения были очень подробны, в точности отражая время года, освещение, температуру, растущие вокруг растения, надетую на них одежду, выражения их лиц, пение птиц, первые слова, которые они говорили друг другу. Затем они предавались воспоминаниям и, как обычная пара, женились, заводили детей, спорили по пустякам, причиняя друг другу боль, начинали друг друга раздражать и наконец расставались или, напротив, вечно жили в счастье. Однако он понимал, что по крайней мере в этом подлунном мире они больше не встретятся никогда.

Туман над океаном, казалось, стал темнее, будто в кружку молока лили какао, постоянно ее взбалтывая, и какао неравномерно растворялось. Кайцзун забрался на носовую часть корабля и глядел, как перед ним возникает нечто огромных размеров, будто чудовище, выплывающее из тумана. Постепенно объект приобрел отчетливые формы и стал осязаемым, нависая над судном своей громадой. В небе поблескивали росчерки бледно-голубого света. Мусорный остров.

Пора сойти на берег, сказал он себе.

Я благодарен нижеперечисленным людям не только за то, что они сделали возможной публикацию этой книги, но и за то, что они стали для меня проводниками в огромном мире фантастики: Кен Лю, Грей Тан, Дэвид Дж. Хартвелл, Лиз Горински, Линдси Холл, Хань Сун, Лю Цысинь, профессор Сун Минвэй, профессор Дэвид Дервэй Вон, профессор Кара Хили, профессор У Янь, профессор Янь Фэн, Яо Хайцзюнь, Дун Женьвэй, Ян Фэн, Си Бо, Вон Мэйцзи, Ло Юхань и мои родители, Лицзюань и Инчен.

За время долгого, но увлекательного процесса донесения захватывающего и трогательного романа Стэна до англоговорящих читателей я имел счастье получить помощь от многих людей. Я бы хотел поблагодарить их (хотя и список этот совершенно неполон): Вон Мэйцзи, Алекс Шварцман, Сара Додд, Кармен Йилин-ян, Энея Лей, Келлен Спарвер, Эми Фрэнкс, Дэвид Хартвелл, Лиз Горински, Линдси Холл и все остальные из «Тора» в придачу, Рассел Гален и Грей Тан.