Так велика моя любовь - Кэтлин Вудивисс

Знаком попросив Илис подняться, он накинул ей на плечи плащ. Девушка бросила на Николаса обеспокоенный взгляд, испугавшись, что он действительно позовет дружинников, и преисполнилась благодарности, когда поняла, что тот решил не устраивать сцены, а остался сидеть, сердито бормоча себе под нос проклятия.

Максим проводил Илис к двери и на секунду остановился возле хозяина гостиницы, у которого хватило ума промолчать, когда к их столику подсел капитан. Сунув ему в руку несколько монет, он сказал что-то по-немецки и, взяв Илис под руку, вышел на улицу.

— Нам надо спешить, — проговорил он, обнимая ее за плечи. — Нельзя опаздывать на встречу с Хиллиардом.

— Тебе грозит опасность, Максим. — Остановившись, она с мольбой посмотрела на мужа. — Тебя могут убить. Неужели ты обязан встречаться с Хиллиардом?

— У меня нет выбора, любимая. Поверь, я хотел, чтобы наша первая брачная ночь прошла по-другому. Я намеревался провести этот вечер вдвоем с тобой. Но судьба перевернула мои планы. Если бы дело не было столь важным, я бы никуда не пошел. Мне остается только просить тебя набраться терпения и верить, что я не буду надолго откладывать тот момент, когда ты по-настоящему станешь моей женой. — Он наклонился и, не заботясь о том, что за ними могут наблюдать, поцеловал ее в губы. Потом взял за руку и повел к лошадям.

Максим подтянул подпругу на седле и подсадил Илис. Она потянулась за поводом, но он внезапно схватил ее затянутую в перчатку руку и прижался к ней губами, моля Бога о том, чтобы позволил ему вернуться и исполнить данную клятву.

Максим остановился перед погруженной во мрак лестницей, которая, вполне возможно, приведет его к смертельной опасности, и огляделся. Лестница состояла из нескольких пролетов и уходила высоко вверх. Он прислонился к стене и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Тот, с кем он должен встретиться, находится на вершине власти Ганзейского союза, во всяком случае до ганзатага, который состоится весной. На предыдущем собрании у членов союза — людей с различными источниками доходов, мнениями и происхождением — не хватило духа покончить с дебатами и переизбрать Хиллиарда. Поэтому можно с полной уверенностью утверждать, что его не сместят и в этом году, если только не случится что-то непредвиденное. Своим молчанием избирательная комиссия только подтвердила полномочия своего делегата, одобрив тем самым его зверские методы. Когда-то Хиллиард был удачливым торговым капитаном, теперь же удача сопутствовала ему в том, чтобы навязывать Ганзейскому союзу контракты, законы и соглашения, которые он использовал с наибольшей для себя выгодой. Его власть была абсолютной, он отчитывался только перед ганзатагом, да и то лишь в том, что касалось недвижимости.

Придерживая левой рукой шпагу, Максим стал подниматься по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Когда они с Илис вернулись в дом фон Райанов, он переоделся в более скромный костюм и пристегнул шпагу, предполагая, что его ждут неприятности. Он будет сражаться до последней капли крови, если его семейной жизни с Илис суждено оборваться сегодня ночью.

Максим, не останавливаясь, взлетел на третий этаж, пересек лестничную площадку и повернул ручку единственной двери.

Дверь открылась, и перед Максимом оказался мускулистый мужчина, который вполоборота замер возле огромного шкафа со свернутыми в трубку картами. Увидев Максима, он закрыл шкаф и направился к посетителю, отряхивая на ходу руки.

— Что фы желаете?

Хотя его голос звучал мягко, в нем чувствовались безжалостность и мощь, что вполне соответствовало его внешности. Он остановился перед Максимом в ожидании ответа, и создавалось впечатление, что его сложенные на груди руки просто отдыхают в предвкушении работы.

— Максим Сеймур, к вашим услугам. Полагаю, герр Хиллиард ожидает меня.

Максим вынул из кармана восковой оттиск и протянул его мужчине. Оттиск подвергся тщательному изучению, и когда Максим опять встретился взглядом с бледно-голубыми глазами мужчины, он заметил, что любопытство исчезло, уступив место некоему подобию уважения.

— Меня зовут Густав, я личный писарь герра Хиллиарда. — Пауза в его фразе была едва заметной, но достаточно впечатляющей, так как его собеседник сразу понял, что у Густава есть множество должностей и обязанностей. — Проходите.

Максим засунул за ремень перчатки и последовал приглашению, предварительно бросив быстрый взгляд на сильные руки Густава. Мысль о том, что они способны положить конец человеческой жизни, была не лишена смысла. Наверное, подумал Максим, они чрезвычайно ловки, когда выполняют подобную работу.

— Позвольте фзять фаш плащ.

Покачав головой, Максим перекинул плащ через руку. Если ему придется удирать отсюда, лучше быть готовым к долгой морозной ночи. Увидев, что Густав нахмурился, он пожал плечами и пустился в объяснения:

— Я возьму его с собой, если вы не против. Пока добирался сюда, я сильно промерз. Боюсь, плащ понадобится мне для того, чтобы согреться.

— Я сообщу моему господину, что вы пришли.

Густав пересек комнату и, открыв расположенную позади письменного стола дверь на минимальную ширину, чтобы только проскользнуть внутрь и помешать посетителю увидеть, что находится с другой стороны, исчез.

Медленно повернувшись, Максим оглядел комнату. В ней не было ничего необычного, за исключением того, что здесь царил какой-то странный хаос. Пачки деклараций судового груза, счетов за фрахт и прочих документов были свалены на длинном комоде, ящики которого, без сомнения, были заполнены тем же самым. И хотя создавалось впечатление, что бумаги находятся в полном беспорядке, Максим догадался, что любое изменение в этой куче будет немедленно обнаружено.

С той стороны двери раздались тяжелые шаги, и спустя секунду в проеме появился Густав.

— Мой господин хочет, чтобы вы подождали его здесь.

Максим прошел в соседнюю комнату и, когда Густав указал ему на стул, повесил плащ на спинку и расположился на мягком сиденье. Густав вернулся в приемную и закрыл за собой дверь. Максим ожидал услышать скрежет поворачиваемого в замке ключа, но ни один звук не нарушил тишины. Он едва не вздохнул с облегчением, но вовремя вспомнил, что слишком спешит. Единоборство умов еще впереди, и оно покажет, уйдет ли он отсюда спокойным шагом или будет спасаться бегством.

Максим закинул голову и прикрыл глаза, продолжая из-под опущенных век рассматривать окружавшую его роскошную обстановку. Каждый его нерв был натянут до предела, потому что он чувствовал, что за ним наблюдают. Эта комната являла полную противоположность приемной. Везде взгляд натыкался на дорогие вещи, напоминавшие о том, что большую часть жизни хозяин провел в путешествиях. Вся мебель, все драпировки, все ковры или шторы отличались отменным качеством и служили свидетельством богатства и преуспеяния, достигнутого Хиллиардом. Камин, в котором ярко пылал огонь, был облицован бесценным мрамором. Рядом стояли глубокое кресло, обитое темной кожей, и огромный письменный стол. Все указывало на то, что здесь живет очень и очень состоятельный человек, потому что даже королевская приемная не могла по роскоши соперничать с этой комнатой.