Зеленая миля - Стивен Кинг

Но, по сведениям Хэла, Перси пребывает в том же состоянии.Не говорит и вообще не присутствует в этом мире. Он все еще находился вИндианоле – «на обследовании», как с таинственным видом выразился Хэл, ноулучшений нет, поэтому его скоро переведут.

– Как держится Коффи? – спросил потом Хэл. Ему наконецудалось справиться с последней пуго-вицей.

Я кивнул.

– С ним будет все нормально, начальник.

Хэл кивнул в ответ, потом подошел к двери, он выглядел какстарый и больной человек.

– Как может в одном человеке уживаться столько добра истолько зла? Как мог человек, излечивший мою жену, убить двух маленьких девочек?Ты можешь это понять?

Я сказал, что нет, что пути Господни неисповедимы, что доброи зло живут в каждом из нас, и не нам судить, почему и т.д. и т.п. Почти все,что я ему говорил, я узнал в Церкви молитвы «Отче наш, сущий на Небесах». Хэлвсе время кивал и смотрел немного торжественно. Он мог себе позволить кивать,правда? Да. И выглядеть торжественно. На его лице лежала печаль, он былпо-трясен, я в этом не сомневался, но на этот раз обошлось без слез, потому чтоХэла ждала жена, к которой он ехал, его друг, и ей было хорошо. Благодаря ДжонуКоф-фи она жива и здорова, а человек, подписавший приказ о казни Джона, могпоехать к ней. Ему не надо смотреть, что произойдет дальше. Он сможет ощущатьэтой ночью тепло своей жены, а Джон Коффи будет лежать, холодея, на тележке вподвале больницы графства, и беззвучное время побежит к рассвету. И за это яненавидел Хэла. Совсем немного, я сумел перебороть себя, но все-таки чувствовалгнев. Настоящий.

И вот я вошел в камеру, за мной Дин и Харри, оба бледные ирасстроенные. Я спросил:

– Ты готов, Джон?

Он кивнул.

– Да, босс. Наверное, да.

– Хорошо. Я должен кое-что сказать, прежде чем мы пойдем.

– Говори все, что тебе нужно, босс.

– Джон Коффи, как представитель суда... Я проговорил все доконца, а когда закончил, Харри Тервиллиджер шагнул вперед, став рядом со мной,и протянул руку. Джон посмотрел с удивлением, потом улыбнулся и пожал ее. Дин,бледнее обычного, тоже протянул руку.

– Ты заслужил лучшей участи, Джонни, – сказал он хрипло. –Прости меня.

– Со мной все будет нормально, – ответил Джон. – Это самаятрудная часть. А дальше все пойдет легче. – Он встал, и медальон со СвятымКристофером, который дала ему Мелли, выпал из-за ворота рубашки.

– Джон, я должен его забрать, – заметил я. – Я могу положитьмедальон обратно после... потом, если ты хочешь, но сейчас я обязан егозабрать. – Медальон и цепочка были из серебра, они соприкоснутся с кожей, когдаДжек Ван Хэй включит рубильник, и могут вплавиться в тело. Я уже наблюдал такоераньше. Да чего я только ни повидал за годы работы на Миле. Больше, чем нужно.Теперь я знаю.

Он снял цепочку с шеи и вложил в мою руку. Я сунул медальонсебе в карман и велел ему выйти из камеры. Проверять его голову не было нужды,контакт и проводимость будут хорошими, кожа гладкая, как на ладони.

– Ты знаешь, босс, когда я спал сегодня, мне приснился сон,– проговорил он. – Мне снился мышонок Дэла.

– Правда, Джон? – Я стал слева от него, Харри – справа. Диностался сзади, и мы пошли по Зеленой Миле. Это был последний раз, когда я шелздесь с заключенным.

– Да, – сказал он. – Мне снилось, что он попал в то место, окотором говорил босс Ховелл, в этот Маусвилль. Мне снилось, что там были дети иони смеялись над его фокусами. – Он сам засмеялся от этой мысли, а потом сновастал серьезным. – Мне снилось, что там и эти две беленькие девочки. И они тожесмеялись. Я обнял их, и кровь перестала течь по их волосам, девочки стализдоровы. Мы все смотрели, как Мистер Джинглз катит свою катушку, и смеялись.Нам так было весело.

– Это правда? – Я думал, что не выдержу, просто не смогу. Яготов был заплакать или закричать, мое сердце разорвалось бы на куски от горя,и все бы кончилось.

Мы вошли в мой кабинет. Джон огляделся, а потом опустился наколени, хотя его и не просили. За его спиной Харри смотрел на меня опустошеннымвзглядом. Дин был белый как полотно.

Я встал на колени рядом с Джоном и подумал о том, какстранно все поворачивается: после того, как я помог стольким узникам поднятьсяи завершить свой путь, пришел час, когда помощь требуется мне. По крайней меремне так казалось.

– О чем мы будем молиться, босс? – спросил Джон.

– О силе, – не задумываясь ответил я. Я закрыл гла-за исказал: – Господи, наш Боже, помоги нам, пожа-луйста, завершить начатое и примиэтого человека, Джо-на Коффи – как напиток, но пишется иначе, – в рай и даруйему покой. Пожалуйста, помоги нам прово-дить его достойно, и пусть все будет,как надо. Аминь. – Я открыл глаза и посмотрел на Дина и Харри. Оба вы-гляделичуть лучше. Возможно, они смогли хоть пару раз вдохнуть. Я сомневаюсь, что этоиз-за моей молитвы.

Я начал подниматься, но Джон схватил меня за руку. Онпосмотрел на меня одновременно застенчиво и с надеждой.

– Я вспомнил молитву, которой меня кто-то научил в детстве.Мне так кажется. Можно я прочту ее?

– Конечно, читай, Джон, – сказал Дин. – Еще много времени.

Джон закрыл глаза и нахмурился, вспоминая. Я ожи-далуслышать что-нибудь вроде «Упокой мою душу» или искаженного варианта «Отченаш», но не угадал. Ни-когда ни раньше, ни позже я не слышал того, что онпроизнес, хотя выражения не были какими-то необыч-ными. Держа руки передзакрытыми глазами, Джон Коффи проговорил:

Боже кроткий, появись,

За сиротку помолись,

Пожалей в последний раз,

Будь со мною в смертный час.

Аминь.

Он открыл глаза, начал подниматься, а потом пристальнопосмотрел на меня.

Я вытер глаза о плечо. Слушая его, я вспомнил Дэла, он тожев конце читал свою молитву: «Святая Мария, Матерь Божья, помолись за нас,грешников, сейчас и в час нашей смерти».

– Извини, Джон.

– Ничего, – проговорил он. Затем сжал мое плечо и улыбнулся.И только лишь я подумал об этом, как он помог мне подняться.

Свидетелей собралось немного, всего человек четырнадцать,едва ли половина того, что присутствовала на казни Делакруа. Хомер Крибус, какобычно, восседал, развалясь на стуле, но помощника Макджи я не увидел. Как иначальник Мурс, он, видимо, решил пропустить эту казнь.