Рыцарский престол - Юрий Иванович

Краем уха Семен слышал, как сын отдает команды своим Шабенам продвинуться до первого очага сопротивления противника и осмотреться. Всех стоящих на стенах горожан вывели в поле на сбор трофеев, арест пожелавших сдаться в плен и оказание помощи раненым. Война войной, но забывать о человечности тоже не стоило. Тем более что простые солдаты, как правило, выполняют только приказы своего вышестоящего командования и частенько даже не осознают, по какой причине их отправили на кровавую бойню. Вышел на поле отгремевшего сражения и конный отряд выборных баронов. Они прикрывали передовой отряд разведчиков от неожиданной атаки противника.

Как чуть позже выяснилось, саниеровцы бросили буквально все. Даже в разгромленном взрывами лагере никто из них не остановился. Разве что некоторые, самые жалостливые, подхватили по пути своих раненых товарищей. А оружие бросили. Оставили невероятную массу ружей и массу амуниции к ним. Видимо, в сознании отступающих воинов произошел какой-то сдвиг, ясно показавший, что агрессия с применением огнестрельного оружия на Изнанке заранее обречена на смертельную неудачу. Казавшаяся доныне непобедимой армия оказалась начисто разгромлена всего несколькими Шабенами. Так что зачем нужны бесполезные ружья? К чему ворочать эти неуклюжие пушки и таскать тяжеленные снаряды? Кому они нужны? Верно: огнестрельное оружие должно находиться только на свалке истории!

Первый лагерь военнопленных организовали прямо под крепостной стеной, окаймляющей город с севера. Именно туда и поспешил Загребной с сыном, когда закончил кормежку сайшьюнов. А Люссия, несколько недовольная стесненной свободой передвижения, осталась распоряжаться своими коллегами и готовить Пустынный дворец к скромному ужину в честь великой победы над захватчиками.

Казалось бы, уж праздничный ужин измотавшиеся победители заслужили точно. И совсем по-другому они размышляли всего лишь через час, когда, сопоставив несколько допросов воедино, пришли к неутешительному выводу: отдыхать на лаврах не придется. Потому что уже назавтра еще большая армия королевства Саниеров собралась штурмом уничтожить столицу баронства Жармарини. Причем некоторые пленные утверждали, что блокада вокруг Вадерлона замкнется уже нынешней ночью.

Понятно, что в такой ситуации оставаться здесь надолго Виктор себе позволить не мог. Разве что благодаря отцу они имели десяток часов отдыха, да и то по причине ранения сайшьюнов. А в Жармарини решили вылетать ночью, ближе к утру. С таким расчетом, чтобы добраться к цели уже при свете восходящего солнца. Потому что наиболее эффективную искорку для детонации снарядов легче всего посылать в хорошо видимую цель. Ибо ночное зрение на больших расстояниях давало весьма смазанную картинку даже такому великому Шабену, как Загребной.

К замку возвращались уже в сумерках, стараясь не попасть под копыта лошадей, на которых резвые рассыльные интенсивно мотались в обе стороны. Каллисад всерьез решил отпраздновать историческую победу.

А отец с сыном мечтали только об одном. Вернее, о двух вещах:

– Сейчас бы знатно накушаться и…

– И спать!

Вылететь из гостеприимного дворца Пустынный удалось только на рассвете. Ибо никак не получалось поднять «на крыло» не оправившихся от ран сайшьюнов. Шмели недовольно хрюкали, даже не сразу разрешили залезть к себе на спину. И только часовое бдение добытчиков в третьем эфирном слое и наловленные там несколько десятков эфирных устриц помогли склонить умиротворенных такими деликатесами духов к дальнейшему путешествию. Да и то нести максимальный груз они отказывались. Пришлось почти весь свой багаж отправить на флагман «Стремительный», а с собой взять только минимум самого необходимого. В итоге получилось, что на Зэро уселись Загребной, Люссия и Лейт с Гебертом, а Айн согласился везти только троих: нового наездника Виктора и двух самых сильных Шабенов из империи Зари.

Имперский флагман, оба корабля Виктора и прибывший к тому времени демонический корабль с археологами тоже двинулись в сторону Жармарини при полных парусах и на максимальной скорости. К ним присоединилось сразу с десяток торговых судов, опасающихся в такое неспокойное время плавать в одиночку. Благодаря магическому радару встреч и с большими железными кораблями саниеровцев, окажись такие на пути, сборная эскадра легко избежит. Так что за их судьбу волноваться не приходилось. А вот явное опоздание в Вадерлон беспокоило Виктора невероятно. И даже непосредственно в полете он продолжал обсуждать животрепещущую для него тему.

– Чего ты так переживаешь? – удивлялся Семен, со спокойной уверенностью чувствуя, как его крепко обнимают руки сидящей сзади демонессы. – Войск у Жармарини хватает, достаточно их просто рассредоточить и начать элементарную партизанскую войну, как пушки и даже ружья окажутся малоэффективны.

– А то ты не знаешь рыцарей! – переживал сын. – Спроси вон сзади тебя сидящих Лейта или Геберта, согласятся ли они прятаться за деревом и высовываться оттуда лишь для выстрела из арбалета.

– Хо! Но ведь должен быть здравый смысл. Да и приказы вер ховных все обязаны выполнять на войне беспрекословно.

– Если бы еще и сами верховные соображали, что делать.

– Неужели они настолько тупые, ограниченные шорами традиций, что выведут колонны в чистое поле под шрапнель пушек? – не верил Загребной.

– На поле, может, и не выведут, а вот рассредоточить, в ерно, не догадаются. А если еще и всем скопом командовать начнут, тогда точно за одно сражение все тритии положат.

– Что значит «всем скопом»? Умных военачальников нет?

– Да есть, – с досадой отвечал высший лорд-барон, косясь на своих подчиненных. – Но только двое: Брави Кейг и Рамс Стернеги. Весь вопрос в том, захотят ли к их мнению прислушиваться остальные верховные.

– Ладно, скоро узнаем. А теперь давай, увеличиваем дистанцию.

И оба шмеля разлетелись в стороны. Еще перед взлетом так договорились: над территорией вражеского королевства лететь широким фронтом, держа друг друга в пределах видимости. Таким образом хотелось рассмотреть как можно большие пространства. К сожалению, сама столица оставалась несколько правее от маршрута, и делать туда крюк посчитали неуместным, но хоть к чему-то присмотреться на этот раз решили со всем тщанием.

И в свете новых пониманий, преобразования на поверхности королевства Саниеров сразу бросались в глаза. Исчезли все малые нивы и пестрые заплатки индивидуальных крестьянских делянок. Теперь там простирались обширные, единые поля, как с разными сельскохозяйственными культурами, так и просто отдыхающие под парами. Поражало густое обилие садов. Весьма добротно и архитектурно правильно смотрелись новые поселки. Вряд ли иномирянка организовала здесь колхозы, но наверняка крепкие фермерские хозяйства были поставлены во главу реорганизации всего сельского хозяйства.

Ну а промышленность, или, правильней сказать, индустриализация, поражала еще больше. Почти в каждом городке дымили трубы каких-то заводиков, маячили огромные цеха современных мануфактур и фабрик. Почти все реки оказались перегорожены плотинами, виднелись столбы с электрическими проводами. Поэтому когда сын с отцом над территорией Жармарини опять полетели рядом, то не сдержались от очередных переговоров.