Северное сияние - Нора Робертс

— Да что-то у вас тут весенняя лихорадка разгулялась. Ни минуты покоя. До серьезных дел даже руки не доходят.

— Надеюсь, ты не о моем обнаженном теле говоришь. — Она обернулась на самолет, где Джекоб выгружал последний ящик. — Мой отец погиб шестнадцать лет назад. Теперь спеши — не спеши…

— Я хочу, чтобы ты быстрей получила ответ. И для него это нужно. И для меня.

Она накрутила на палец прядь его волос. Недавно он доверил ей свою стрижку. Проявил определенную смелость, на ее взгляд. Или безоглядную влюбленность.

— Вот что я тебе скажу. Сегодня ты будешь ото всего этого отдыхать. Будем смотреть кино, есть попкорн и валять дурака.

— У меня больше вопросов, чем ответов. Придется и тебя попытать. И эти вопросы, предупреждаю, могут тебе не понравиться.

— Тогда тем более устроим себе свободный вечер. А сейчас нам надо все это развезти. Пока, до вечера.

Она быстро забралась в кабину и помахала рукой. Джекоб уже выруливал. Мег продолжала смотреть на Нейта.

— Чем-то он встревожен, — заметил Джекоб.

— Такие вечно о чем-то беспокоятся. Не пойму, почему меня это привлекает?

— Потому что он хочет тебя защитить. Никто никогда этого раньше не делал. — Джекоб улыбнулся. Мег повернулась и недоуменно уставилась на него. — Я тебя учил, был тебе слушателем и советчиком. Но никогда не защитником.

— Я не нуждаюсь ни в каком защитнике. Точнее, не хочу, чтобы меня защищали.

— Да. Но тебе нравится сознание того, что он готов им стать.

— Может быть. Может быть. — Надо будет об этом подумать. — Но скоро его и мои желания вступят в противоречие. Что тогда?

— Это будет зависеть от того, кто из вас устоит на ногах после лобового столкновения.

Она рассмеялась и вытянула ноги.

— У него никаких шансов.

Мег рассчитывала приехать домой и не спеша привести себя в порядок, подготовиться к ночи любви. Это был ее способ поддерживать интерес к жизни и расслабляться. Глупо, конечно, но она надеялась, что немного глупости и Нейту не повредит.

Он слишком много думает, а это заразно.

Но на осуществление плана не осталось времени. Сначала она развозила заказы и забирала деньги, потом заезжала в «Приют» за попкорном — Большой Майк при этом еще и распевал для нее серенады.

Она не возражала, пусть себе поет. Новости ей на ходу рассказала Роза — она уже вышла на работу, — а Мег поохала над фотографиями маленькой Уиллоу и над рассказом об уколах, сделанных годовалой дочке Майка.

Быть на кухне — все равно, что оказаться дома, в тепле. Сидишь и слушаешь милую болтовню и музыку. Да еще прибавьте к этому возможность утащить у Майка кусочек его знаменитого яблочного пирога.

— В кино с приятелем, стало быть, идешь? — догадался Майк. — Романтическое свидание.

Мег стояла возле плиты и руками хватала пирог.

— Может быть, и романтическое. Если он весь попкорн не слопает.

— Глазки-то блестят. Искры так и сыплются.

— Угу, — с полным ртом произнесла она.

— Еще бы. И у него тоже. — Он почмокал губами, как в поцелуе. «Смешной звук», — подумала Мег, особенно когда его издает лысый толстый негр. — У меня тоже глаза заблестели, когда я свою Джулию увидал. С тех пор так и блестят.

— И поэтому ты тут печешь яблочный пирог для кучки старперов.

— Я люблю печь. — Он выложил на тарелку жареную рыбу, румяную картошку и стручковую фасоль. — Для Джулии и моей принцессы Энни я готов на все. Здесь хорошо жить, хорошо работать — но когда у тебя есть любовь, тебе в любом месте хорошо.

Он запел «Битлз» — «Тебе нужна лишь любовь». Мег тем временем доедала свой пирог. Вошла Роза — забрать готовые заказы.

Да, жить здесь хорошо, думала Мег, насыпая попкорн в бумажный пакет и встряхивая его, чтобы масло и соль разошлись равномерно. Осталось только понять, как быть с любовью.

До мэрии она шла пешком. В воздухе пахло сыростью — похоже, будет дождь.

Нейт опоздал, чему она удивилась. Он вошел в тот момент, когда в зале гасили свет.

— Прости. Был на вызове. Дикобраз. Потом расскажу.

Он стал настраиваться на кино, подлаживаться к атмосфере вечера. Но мысли все будоражили его сознание. Утром он связал на своей оперативной доске Бинга с Эдом. Их объединяла похищенная рыболовная снасть. Деяние, которое по всем признакам должно было быть шуткой или подростковой шалостью. На доске у него были и еще с десяток стрелок, соединявших между собой разных людей.

И все они сейчас были здесь, сидели в темном зале и смотрели на Джеймса Стюарта в роли полицейского, пережившего психологический срыв.

«Были, знаем, — подумал Нейт. — Этот тоже покатится вниз. Будет мучиться и впадет в наваждение.

Найдет любовь. Потеряет. Опять найдет. Опять потеряет. Страдания и счастье. Такая карусель.

Разгадка — в любви. В девушке, которую любишь.

Мег. Может быть, как единственный ребенок Патрика Гэллоуэя, она — его живое воплощение? Тогда она если и не разгадка, то подсказка».

— И долго ты еще будешь места себе не находить?

— Что?

— Ты сам никак в наваждение впал?

Мег склонила голову набок, и он вдруг сообразил, что в перерыве между фильмами в зале зажгли свет.

— Прости. Забылся.

— Я догадалась. К попкорну даже не притронулся. — Она свернула пакет, положила на сиденье. — Пойдем подышим, пока не начали.

Дышать пришлось на пороге — как сделали и все остальные. Набежавшие тучи пролились дождем где-то в середине фильма. Дождь, приближение которого Мег безошибочно учуяла, теперь нещадно колотил по земле.

— Будет наводнение, — заметила Мег и нахмурилась — некоторые отчаянные головы умудрялись курить под проливным дождем, едва прикрывая сигарету рукой. — А как подморозит, все дороги обледенеют.

— Если хочешь домой — я готов отвезти. Только мне надо будет вернуться, а то — мало ли что…

— Нет, я вторую картину посмотрю, мне интересно. А дождь может так же легко перейти в снег.

— Тогда увидимся в зале. Мне надо кое-что проверить.

— Полицейский… — усмехнулась она. — Вечно начеку. — Она заметила, как он помрачнел. — Я не жалуюсь, Бэрк. Господи! Ничего со мной не случится, подумаешь — фильм одна посмотрю. А если понадобится, и домой сама доберусь. И даже оставшуюся часть программы готова реализовать в одиночку, если тебя рядом не окажется. У меня завода хватит. А будешь смотреть на меня и видеть ее — вот тогда рассержусь.

Он открыл было рот, чтобы возразить, но Мег уже вошла в зал. Да и к чему врать? Он действительно вспомнил жену. «Вполне закономерная реакция», — подумал он и попытался стряхнуть воспоминания.