Стрелок. Митральезы для Белого генерала - Иван Оченков

Прошло несколько минут томительного ожидания. Майеру страшно хотелось курить, Будищева так и подмывало подорвать заряд к чертовой матери, не дожидаясь команды, и только Абадзиев являл собой пример поистине олимпийского спокойствия. Наконец, вверху снова возникла голова Остолопова.

– Взрывайте, господа, мы готовы!

Дмитрий обрадованно схватился за машинку и с такой силой крутанул ручку, как будто хотел ее оторвать. Затем его лицо приобрело какое-то совершенно инфернальное выражение – и он замкнул контакты. Прошло еще несколько ужасно длинных мгновений и… ничего не случилось.

– Твою мать! – выругался прапорщик и бросился проверять контакты, провод, снова крутить ручку, приговаривая: – Сейчас все будет, я ее заставлю…

Гардемарин поначалу завороженно наблюдал за этим действом, но затем в его голове что-то щелкнуло, и он пулей бросился к заряду, очевидно намереваясь поджечь фитиль, специально оставленный на такой случай.

– Куда ты? – запоздало крикнул Будищев, по инерции замыкая контакт.

На этот раз все сработало штатно, и прогремел взрыв. Пробежавшая по земле дрожь едва не свалила подрывников с ног, но они все же сумели удержаться и бросились по полуобвалившемуся ходу на поиски Майера. В первый момент показалось, что его нигде нет, но потом Дзамболат заметил торчащий из-под земли сапог и бросился к нему. Через секунду к нему присоединился Дмитрий, и они вдвоем руками отрыли незадачливого моряка.

– Жив? – гортанно спросил осетин.

– Вроде бы, – буркнул в ответ прапорщик, расстегнувший на груди приятеля тулупчик и приложив ухо к груди.

– Тогда я пошел, – кивнул тот и ринулся туда, где, судя по звукам, разгоралась нешуточная схватка.

– Нет, ты глянь, ну что твой сайгак! – покачал головой ему вслед Будищев.

Потом резким рывком поднял гардемарина и, перекинув его через плечо, пошагал к своим, то и дело спотыкаясь, но все же удерживая свою драгоценную ношу. Впрочем, долго идти ему не пришлось. Скоро подбежали матросы с саперами и подхватили раненого офицера.

– Тащите его к Красному Кресту, – велел им Дмитрий, с облегчением переводя дух.

– А мы куда, ваше благородие? – с явным возбуждением в голосе спросил оставшийся с ним Деев.

– Куда-куда, на батарею, – отозвался прапорщик. – Не то, чует мое сердце, законопатит ребят начальство в какую-нибудь задницу и положит ни за грош.

– Как прикажете, – заметно поскучнел вестовой.

– Боишься без трофеев остаться? – усмехнулся Дмитрий.

Ответом ему было красноречивое молчание.

– Дурачок ты, парень. Сейчас там такой замес пойдет, что на один георгиевский крест – десять деревянных. Потом дерибан начнется, только много ты все равно не утащишь. Потому как до хрена вас там таких умных будет.

– И что делать?

– А вот скажи мне, братан, куда твои добытое потащат?

– Известное дело, к маркитантам.

– Вот именно. Поэтому твоя задача рассказать им, что самую лучшую цену за ковры и прочее дают не «карапеты с джамшутами», а купец третьей гильдии Федор Шматов! Вот так. Чем больше приведешь, тем больше твоя доля. Усек?

– А давно ли Федька купцом заделался? – изумился матрос.

– А ты меня держись, – усмехнулся Дмитрий, – глядишь, и сам в люди выйдешь.

– Эва как! – потрясенно прошептал Деев, сообразив смысл комбинации.

– Вот так, дружище!

Подрыв стены послужил сигналом для всеобщего штурма. Главный удар был нанесен сквозь образовавшийся пролом, вспомогательный в брешь, проделанную артиллерией, и, наконец, отвлекающий по Мельничной Кале. Первую колонну возглавил Куропаткин, вторую полковник Козелков, а третью Гайдаров.

Все, кто видели этот штурм, навсегда сохранили его в своей памяти, рассказывали о нем детям и внукам. Стройные ряды наступающей под звуки бравурного марша пехоты, дружные залпы пушек и Скобелев на белом коне во главе своего победоносного воинства…

– Смирна! – надрывался незнакомый Будищеву поручик, пытаясь выстроить своих ошалевших от грохота и сутолоки людей.

Один из молодых солдат, видимо совсем потерявший способность соображать, зачем-то выскочил из строя и, сорвав с плеча винтовку, не целясь, выпалил из нее куда-то в сторону Геок-Тепе. Остальные неожиданно поддержали порыв своего товарища, и вот уже вся полурота принялась исправно опустошать подсумки, посылая во вражескую цитадель пулю за пулей.

– Немедленно прекратить! – завизжал офицер и, недолго думая, въехал незадачливому солдату в ухо.

Тот едва не упал, выронив винтовку, но тут же подхватил ее и вытянулся во фрунт, уже с более осмысленным выражением на лице.

– Бардак! – прокомментировал это происшествие Дмитрий и, обернувшись к своим подчиненным, посулил: – Вот только стрельните без команды, вам то же самое прилетит.

– Все в ажуре будет, ваше благородие, – поспешили успокоить своего строгого командира матросы. – Разве же мы без понятия, как какая-нибудь там пехтура!

Наконец, прозвучала команда, и колонна пехоты дружно и неотвратимо двинулась в сторону пролома, где уже вовсю кипела рукопашная схватка между защитниками и передовыми отрядами охотников.

– Господинам прапорчик, – крикнул Будищеву джигит-туркмен, исполнявший роль ординарца. – Вам скакать туда!

Договорив, он махнул рукой в сторону цитадели, после чего счел свою задачу выполненной, умчался прочь, гордо при этом подбоченившись.

– Охренеть! – прокомментировал способ передачи информации Дмитрий. – Зачем изобретать радио, когда есть такие вестники?

– А ведь он ихней веры, – задумчиво заметил один из матросов, видимо не слишком доверявший таким союзникам.

– Мало ли, – пожал плечами случившийся рядом Петров, – у нас и генералов полно мухаметанского звания.

– Базар сняли! – мгновенно оборвал не начавшуюся дискуссию командир. – Выдвигаемся.

У пролома было совсем жарко. Прекрасно понимавшие, что это конец, текинцы все же продолжали отчаянно сражаться, яростно отбивая шашками удары штыков. Однако «белые рубахи» все прибывали и прибывали, и защитникам Геок-Тепе приходилось понемногу отступать. Впрочем, к ним тоже подходили подкрепления, отчего бой грозил затянуться.

– Приготовиться! – скомандовал прапорщик.

– Своих заденем, вашбродь, – пискнул матрос, но, получив подзатыльник от унтера, заткнулся.

– Дай сюда, – с досадой отозвался Будищев, отстраняя от пулемета наводчика.

Тщательно прицелившись, он, мысленно перекрестившись и вслух выругавшись, плавно нажал на гашетку. Очередь прошелестела прямо над головами атакующих, иной раз сбивая с солдат кепи, и резанула точно по спешившим к месту сражения текинцам.

– Так их! – радостно загомонили моряки, а Дмитрий продолжал короткими, но при этом точными очередями поливать сразу приунывшего противника.