Бумажные розы - Патриция Райс

На протяжении всего времени, что еще оставалось до прихода Дэниела из редакции и ужина, Тайлер внимал их откровениям. А за столом, где собралась вся семья, разговор стал еще более живым. И хотя Джеймс Пейтон покинул Техас задолго до того, как дети появились на свет, они помнили, как мать читала его письма и покупала подарки на деньги, которые он присылал ей.

Когда за окном стемнело, Эви и Кармен отправили младших спать. Упирающихся мальчишек отвели в дальнюю спальню, а Марию положили в комнате, которую Эви делила с двумя сестрами. Дэниел с книгой в руках опустился на циновку у очага. Пейтон несколько смущенно наблюдал за этими приготовлениями ко сну, а потом, покачав головой, внимательно взглянул на Тайлера:

— Нелегко вести личную жизнь в таких условиях, согласитесь?

Тайлер из-за жары давно снял сюртук, галстук и жилетку, оставшись в одной рубашке. Он сидел за столом и пил кофе. Услышав вопрос, пожал плечами и произнес:

— Да, кое-какие проблемы мы еще не разрешили. Пейтон прищурился:

— Чем вы зарабатываете себе на жизнь? Мне кажется, человек, который хочет жениться, обязан предложить своей супруге по крайней мере дом…

Тайлер аккуратно поставил чашку на стол и мягко улыбнулся:

— Я люблю приключения, сэр. Мужчина, конечно, может найти себе милую, добрую жену, устроить ее в уютном флигелечке и приносить домой столько монет, чтобы она чувствовала себя счастливой… Но для меня этого недостаточно.

Дэниел глянул на разговаривавших из-под очков, не поднимая головы, и проговорил:

— Тайлер хочет сказать, что такой игрок, как он, предпочитает риск и поэтому выбирает себе в жены ненормальную. Эви, кстати, действительно мало похожа на примерную домоседку.

Тайлер откинулся на спинку стула и бросил на юношу недоуменный взгляд:

— Ничего себе мало похожа! Где еще вы найдете такую женщину, которая приезжает в город и тут же принимает под свое крыло целую ораву детей? Кто на такое способен?

— Человек, у которого много сил и мало здравого смысла, — с усмешкой заметил Пейтон. — Юноша прав. У Эви неугомонная душа. Не надо быть отцом, чтобы разглядеть в ней это.

Тайлер не любил, когда ему раскрывали на что-то глаза, как наивному простачку. Он вновь уставился в чашку с кофе. Но ничего! Он им сегодня еще покажет! Вчера он не потащил Эви к себе в постель, потому что произошло сразу множество событий, и она нуждалась в отдыхе. Но сегодня он не собирался проявлять по отношению к ней такое великодушие. Днем она может утирать носы хоть всей городской мелюзге, но ночью Эви должна принадлежать только ему.

Когда она наконец вернулась к ним из спальни, Тайлер смерил ее долгим изучающим взглядом. Она показалась ему настолько красивой, что у него даже заныло сердце, уж не говоря о некоторых прочих частях тела. Он будто увидел ее в новом свете. Наверное, сыграло роль и замечание ее отца насчет неугомонной души. Впрочем, Эви сейчас выглядела скорее усталой. Подойдя к лампе, она немного убавила свет.

Тайлер больше не мог пассивно сидеть и ждать. Поднявшись из-за стола, он громко заявил:

— Предлагаю всем лечь сегодня пораньше. Эви, захвати с собой все необходимое, и пойдем.

Она бросила на него неуверенный взгляд и произнесла:

— Но мистер Хэйл говорит, что Кливленд самозванец.

Тайлеру показалось, будто его резанули ножом по животу. Его насторожили не столько слова Эви, сколько тон и то, что она вновь повернулась к нему спиной. С трудом сдержавшись, он сказал с улыбкой:

— Хэйл любит мутить воду, но, если хочешь, мы можем повторить церемонию в церкви.

Эви искоса взглянула на него, теребя в руках вышитую салфетку:

— Советую тебе крепко подумать, Тайлер, пока еще не поздно.

На этот раз был не нож. На этот раз ему показалось, что его огрели бревном по голове. Постояв несколько секунд молча, он потянулся за своим сюртуком.

— Что ж, если тебе так будет лучше… Может, ты и права.

С этими словами он скрылся за дверью. Присутствующие уставились на Эви. Она будто окаменела, смяв в руке салфетку. Пауза стала затягиваться, но наконец она привычно всем улыбнулась, пожелала спокойной ночи и ушла в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.

— Что, неужели они до сих пор там? — шепнула Эви, обращаясь к Дэниелу, провожая его домой из редакции. Он уже заметно окреп и почти не нуждался в помощниках. За шесть недель, прошедших с того несчастного случая, кость срослась, и он весьма ловко передвигался, опираясь на трость. Но Эви нужно было с ним поговорить.

— Да, насколько я слышал, — небрежно отозвался он.

Тайлер ушел от них больше двух недель назад, и с тех пор Эви стала малообщительной. Ходила в школу и вообще вела себя так, будто ей наплевать на все слухи, которыми полнился город. Хорошо знающий ее Дэниел чувствовал, что назревает кризис, но по крайней мере он приближать его не собирался, считая, что это не его дело.

— Разве можно играть в покер трое суток подряд без перерыва? — озабоченно произнесла Эви. — Это ненормально. Во всем городе не найдется таких денег, чтобы можно было делать столько ставок.

— Это ты так считаешь, — пожав плечами, возразил Дэниел и украдкой взглянул на Эви. — Кстати, Эверилл сообщил мне, что вы с Тайлером обвенчаны незаконно и что ты собираешься подать на него в суд за то, что он ввел тебя в заблуждение. Как ты думаешь, откуда он мог узнать об этом?

— Во всяком случае, не от меня, — поджав губы, проговорила Эви. — Если выяснится, что это Тайлер распространяет по городу такой вздор, он за это поплатится!

— И не думай, Эви, — предупреждающе сказал Дэниел. Впереди уже показался знакомый переулок. — Держись подальше от салуна, если хочешь сохранить работу и детей. Хватит с нас скандалов.

— Тайлер Монтейн может хоть состариться и умереть в этом салуне, мне все равно. Пусть играет в свой покер, сколько ему угодно! До тех пор, пока у него не вылезут из орбит глаза и не отвалятся руки! Но я не позволю болтать обо мне, что ему вздумается!

— Ты хотела сказать: ложь, Эви. Это называется ложь. Слово вполне приличное для леди. Между прочим, ты и сама большой мастер приврать. Так что нечего обижаться. Я ведь всегда предупреждал тебя: ты соврешь, и про тебя когда-нибудь соврут.

Эви подобрала юбки и пошла быстрее.

— Но ты же сам требовал от меня предельной осторожности. Сам говорил, что мне не стоит подвергать себя опасности и представляться своим настоящим именем. А теперь будешь проповедовать мне честность? Не надо, Дэниел, ради Бога! И потом, я не говорила неправды уже… — Тут она на минутку задумалась, вспоминая, когда в последний раз дала разыграться своему богатому воображению. — Словом, с тех пор как рассказала мистеру Хэйлу о своей вымышленной подруге из Сент-Луиса. После того случая мне не было необходимости ничего выдумывать.