Жестокие ангелы - К. Л. Андерсон

Рапорты. Официальные предписания. Хвалебные отзывы об экспериментах. Мимо мелькала информация о годах, о десятилетиях. Эксперименты всё возрастающей сложности над клетками, над эмбрионами, над взрослыми животными. И начатые пять лет назад эксперименты над людьми. Список подопытных занимал четыре колонки.

Эмилия бегло просмотрела рапорты, наугад, случайно выбирая результаты экспериментов, и сразу перешла к сводкам. Перед её глазами промелькнули неудовлетворённость и неудача в поисках истинного бессмертия. Там и сям возникали враждебные споры. Теории выдвигались и отвергались, выстраивались и рассыпались в прах. Клубок запутанных и сложных для понимания достижений научного и технологического прогресса. Такую неразбериху не подделаешь. Фальшивки были неизменно слишком аккуратно приглажены, и из-за них не было видно, к примеру, стоявших за всем этим людей или имевших место неудач.

Она пролистала вперёд и снова вернулась обратно, наугад совершая скачки во времени, отслеживая не хронологию событий, но имена экспериментаторов. Достижения отдельных личностей. Она связала официальные предписания с персональными записями, с именами тех, кого, как она смутно припомнила, оставили друзья и друзья друзей.

Последний прорыв в проведении экспериментов, как оказалось, произошёл два года назад. В эксперимент включился новый объект. После этого испытания, проводимые над эмбрионами, стали увенчиваться успехом. Дети начали развиваться вместо того, чтобы обрастать опухолями и чахнуть в материнской утробе. У нового объекта был свой номер: IDFM40981A.

Болели пальцы. Перед глазами всё расплывалось, но она не остановилась. Активировала перекрёстную проверку, пробежала глазами ещё одну серию рапортов в поисках имени и отправного пункта, исходной точки. Откуда появился объект IDFM40981A? Если имела место фальсификация данных, то именно здесь.

Наконец открылся первоначальный рапорт о состоянии здоровья. Объекты экспериментов по прибытии должны были подвергнуться сканированию и исследованию. Изменяющиеся черты фиксировались и непременно учитывались. Включая имена и миры происхождения, даже если они больше не упоминались.

Эмилия прочитала рапорт.

«Мне следовало знать, — думала она. — В самом деле, мне следовало догадаться».

Конечно же IDFM40981A была Бьянка Файетт. Пропавшая праведница. Соларианцы отправили бессмертную в систему Эразмус, а система разобрала её на винтики, чтобы посмотреть, как она устроена.

Эмилия уронила руки на колени. Так вот в чём дело. Это реально. Кровавый род, или, по крайней мере, его избранные члены, собирается жить вечно.

И ей вправду необходимо сделать свой выбор и решить, присоединится ли она к ним.

Или, быть может, она уже приняла решение. Её сердце глухо билось о рёбра. Она встала. Почти не чувствуя под ногами пола, прошла вниз по коридору до комнаты Пьяты.

Дверь была открыта. Комнату опустошили. Все следы того, что здесь кто-то проживал, были стёрты. Осталось только несколько предметов мебели, которыми снабжались все, прибывшие на Госпиталь.

Эмилия зашла внутрь. Она стояла посередине и едва дышала. Слишком похоже на пустую квартиру её матери.

— Его нет, — раздался голос из холла.

Эмилию передёрнуло. Стэш Мэдисон, ещё один из их компании, человек заурядный и посредственный, прислонившись к дверному косяку, стоял на пороге со скрещёнными на груди руками.

— Я не знаю, на чём они поймали его в конце концов. Должно быть, на чём-то значительном, потому что его увели клерки, а пять минут спустя вернулись и вытащили все его вещи.

Так. Она — из Кровавого рода. Выдала им Пьяту, не задумавшись об этом дважды. Пьята сам напросился. В том, что с ним случилось, только его вина. Он стал умнее. И жаднее.

Она в самом деле выиграла. Она продолжит победное шествие.

— Может, тебе стоит уйти отсюда, — предложил Стэш.

— Да.

Стэш выглядел обеспокоенным, но за их спинами полировал пол робот-уборщик.

— Я устала, — сказала она. На тот случай, если его интересовало её состояние. — Иду спать. Ты завтра в первую смену?

— Угу. Увидимся?

— Мы там, где нужны.

Она пошла обратно в свою комнату. Закрыла и заперла дверь. Просто так. Они могут войти всегда, когда захотят.

«Всё в порядке. Никаких неожиданностей. И, кроме того, чего мне теперь бояться?»

Она выдала Пьяту. Она жила с этим давно. Тот факт, что она была Эразмус, в противоположность просто эразмианке, не имеет никакого значения. Для этого нет оснований.

Исключение. Только это имеет значение под этим бескрайним чёрным небом.

Эмилия пригладила волосы назад, думая о том, что ей следует делать. Возможно, у неё не так много времени. Великий страж не похож на того, кто станет ждать целую вечность. Возможно, ей стоит как следует пообедать, наесться мяса, и пирожных, и свежих овощей. То, чего не пробовала годами. Теперь у неё это будет всегда. Она — Эразмус. Кровь. Что бы ни случилось впредь, неотъемлемой частью её жизни станет роскошь.

Как рассказать об этом Амеранду?

Она зажмурилась. Так ему и надо. Пусть думает, что она просто пропала. Если бы он поговорил с ней, если бы попытался найти выход, пока они были свободны, в то единственное мгновение на корабле, она бы сказала ему… она могла сказать ему так много.

Ещё одна мысль пришла ей в голову, и её мозг переключился от дум об Амеранде на четыре колонки идентификационных номеров, принадлежавших пациентам. Ни один из них не принадлежал Бьянке Файетт.

Она вернулась к письменному столу. Она была легче пера. Легче воздуха. Растворилась в своём знании. Остался лишь её дух. Призрак.

Она нашла список людей, подвергавшихся экспериментам. Вошла в систему, получила код доступа. Она классифицировала объекты по половому признаку, по возрасту, по времени прибытия. По месту происхождения. Результаты показали, что все женщины были с Обливиона. Дюжина. Она пробежала глазами по именам.

Барай Ру Амос была в списке пятой. Мать Амеранда, которую он искал по всем планетам, заселённым диаспорой, надеясь вопреки всему, что она по-прежнему жива, была отправлена на Госпиталь.

Она умерла после родов. Это был десятый экспериментальный эмбрион, который имплантировали ей.

Эмилия посмотрела на свою запертую дверь. Они могут оказаться за ней прямо сейчас, в ожидании, какое решение она примет. Или на другом конце линии связи уже ждут её следующего сообщения.

Ждут, к примеру, чтобы посмотреть, кому она направит это сообщение: Великому стражу или Амеранду.

Ждут, придётся ли им убить её.

— Нет, — шепнула она экрану и пустой комнате. — Нет, не думаю.

Она подняла руки и положила пальцы на клавиши. Проглядела ещё несколько раз все записи, делая пометки, отмечая самое важное, перепроверяя коды и впечатывая их в соответствующие персональные данные. Просто на тот случай, если кому-то снова придётся обратиться к этой информации. Организация работы имела первостепенное значение. В академии всегда подчёркивали это. Эмилия всегда приводила в порядок все свои рапорты и заносила их в файлы. Годами. Очень старательно.