Обсидиановая бабочка - Лорел Гамильтон

- Я такое уже видал в глазах других агентов.

- Что видал? - спросила я.

- Будто у тебя глаза - чаша, и каждый виденный ужасдобавляет еще одну каплю. У тебя в глазах полно того, что ты видела, что тыделала. Брось это занятие, пока в них есть еще место для чего-нибудь некровавого.

- Чертовски поэтично для агента ФБР.

- Один мой друг держался до тех пор, пока инфаркт незаработал.

- Я вроде бы для этого слишком молода.

- Другой сунул ствол себе в рот.

Мы встретились взглядами.

- У меня не суицидальный характер.

- И в тюрьме тебя видеть я тоже не хочу.

Тут я вытаращила глаза:

- Стоп! Этого я уже не поняла.

- Госдепартамент подтвердил, что Отто Джеффрис работал направительство и вышел в отставку, но у них нет доступа к его теперешнемуличному делу. У меня есть друг в госдепе с допуском уровня два. Он тоже не могполучить доступ к делу Отто Джеффриса. Полное затемнение, а это значит, что онпризрак того или иного рода. С призраками не водись, Анита. Если они тебя будутвербовать - говори "нет". Не пытайся выяснить, кто такой Отто насамом деле и какие за ним дела. Не любопытствуй, иначе тебя потом не найдут.Просто доработай с ним, оставь его в покое и иди своей дорогой.

- Ты говоришь так, будто знаешь по опыту, - сказала я.

Он покачал головой:

- Об этом я говорить не буду.

- Ты поднял тему, - возразила я.

- Я тебе сказал, надеюсь, достаточно, чтобы ты обратилавнимание. Ты мне просто поверь. Держись от этих людей, на фиг, подальше.

Я кивнула:

- С этим все о'кей, Брэдли. Я сама не в восторге от... Отто.И он ненавидит женщин, так что не волнуйся. Вряд ли ему придет в голову менявербовать.

- Ну и хорошо.

Он сунул пистолет обратно в ящик и задвинул в стол.

- И вообще, - сказала я, - что от меня могут хотеть этисовершенно секретные?

Он посмотрел на меня таким взглядом, который я не привыклана себе ощущать. Этот взгляд говорил, насколько я наивна.

- Анита, ты же поднимаешь мертвых!

- Ну и что?

- Для одной этой способности я готов найти полдюжиныприменений.

- Например?

- Пленник помер на допросе - не важно. Поднимите его снова.Убили мирового лидера, нужно несколько дней на подготовку войск - подними егона несколько дней. Дай нам подавить панику или остановить революцию.

- Зомби не живые, Брэдли. За руководителя страны их невыдашь.

- Издали, на два-три дня? Даже не пытайся мне сказать, чтоэто не в твоих силах.

- Я бы не стала этого делать.

- Даже ради спасения сотен жизней или возможностиэвакуировать в безопасное место сотни американцев?

- Я... я не знаю.

- Каким бы благородным ни казалось дело вначале, Анита, ономожет таким не получиться. И когда ты завязнешь так, что уже не будет виднодневного света, тебя попросят сделать то, чего ты не захотела бы.

Я снова обнимала себя за плечи, и это меня злило. Никто ещене предлагал мне работать на международном уровне. Олаф считал, что я гожусьтолько для одного, но это вовсе не работа на правительство. Однако теперь язадумалась, где же Эдуард мог его встретить. Эдуард не прозрачен, но не был лион призраком?

Я посмотрела в донельзя серьезное лицо Брэдли.

- Я буду осторожной. - И тут у меня мелькнула мысль. - А ктебе кто-нибудь насчет меня обращался?

- Я думал было предложить тебе работу у нас. - Я приподнялаброви. Он рассмеялся. - Ага, но, посмотрев твое досье, я понял, что ты слишкомнезависима, слишком непредсказуема. И было решено, что в бюрократическойструктуре ты не приживешься.

- Это ты правильно понял, но я польщена, что ты обо мнеподумал.

Он стал серьезен, и на его лице обозначились морщины,которые раньше не были заметны. Он стал выглядеть на сорок с чем-то, а обычноказался моложе.

- Твое досье запросили, Анита. И оно ушло куда-то вверх, незнаю, куда и к кому, но, значит, существуют правительственные задания длянезависимых исполнителей, если у них достаточно специальной квалификации.

Я разинула рот и наконец произнесла:

- Ты шутишь?

- Хотел бы я, чтобы это была шутка.

Эдуард говорил, что не привлек бы Олафа, если бы знал, что вделе буду работать я. Получалось так, что Олаф был приглашен, а не вызвалсядобровольцем, но я спрошу Эдуарда. Проверю.

- Спасибо, что сказал, Брэдли. Я в этом не очень разбираюсь,но понимаю, что ты рискуешь уже тем, что мне рассказал.

- Я должен был рассказать, Анита. Ты понимаешь, это же мывытащили на свет твое досье. Это я пробивал для тебя приглашение к нам наработу. Я привлек к тебе чье-то внимание. И вот в этом я искренне раскаиваюсь.

- Все о'кей, Брэдли. Ты же не знал.

Он чуть покачал головой и улыбнулся печально:

- Должен был знать.

На это мне нечего было ответить. Брэдли вышел. Я подождаласекунду-другую и последовала за ним. Но стряхнуть ощущение неловкости неполучалось. Он хотел меня напугать, и он этого добился. "Большой Братнаблюдает" и паранойя. И еще он заставил меня задуматься, а не напросилсяли Олаф сам или даже не предложили ли Эдуарду меня завербовать. Меня не удивилобы, если в оказалось, что Эдуард работает на правительство, пусть посовместительству. Он готов брать деньги у любого.

Все это казалось бы глупым, если бы я не видела лица Брэдли.Если бы он не сказал о моем досье. Выходит, будто у каждого есть досье. Может,так оно и есть. Но мое досье кто-то запросил. Я вдруг представила себе, как мояжизнь, мои преступления, все это, аккуратно отпечатанное, переходит с одногописьменного стола на следующий, пока не оказывается где? Или у кого?

Блейк, Анита Блейк. Даже звучит смешно. Ну, впрочем,федеральное правительство никогда не славилось чувством юмора.

Эдуард позволил мне доехать на его "хаммере" добольницы. Сам он остался на ранчо поджидать ведьму. Она была подругой Донны,так что он будет изображать Теда и держать ее за ручку на осмотре. Это иназывается - бросить на глубокое место, а там выплывай или тони. Даже менямягче вводили в полицейскую работу.

Олаф остался общаться с телами. Меня устраивает. Я не хотелабы остаться с Олафом в машине или в любом замкнутом пространстве без Эдуарда вкачестве дуэньи. А полиция и федералы, по-моему, с радостью предоставили бы мнеего подвезти. Все, что он пока реально сделал, - подтвердил мое предположение,что убийца бросил трофеи не по своей воле, хотя Олаф о магии знал меньше меня.Он не знал, почему убийца покинул место преступления. У меня было для этоготолько одно объяснение, и даже я вздохну с облегчением, если практикующаяведунья его подтвердит. Если нет, то других версий у нас пока нет.