Стража Лопухастых островов - Владислав Крапивин

Утром Вася спросил у Колеса:

«А ты сумело бы проехать по рельсу?»

«Пфы! — откликнулось оно, как Маргарита Панченко. — Чего тут уметь-то!»

«Но ведь это не то, что по проволоке. Для желоба рельс чересчур широкий. А если с шиной, то можно сорваться.»

«Никуда нельзя сорваться! В рельсе тонкое, как струна, магнитное поле, по нему я могло бы скользить, как троллейбусная штанга по проводу!»

«Да где ты видело троллейбусы? У нас в Осинцеве только автобусы.»

«В телевизоре видело!»

«Тогда, может, попробуем? Или боишься, что не получится?» — хитро подначил Колесо Вася.

«С чего ты взял, что боюсь?.. А где рельсы-то?»

Самые подходящие рельсы были на берегу Таволги, они вели от элеватора к старой пристани. Сейчас поезда там уже не ходили, потому что грузовое судоходство на обмелевшей реке почти закончилось и возить зерно на пристань стало незачем.

Колесо не обмануло. По ржавому рельсу, среди хлещущего по ногам чертополоха оно лихо прокатило Васю от пристанских причалов до ворот элеватора за десять минут.

«Вот это скорость! Наверно, километров двадцать в час!»

«Да уж не меньше», — отозвалось Колесо слегка самодовольно.

«Значит, за час мы вполне можем добраться до Цаплина…»

«Куда-куда? — Ясно было, что Колесо вовсе не обрадовали Васины планы. — Чего мы там не видели?»

Вася сел перед ним на корточки.

«Послушай… Я обещал Мике написать, и не писал целых два месяца. Адрес потерял…»

«Потому что растяпа».

«Ну да!.. Если напишу сейчас, письмо когда еще до нее дойдет! А если мы поедем — это р-раз и там!»

«Р-раз и под поезд…»

«Да ты что! Поезд же видно издалека, успеем сто раз соскочить и отойти в сторону!»

«Зачем тебе это надо… туда…»

«Она же, наверно, волнуется, что нет ни одного письма. Или злится на меня…»

«Больно ей надо! Наверно, уже и забыла…»

«Что ж… по крайней мере, убедимся, что забыла. Надо съездить хотя бы для этого, — с горькой ноткой сказал Вася. — Давай, а? Ну… Мару…»

«Разве лишь для того, чтобы убедиться…» — сумрачно отозвалось Колесо.

На большой рельсовый путь они выбрались за вокзалом. Полотно тянулось там среди полос густой желтой акации. Она давно отцвела, тонкие стручки ее подсохли и съежились. Вася заправил рубашку «сафари» в штаны, надел на подбородок тонкий ремешок панамы. Поставил Колесо на левый рельс левой колеи — так, чтобы ехать навстречу движению поездов и вовремя убираться с пути. Прыгнул на педали…

Колесо перестало дуться (если можно так сказать про колесо). Видимо, ему самому было заманчиво прокатиться по такому длинному гладкому пути. И они понеслись!

От встречного воздуха загнулись назад поля панамы. Затрепетали короткие рукава. Прижалась к груди рубашка. Весело зашумело в ушах. Кусты вдоль полотна помчались назад так, что превратились в зеленые полосы. А впереди вспыхнул на металле и помчался горячий солнечный блик — с той же скоростью, что и Колесо. Он скользил по блестящему рельсу, как бумажная «телеграмма» по нитке воздушного змея.

Да, скорость была что надо! Но никакого страха Вася не чувствовал. Колесо мчалось по рельсу настолько ровно, что порой это напоминало полет (вроде тех, что во сне). Вася раскидывал руки, поворачивал ладони навстречу ветру так, чтобы тугие воздушные струи приподнимали их, и руки тянуло вверх, будто крылья аэроплана при взлете.

Особенный восторг был, когда рельс пробегали по высоким насыпям. Кругом распахивались поля и маленькие рощи, а над простором висели пропитанные солнцем кучевые облака.

Полуденные лучи догоняли Васю и крепко жарили спину и плечи сквозь рубашку. Но иногда солнце оказывалось сбоку. Тогда блик на рельсе исчезал, а рядом с Васей бежала по траве тень мальчишки на колесе. При большой скорости случалось, что тень отставала и сердито махала руками. Вася чуть притормаживал Колесо, и тень опять оказывалась рядом…

Встречные поезда попадались не часто. Всего три раза Васе пришлось соскакивать и отбегать в кусты или вниз по насыпи. По тому полотну, что тянулось справа, иногда Васю догоняли попутные составы. Конечно, их скорость была выше Васиной, но не так уж намного. Вагоны обгоняли его не быстро, плавно, и Вася видел за стеклами удивленные лица пассажиров (будут потом рассказывать про мальчишку на непонятном колесе).

Между Осинцевом и Цаплиным была всего одна станция. Вернее, разъезд Кобылкино. Вася объехал его стороной, по тропинке вдоль плетня, за которым доцветали большущие подсолнухи. Потом опять поставил Колесо на рельсы.

«Ты не устал?» — спросило Колесо.

«Ничуть», — храбро соврал Вася.

«Врешь. Я же чувствую, как у тебя ноги гудят…»

«Ну и… пусть гудят. Осталось всего полпути».

Оказалось, что даже меньше, чем полпути. Скоро показалась платформа и коричневый домик с башенкой. Сбоку на домике — белая доска с надписью «Цаплино». А поселок виднелся слева, за ярко-желтым лугом, было до него с полкилометра.

Наверняка туда вела тропинка, но пока что Вася ее не видел.

«И не ищи, — ворчливо посоветовало Колесо. — Прыгай с педалей и топай прямо через траву, ноги разомнешь. А то ведь как деревянные…»

Вася не спорил. Ноги и правда еле слушались. Еще бы! Ведь первый раз он с Колесом промчался без остановок такой длинный и стремительный путь!

«Ну и хорошо, — решил Вася. — По дороге обдумаю, что скажу Мике, когда увидимся. А может, она… может, и разговаривать не захочет?»

Вася взял Колесо за педаль и пошел, раздвигая ногами мягкие листья и стебли. Трава была где-то до колен, а где-то и повыше. Верхушки — сплошь в солнечных цветах, причем всяких. Были похожие и на львиный зев, и на осот, и на сурепку, и на желтую ромашку. Но больше всего было широких зонтичных соцветий, чьих названий Вася не знал. В городе эта трава росла отдельными кустиками, а здесь заполонила весь луг. Пахла она душисто, но в то же время с примесью горчичного аромата. С верхушек подымалась густая желтая пыльца. От нее щекотало в носу и сладковато кружилась голова. Поэтому никакие связные мысли не лезли в голову. Но огорчения Вася не чувствовал. «Как в незнакомых джунглях», — мелькало в голове.

Когда Вася выбрался к первым дачам, колени и штаны у него были как в раздавленных яичных желтках, в голове стоял комариный звон, а к губам прилипла сладкая пыль. Все это — признаки теплого и доброго августа…

Улицу Ясную Вася разыскал быстро: встречная добродушная тетушка с полной корзиной груздей показала дорогу. Вася прошагал вдоль зеленого заборчика. Постоял у калитки под цифрой 6, переступил на песке ноющими от усталости ногами, вздохнул.