Гиперборей - Юрий Никитин

— Жаль, что реки текут в другую сторону. К морю, откоторого идем.

Лицо Рудого стало несчастным. Он даже пошевелил пальцами,проверяя течение:

— Висла?.. Вот так все меня подводят. А Умила ещеуговаривает жениться. А как насчет других рек? За холмом?

— Все почему-то текут к морю.

— Прибитые какие-то, правда?

Два дня ехали вдоль реки, поднимаясь вверх по течению. Кониотощали, ослабели от долгой дороги. Конь Асмунда сломал ногу, пришлось бросить,а когда захромали еще две лошади, решено было добыть новых. В ближайшей весиРудый выгодно продал всех коней — в самом деле были хороши, только сильноисхудали, но купить новых не удалось — лошаденки были мелкие. Рудый уверял, чточуть выше по реке у него есть друг, который всегда держит наготове хорошихконей. Асмунд поинтересовался язвительно, каким же таким очень честным деломзанимается его друг, что у него всегда наготове оседланные кони, но Рудыйпритворился, что не услышал оскорбительных намеков.

Они пробирались пешком вдоль реки, когда внезапно Рюриксказал натянутым, как тетива на луке, голосом:

— Корабли! Несколько раз переправлялись через реки,старались ехать в одиночестве, перед собой на землю стрелы, подумал горько: всюжизнь прячемся друг от друга. В любом незнакомце видим врага!

По середине реки навстречу течению мощно двигались, разрезаяволны, два драккара и пузатый коч. На драккарах надувались под ветром простыеквадратные паруса, грозно скалили пасти драконьи морды, за что разбойничьикорабли викингов еще в старину прозвали драккарами. На коче нос вровень сбортами, зато парус был огромен, на нем сияло красное солнышко — так упрощеннорисовали царя Коло, младшего сына Таргитая.

На бортах драккара как алые маки пламенели щиты. Длинныевесла с плеском врезались в речные волны. Коч шел лишь под парусом, но неотставал. Косой парус цепко держал ветер, вздувался пузырем. В середине кочавиднелись головы коней, на корме угадывались увязанные тюки товара. На носупрохаживались двое в вышитых полотняных рубахах, несколько мужиков лежали насвязках шкур, трое с кормы закидывали в реку сеть.

— Рискнем, — сказал Рюрик внезапно. — Этомирные викинги. Иначе так далеко их бы не пропустили.

Он вышел из зарослей. Асмунд встал рядом, приложил огромныеладони ко рту, рявкнул страшным, трубным голосом, и на всех трех кораблях сразуповернулись к ним головы. На головном драккаре человек на носу корабля что-токрикнул в ответ, махнул рукой. Весла с одного бока застыли, драккар началприближаться к берегу.

Рюрик сбежал к воде, вскинул руки, обернув ладонями ккораблям:

— Слава честным торговцам! Куда путь держите?

С драккара смотрели с любопытством, но трое лучников быстросогнули луки, а ряд воинов подошли к борту, держа дротики наготове.

— В дальние страны! — крикнул с драккара воин,который стоял на носу. — Если река позволит... А не позволит — волокомперетащим!

Рюрик крикнул:

— Если возьмете нас, мы заплатим!

Воин спросил заинтересованно:

— Откуда у таких оборванцев деньги?

— Мы не всегда были оборванцами, — ответил Рудыйнадменно.

Воин изучающе окинул взглядом его поджарую фигуру, искосаоглядел остальных — Рудый выпятил грудь и закинул чуб за ухо. Воин взмахнулрукой:

— Меня зовут Сигурд. На втором драккаре недостаетлюдей. Двоих оставили на берегу, еще трое ранены. Если понадобится, сядете навесла.

Второй драккар тоже приблизился к берегу. Как и первый, онбыл с плоским дном, сильно изогнутыми бортами. При отливе такой драккар плотносадится на дно — за это время можно разгрузить или загрузить — прилив подниметснова. Такие корабли могли появиться только у фризов с их мелководьями. Здесьхороши тем, что могли приставать сразу к берегу.

Рюрик внимательно изучал обводы кораблей. Знающий человекпоймет многое, даже если хозяева смолчат или соврут. Когда драккар зашел намелководье, Рюрик помог забраться Умиле и Гульче, передал жене Игоря. Асмунд иРудый вскарабкались так лихо, что викинги нахмурились и переглянулись. Асмундразглядывал их одежду, оружие, пояса — опытному человеку это говорит о многом.

Мимо проплыл коч. Олег видел бородатые ухмыляющиеся лица.Викинги бритые, с длинными чубами, как у Рудого, их не спутаешь с бородатымиушкуйниками из Новгорода, что на коче. Клянут викингов за разбои, но самипереплюнут по жестокости берсерков, по жадности к чужому добру — степняков, поудали — скифов, в пьянстве и похоти обойдут ромеев, а уж когда есть возможностьувильнуть от работы, то сама лень уйдет опозоренной. Правда, когда бедаподступает с ножом к горлу, ушкуйники, как и все славяне, работают жестоко, доседьмого пота, до развязывания пупков.

Рюрик с женщинами и Асмунд оставались на корме драккара,Рудый пошел к ярлу на нос корабля. Олег видел, как они обменялись короткимирепликами. Рудый шепнул ярлу что-то на ухо, на жестоком лице викинга появиласьширокая ухмылка. Он оглянулся на Рюрика со спутниками, что-то шепнул Рудому.Оба захохотали.

Рюрик и Асмунд, устроив женщин, сели на весла, стараясь бытьполезными. Викинги с угрюмым одобрением посматривали на бугристые мышцы князя иего воеводы. Сами все как на подбор были крепкие, с обветренными лицами, темныеот загара, привыкшие спать на земле, камнях, деревянном помосте драккара. Ярлотличался от своей команды лишь еще большей твердостью во взгляде, шириной плечи доспехами, которые не снимал даже на середине реки.

Они плыли двое суток, останавливаясь на ночь. Несколько развстречали суда и целые караваны людей и кочей. Викинги держались мирно, хотячастенько у них бывал перевес.

На третий день, едва отчалили от берега, рулевой заорал:

— Клянусь Одином... Голову ставлю на кон, если впередине драккар ярла Локхида!

Вскоре из-за поворота выплыли два тяжело груженых корабля.Передний был украшен головой василиска, по воде очень быстро шлепали тридцатьпар длинных весел — плыли по течению. Олег на таком корабле в прошлый раздобрался из Бирки в Швеции до Новгорода за пять неполных дней. Драккар почтилетел, едва касаясь воды, парус был собран и привязан к рее.

Внезапно парус упал, вокруг Олега забегали. Полотнищескатали, связали. Гребцы сменили ритм, драккар Сигурда устремился к берегу —дальнему. Олег оглянулся на хмурые лица Рюрика и Асмунда, они тоже поняли смыслприготовлений. Викинги во время боя всегда убирают паруса, а сражаются тольковблизи побережья на мелководье. Драккары Сигурда и Локхида, не сговариваясь,повернули к берегу, ближний чересчур крутой, а тот удобно пологий, с широкойотмелью...

Половина гребцов оставили весла, поднялись на палубу,разобрав оружие. Вокруг поспешно расхватывали мечи, топоры, нахлобучивалишлемы. Кольчуга была лишь у Сигурда, остальные остались даже без рубах. Мускулыуже напряглись под влажной от пота кожей, в глазах засветилась ярость. Один изгребцов вцепился зубами в край щита, зарычал, глаза налились кровью. У другогопена потекла изо рта, дрожал от жажды убийства. Едва корабли началиприближаться к берегу, он прыгнул через борт, окунулся с головой, вынырнул,рыча от бессильного бешенства — вода доходила до подбородка, драться трудно.