Северное сияние - Нора Робертс

С громко бьющимся сердцем Нейт двинулся в ту сторону, откуда он появился. Ярдов через двадцать он увидел за деревьями мужскую фигуру — и длинное охотничье ружье.

Мгновение они стояли в тишине, нарушаемой только эхом, и смотрели друг на друга, каждый — сжимая оружие. Потом человек поднял левую руку и скинул капюшон.

— Это он тебя учуял, — проговорил Джекоб. — Как раз в момент выстрела умчался. Промазал.

— Промазали, — повторил Нейт.

— Хотел вот Розе оленинки привезти. Дэвиду в последнее время не удается поохотиться. — Он медленно перевел взгляд на пистолет. — А ты не охотишься, шеф Бэрк?

— Нет. Но, когда слышу выстрел, всегда выхватываю табельное. Рефлекс.

Джекоб нарочито поставил ружье на предохранитель.

— Ну вот, ты выяснил, кто стрелял. А я отправляюсь домой без мяса.

— Мне жаль.

— Сегодня повезло оленю, не мне. Дорогу найдешь?

— Найду.

— Что ж, ладно тогда. — Джекоб кивнул, развернулся и легко зашагал на снегоступах. Минута — его и след простыл.

Не зачехляя оружия, Нейт вернулся к коробке. Так, с пистолетом, и шел до самой машины.

Он поехал к Мег и спрятал коробку в шкаф. Этим надо будет заняться на досуге. Переодел вымокшие до колен штаны, потом взял собак и отправился на озеро — проверить, не вскрылся ли лед. После чего поехал назад в город.

— Знаки выставлены, — доложил Отто.

— Я видел.

— На этот счет у нас уже две жалобы — советуют заниматься своим делом.

— Мне нужно с кем-то поговорить?

— Да нет.

— Шеф, звонили два корреспондента, — сказала Пич. — Насчет Пэта Гэллоуэя и Макса. Требуют новостей о развитии событий, как они выразились.

— Пусть сперва меня застанут. Питер еще патрулирует?

— Мы его обедать отослали. Его очередь. — Отто поскреб подбородок. — А тебе заказали у итальянца багет с начинкой.

— Хорошо. Спасибо. Скажи-ка, есть какой-то смысл идти на охоту за две, а то и три мили от дома, если вокруг полно дичи?

— Всяко бывает.

— Например?

— Например, смотря на кого охотиться.

— Так. Резонно.

Температура держалась в районе нуля, и трещины на реке удлинялись и расходились вширь. Стоя на берегу, Нейт впервые увидел темно-синюю полоску воды меж двух каемок белого льда. Он, как завороженный, смотрел, как синева расползается все больше. Тишину оглашали залпы, похожие на артиллерийские. Или на удар карающей длани господней.

Пластины льда громоздились друг на друга, синева окружала и все больше затопляла их, потом выносила на простор, и они привольно неслись по течению, как острова.

— Первый в жизни ледоход. В этом есть что-то божественное, — заметила Хопп.

— Не думал, что он начнется так стремительно.

— Раз уж природа решила действовать, ничто ее не остановит. Бьюсь об заклад, зима еще покажет норов, прежде чем окончательно отступить. Но в любом случае ледоход для нас — это праздник. Сегодня вечером в «Приюте» по этому поводу неофициальный вечер. Советую посетить.

— Хорошо.

— Ты в последнее время чаще у Мег ночуешь, чем в «Приюте». — Нейт резко обернулся, Хопп лишь улыбнулась в ответ. — Слухами земля полнится.

— А это для вас проблема? Как для представителя власти?

— Нет! Что ты! — Она раскурила сигарету. — А как частное лицо, позволю себе заметить, что Мег — во всех отношениях достойная девушка. Поговаривают, что свет в ее доме горит ночь-полночь.

— У нас бессонница. — Нейт напомнил себе, что разговаривает с мэром. И что в дневнике Гэллоуэя ни о какой женщине нет ни слова. — Во внерабочее время я занимаюсь делом Гэллоуэя.

— Ясно. — Она стала смотреть на реку, где разгоралась битва между «белыми» и «синими». — Большинство людей во внерабочее время едут на рыбалку, читают книжонку сомнительного содержания или таращатся в телевизор.

— Полицейские — это не большинство.

— Да занимайся ты, чем тебе нравится, Игнейшус. Слышала, Чарлин намеревается, как только сможет, привезти тело Пэта сюда и похоронить. Хочет устроить похороны по всем правилам. К июню, надо думать, земля оттает? А там и морозы недалеко.

Она затянулась, выпустила дым.

— В глубине души мне хочется, чтобы на этом все и кончилось. Мертвым — упокоение, а живым — жить. Знаю, Кэрри нелегко смириться, но оттого, что ты будешь копать, мужа ей не вернуть.

— Не верю, что он убил Гэллоуэя. И что убил себя.

Ни один мускул на ее лице не дрогнул. Она продолжала бесстрастно следить за рекой.

— Даже слышать этого не хочу. Кэрри, конечно, жаль, но не следует тебе так говорить, — вздохнула Хопп.

— Кому ж захочется слышать, что рядом с ним ходит убийца. Двойной убийца.

Теперь она поежилась, словно стряхнула наваждение, и еще раз решительно затянулась.

— Я знаю всех, кто живет по соседству и в радиусе трех миль от меня. Знаю по именам, в лицо и по повадкам. Никакого убийцы я не знаю, Игнейшус.

— Но вы же и Макса знали.

— О господи!

— И вы ходили в горы с Гэллоуэем.

Она насторожилась и посмотрела ему в лицо.

— Это допрос?

— Нет. К слову пришлось.

— Да, я ходила с ним в горы. Мы оба с мужем ходили. Мне это нравилось — бросаешь вызов стихии, испытываешь от этого восторг, возбуждение. В молодости это здорово тонизирует. Потом мы с Бо стали ходить в походы. В последние годы перед его смертью уходили в хорошую погоду в лес, ставили палатку.

— Кому он больше других доверял, когда шел в горы? Кому доверял Гэллоуэй?

— Себе. Это первое правило альпиниста. Доверяй только себе и рассчитывай на себя.

— Ваш муж тогда был мэром.

— В те времена это была скорее почетная должность.

— Однако он хорошо знал людей. Обращал внимание на всякие мелочи. Уверен, что и вы тоже.

— И…

— Если вы напряжете память, представите себе февраль восемьдесят восьмого, вы наверняка вспомните, кого еще, кроме Гэллоуэя, не было в Лунаси. Кто отсутствовал неделю и больше.

Она отшвырнула окурок, он с шипением шлепнулся в снег. Тогда она носком ботинка утопила его в снег, с глаз долой.

— Ты слишком высокого мнения о моей памяти, Игнейшус. Я, конечно, постараюсь.

— Хорошо. Если что-то вспомните — идите прямо ко мне. И ни к кому больше, Хопп.

— Весна идет, — сказала Хопп. — А весна — дама коварная…