Горячий ключ - Валентина Мельникова

Теперь же профессору представилась возможность увидеть все это сверху.

Воздух был настолько чист и прозрачен, что терялось понятие о расстоянии. Даже мост, смотревшийся совсем крошечным с высоты, был виден так ясно, что, казалось, до него можно дотронуться рукой.

Дальние отроги гор все еще были затянуты прозрачно-сиреневой дымкой. А внизу буйствовало лето, заполонившее бескрайние пространства кедровой тайги с латками цветистых еланей и выглядывающими из глубины леса зазубренными утесами со снежными пиками, нависшими над мрачными провалами ущелий. Лучи солнца, пронзая крону деревьев, отбрасывали на ковер из трав и диких цветов причудливые узоры теней. Их прорезали искрящиеся ручьи, сбегающие вниз по скалам.

Каширский мог бы сидеть так целую вечность и созерцать этот удивительный мир, напоенный ароматом смолы, трав, щедро расцвеченный обилием красок, наполненный неумолчным пением птиц и шорохом листвы, по профессора начало беспокоить долгое отсутствие Рыжкова.

Он проделал обратный путь по тем же камням и выбрал себе более удобное место для обзора. Снизу его было не видно, зато все подходы к их временному убежищу просматривались как на ладони.

Но не успел он устроиться и вынуть из кармана заветную трубку, как среди камней показалась голова Рыжкова.

Он быстро одолел подъем и оказался рядом с профессором. Поставив на землю берестяное ведро с водой, Рыжков вытер пот со лба и опустился возле Каширского. Глаза его возбужденно блестели, он с довольным видом потер руки:

— Мы не ошиблись, Юрий Федорович. Ребята в осаде, но живы. Мне не удалось подобраться ближе, бандиты везде расставили часовых. И кажется, они чего-то ждут, возможно подкрепления. Но я там видел грузовик. Он стоит прямо на дороге. Немного изуродован, но вроде на ходу. За ним никто не следит. Если попытаться перенести туда Надежду Антоновну… Только все надо делать очень быстро… Я сяду за руль. В принципе я неплохой водитель, и мы могли бы попытаться…

— Вы предлагаете нам сбежать? — спросил тихо Каширский. — А как же ребята? Вы думаете оставить их на съедение этим волкам?

— Вы меня не так поняли, — недовольно поморщился Рыжков, — я ведь не предлагаю сделать это сейчас. Если ребята продержатся до вечера, то не составит никакого труда ускользнуть от этих отморозков по темноте.

— Нет, это совершенно нереально, — вздохнул профессор, — вечером они опять включат фары.

Впрочем, я сильно сомневаюсь, что они будут ждать до вечера.

Рыжков пожал плечами и подхватил с земли ведро и большую охапку травы, которую также принес с собой.

— Пойду напою Надежду Антоновну и обработаю ей рану. Я нашел подорожник, думаю, к вечеру он вытянет весь гной…

Он не закончил, потому что снизу послышались голоса, и они увидели троих бандитов, пробирающихся среди скальных обломков в их направлении.

Каширский и Рыжков, пригнув головы, стали наблюдать за передвижением противника, моля Бога об одном: чтобы бандиты прошли мимо. Но те уже ступили па тропу…

Первый, коренастый парень в армейской куртке, с ходу проскочил западню, и Каширский шепотом выматерился, чего не водилось за ним уже лет сорок. Но второй, не менее крепкий и высокий, зацепил-таки ногой леску, резко рванул ее — и тут же все хитроумное сооружение пришло в движение, камни загрохотали по тропе, увлекая за собой и двух незадачливых восходителей. От неожиданности они уцепились друг за друга и покатились вниз с криками и руганью наперегонки с симпатичным валуном никак не менее полуцентнера весом. Скоро они приземлились, о чем поведали жалобные завывания у подножия утеса.

Каширский и Рыжков выглянули из своего укрытия и торжествующе переглянулись. Поднимавшийся первым бандит бегом спустился к своим спутникам. Он был действительно здоровенным малым, и, если бы он взобрался наверх, встреча с ним добром бы не кончилась.

— Смотреть надо лучше, куда костыли ставите! — заорал он на приятелей.

— Да Колям просто свалился на меня, — стал оправдываться шедший последним бандит. — Я даже не успел увернуться! — Опираясь на камни, он попытался подняться на ноги, но тут же заорал дурным голосом и опять упал, похоже потеряв сознание.

И Каширский подумал, что у него, вероятно, сломано бедро. Нога второго тоже была неестественно вывернута, в лучшем случае бедняга отделался сильным вывихом. Парень, счастливо избежавший западни, сделал несколько выразительных, но непечатных замечаний по поводу косолапости товарищей, потом, приказав им лежать, побежал вниз и через четверть часа вернулся с тремя бандитами, которые унесли раненых с собой. Только после этого профессор и Рыжков вздохнули с облегчением. Вряд ли кто полезет теперь по этой тропе, убоявшись еще одного камнепада.

Рыжков направился к Надежде Антоновне, и Каширский некоторое время слышал его голос. Зоолог что-то говорил Чекалиной, она тихо и односложно отвечала ему. Юрий Федорович придвинул к себе пучок слегка увядшей черемши, оторвал листок, очистил стебелек от розовой кожицы и только собрался положить его в рот, как новый звук привлек его внимание. Из-за гор вынырнул вертолет и пошел вдоль ущелья, чуть не сбривая верхушки кедров и пихт.

Каширский так и застыл с трубкой в одной руке и с черемшей — в другой.

— Что за черт? — раздалось за его спиной. Рыжков, видно, тоже услышал шум и, выскочил наружу. — Кажется, это тот же самый вертолет, от которого мы прятались в камнях.

Вертолет в это время устремился к мосту, и Каширскому показалось, что кто-то быстро-быстро заколачивает гвозди молотком.

— Господи, — прошептал потрясение Рыжков и перекрестился, — он же стреляет по своим! Смотрите, Юрий Федорович, смотрите, они все попадали!..

Каширский нервно сжал в пальцах трубку, она хрустнула, мгновение он с недоумением смотрел на две ее половинки, но потом засунул оставшийся мундштук в рот и так, не вынимая его, сердито проворчал:

— Это ничего не значит, он мог просто ошибиться.

А вертолет, выпустив очередь по бандитам на мосту, пошел в сторону скал. И теперь уже не оставалось никакого сомнения, что он атакует. Бандиты внизу забегали, засуетились, но вертолет уже был у них над головами. Заложив крутой вираж, он пронесся над гротом, в котором скрывались Таранцев, Шевцов и женщины, и Каширский вновь услышал звук, который он принял за стук молотка.

Это была пулеметная очередь.

Павел направил вертолет над до боли знакомым серпантином дороги и, подлетая к скалам, резко переменил курс, намереваясь подойти к замеченному сверху скоплению бандитов параллельно горному хребту.

— Пашка, смотри! — прокричал Дмитрий за его спиной. — Кажется, они обложили ребят! Выходит, мы не опоздали?

Павел не ответил; Его внимание привлек грузовик и длинная, выложенная на земле из камней стрела, направленная в основание огромного нагромождения валунов — туда, где скрывались их товарищи. Теперь он уже не сомневался, кого караулят здесь бандиты. И Дима не ошибся, они прибыли как раз вовремя.