Милые развлечения - Стелла Камерон

– Ты сильная девочка, – сказала она. – Ты все поймешь и переживешь. Мы поможем тебе, правда, Перис?

Перис посмотрела в чудесные глаза Джинны и увидела, как ее настороженность сменяется ужасом.

– Джинна, Мэри права. Мы с тобой, – ее собственный страх померк. Ведь ее мужчина жив, и она-то оправится после сегодняшней ночи.

– Сэм, – сказала Джинна, озираясь. – Ведь это Сэм, да?

– Он… он хотел убить Тобиаса, изнасиловать и убить меня. Побудь с нами, – сказала Перис.

– Останься, – присоединился и Тобиас.

– Где он?

Мэри взяла руки Джинны в свои.

– Выпьем чаю. Нет. Бокал шерри – вот что тебе надо.

– Перис, – сказала Джинна, не слушая Тобиаса и Мэри. – Ты ранена. Кто-то ранил тебя.

Перис отвела взгляд.

– Это Сэм ранил тебя? – прошептала Джинна. Не получив ответа, она продолжала:

– Скажи, где он? Он уехал? Бросил меня? – От слез, текущих из закрытых глаз, у Перис защипали ссадины на лице.

– Пойдем, – сказала Мэри. – Молодой человек, позаботьтесь о Перис. А я побуду с Джинной.

Закрылась дверь спальни, входная дверь, и только потом Перис вздохнула.

Она сидела, не двигаясь. Тобиас гладил ее пальцы. Наконец он сказал:

– Плакса, я отвезу тебя в травмотологию. У тебя скоро все заболит. Я хочу, чтобы тебя осмотрели. На затылке у тебя шишка, а запястья и лодыжки надо обработать, – Мэри промыла ссадины, но каждое движение причиняло боль.

– Халат можешь надеть? – спросил Тобиас. – Или помочь?

Перис подняла на него взгляд.

– Это было просто ужасно. Когда я очнулась, он уже связал мне ноги. Я ничего не могла сделать.

Тобиас поднял руку, помолчал и сказал:

– Можно, я дотронусь до тебя? Я хочу обнять тебя, любовь моя.

Она кивнула. Ее губы дрожали, и она плотно сжала их. Тобиас убрал волосы с ее лица.

– Я никогда не был так напуган.

Она коротко усмехнулась.

– Даже тогда, когда тебя стукнули по голове и бросили за борт?

– Даже тогда. Все случилось слишком быстро. Жаль, что Джинне придется все это пережить.

– Она замечательная, – ответила Перис. – Я думаю, она переживет. Ей ничего никогда даром не доставалось. Она все зарабатывала трудом.

Тобиас положил голову Перис себе на плечо.

– Она тебе нравится, да?

– Да, – Перис вдыхала его запах – запах тепла и силы. – Мне нравились многие. Как я могла так ошибаться в людях?

– Ты не ошибалась. Спишем на неудачу по части снабжения тебя друзьями.

Перис понимала, что он нарочно не упоминал о Синтии.

– Может, мне в дальнейшем повезет, – о том, что сделала ее сестра, Перис подумает немного позже.

Тобиас глубоко вздохнул и медленно выдохнул.

– Может быть, ты хочешь с кем-нибудь поговорить? – сказал он.

Перис подняла голову.

– Поговорить?

Очень осторожно он провел рукой по ее лицу.

– О том, что случилось. О том, как ты себя чувствуешь.

Она улыбнулась, поморщилась и коснулась пальцами его губ.

– Ты правда меня любишь? – И опустила голову, чтобы скрыть румянец, заливший ее щеки.

Он взял своей сильной рукой ее руку и поднес к груди.

– Чувствуешь? – спросил он.

Под ее ладонью сильными толчками билось сердце.

– Еще жив, – сказала она, но не засмеялась.

– Потому что ты жива. Даже если… если бы он не застрелил меня, я бы все равно умер, если бы с тобой что-нибудь случилось.

Перис начала тихо плакать.

– Плакса… – Тобиас нежно дотронулся до ее подбородка и поднял ее лицо. – Сердце мое, я люблю тебя. Ты разве не знаешь?

Она вздохнула, и воздух оцарапал ей горло.

– Я знаю. Не хочу ни с кем говорить, кроме тебя, Тобиас. Обними меня. Обними и не отпускай.

Сидя в шлюпке, стоявшей на палубе плавучего дома Тобиаса, Конрад смотрел на залив. Перис и Тобиас ждали, пока полиция закончит допрашивать их по поводу явного участия Синтии в деле Сэма. Конраду это не понравилось, но, кажется, он понимал, насколько неохотно Перис дает показания против сестры.

Незадолго до этого Конрад вернулся с послеобеденной прогулки; карманы его джинсов были наполнены мелкими камешками, которые он и бросал теперь в воду один за другим.

Обезболивающие средства, которыми напичкали Перис в травмотологическом отделении, хорошо помогли, но раны на лице все же давали о себе знать. Язык распух и глотать ей было больно.

– Мы ничего не узнаем, ожидая, – сказал Тобиас. Он устроил Перис на качелях, а сам сидел на складном стуле, взятом из дворика, где была горячая ванна.

Конрад подбросил камешек высоко в воздух, и они все наблюдали, как он с плеском упал и от точки падения у борта дома во все стороны по гладкой темно-зеленой поверхности воды побежали мелкие волны.

– Как у тебя дела, Конни? – спросила Перис.

Он не жаловался, но и Перис, и Тобиас были уверены, что полиция сурово с ним обошлась.

– Конрад?

– Вяло, – он подтянул к себе ноги и положил подбородок на колени. – Что за бардак. Сначала Вормвуд. Теперь Сэм… И Синтия. Кто бы мог подумать?

Тобиас передвинул свой стул поближе к Перис и осторожно положил ладонь на ее руку выше забинтованного запястья.

– Синтии придется встретиться с последствиями, – сказал он, как говорил уже не раз. – Она на все готова, чтобы получить то, что хочет, готова даже убить нас обоих.

Мимо них, чихая двигателем, проплывал старый катер. Перис проводила его глазами и сказала:

– Я не думаю, что по ее приказу он зашел так далеко. Он же признал, что она вовсе этого не хотела.

– Полиция собирается докопаться до сути. Они у нее все выведают, Плакса. Если бы мы уговорили ее прийти с повинной, ей бы самой было лучше.

– Бедная Синтия. Бедная милая запутавшаяся Синтия, – пробормотал Конрад.

Перис с благодарностью на него посмотрела.

– Да. Она запуталась. И она моя сестра. Как вы можете ждать, что я сдам полиции свою сестру?

– Сдается мне, что многие запутались или запутаны из-за нее. Твой приятель, Липс, сказал мне, что Джинна уверена – Синтия могла бы остановить его. Ей следовало бы узнать, что Сэм проявил инициативу.

– Джинне надо быть поразборчивей, выбирая партнеров по постели, – согласился Конрад. – Думаю, так и будет впредь. Я позабочусь о ней. Сделаю все, чтобы она не чувствовала себя одинокой.