Человек за бортом - София Цой

спускалась к ним, с тяжелой головой после ночи, проведенной за чтением или жалкими попытками писать, и думала: «Что с моей жизнью не так?»

Приглашение на день рождения Освальда 21 января чуть развеяло мою хандру. Мысль о том, что Освальд Ко, интересный мужчина, друг Винни, помнит о моем существовании, согревала. Своей дурашливостью, забывчивостью, детской наивностью при суровом внешнем виде Освальд напоминал мне Жака, а потому казался кем-то вроде сводного младшего братишки.

Жил он неподалеку от Винсенты. Убранство его квартиры – гобелены с морскими пейзажами, светлая мебель и целая стена стеклянных кораблей – делало ее похожей на музей. Вечерний сквозняк едва колыхал тяжелые фиолетовые шторы, закрывающие двухметровые окна, а под высоким потолком наши голоса звучали гулко, как в церкви.

Освальд встретил нас, стоя в арке гостиной, одетый в свободный фиолетовый кардиган и в длинные мягкие брюки, из-под которых торчали пушистые тапочки. Растрепанная шевелюра красноречиво свидетельствовала о том, что владелец ее только что встал с постели.

– Прошу прощения. – Он пригладил волосы ладонью.

– Не выспались? – участливо спросила я.

– Да не то чтобы. Просто не понимаю, зачем меня разбудили так рано.

– Четыре часа пополудни, – усмехнулся Найджел, протягивая ему руку для пожатия.

– О чем я и говорю, – расплылся в улыбке Освальд.

Без улыбки его лицо выглядело даже угрожающим. Острые скулы делали его похожим на монгольского хана или гуннского кочевника со старых гравюр, а жесткая темная щетина усиливала это впечатление. Однако на деле он обожал объятия, домашние блинчики и свежий хлеб, был падок на яркие безделушки, а выбирая в ресторане коктейль, мог спросить: «Что из этого у вас лиловое?» Приехав в Париж, он нацарапал свой адрес на брелоке с ключами от дома, чтобы ему их вернули в случае потери, – ну не курьез ли!

Сели мы не в столовой, а в гостиной, на пухлых бежевых диванах. Горничные Мари и Натали поставили на журнальный столик причудливые стеклянные сосуды. Сквозь стекло мигали оранжевые угли, булькала вода, со дна тянулась гибкая прозрачная трубка с мундштуком.

– Кальян, – объяснил Ос. Когда он выдохнул, его лицо скрылось в клубах густого сладкого дыма.

Следуя его примеру, я обхватила губами резной мундштук и вдохнула дым. Горло резко сжалось, и я ужасно закашлялась, чуть не уронив со стола стеклянный сосуд.

– Не понравилось? – расстроенно поинтересовался Освальд. – Совсем забыл, что вы не курите. Простите!

– Что вы, это просто не мое, – улыбнулась я, оправдываясь. – Освальд, расскажите, что вам подарили родители? Кальяны были на прошлый день рождения, а в этот раз, наверное, что-то не менее занимательное?

Он опустил глаза.

– Сказать по правде, ничего. – Он натянуто улыбнулся. – Думаю, им нынче не до того. Они сейчас в Азии, так что…

Я торопливо закивала. Нельзя сказать, что мой вопрос помог сгладить неловкость. Благо ситуацию спасли Найджел и Винсента – они погасили свет, служанка выкатила сервировочную тележку с тортом, и все мы запели Salut anniversaire. Освальд долго смотрел на свечи, даже после того как песня смолкла. Потом он прикрыл глаза, будто стараясь как можно точнее сформулировать желание.

Когда беседа возобновилась и речь зашла о форуме, Винсента со смехом рассказала, как ловко презентовала меня Элиоту Ричмонду.

– Совершенно незачем было вводить Элиота в заблуждение, – смутилась я.

– Создай проблему – продай решение, – хмыкнул Найджел, на секунду отвлекшись от торта.

– Именно! Элиот не привык упускать шансы, – улыбнулась Винни.

– Пока не похоже, он ведь до сих пор не дал мне ответа, – резонно заметила я.

– Боже мой! – Освальд выпрямился, звякнув ложкой о блюдце, выбежал из гостиной и вскоре вернулся с сине-золотым конвертом в руке.

– Совсем забыл. Элиот просил передать.

– Освальд! – возмутилась Винни.

– Что? – воскликнул он. – Ну забыл, простите.

Я вскрыла конверт и с трепетом вынула изящную черную карточку – приглашение на форум журналистов в павильоне «Око» двадцать восьмого февраля.

– Ос, как такое можно забыть? Софи ночами не спит, – с усмешкой упрекнул его Найджел.

– Прошу простить. Я несколько дней не выходил из дома, читал – тут и имя свое забудешь…

Кроме приглашения, в конверт была вложена записка – лист плотной бумаги, надушенный знакомым парфюмом: «С нетерпением жду с вами встречи, Софи». Я показала записку Винни. Мы обнялись и обменялись ликующими взглядами, а Освальд и Найджел подняли бокалы за мой успех.

Спустя пару дней мы с Винни отправились в Морское министерство. Оказывается, именно там находилось формальное представительство Лиги Компаса.

– Как же так, почему не древний храм с алтарем для жертвоприношений? – с усмешкой поинтересовалась я за завтраком.

Винсента покосилась на Найджела.

– Ну, мы ведь не франкмасоны. Хотя некоторое сходство имеется, – отозвался он.

– О, и в чем же, если это не секрет?

Винсента хихикнула, предвкушая увлекательную лекцию. Найджел размял руки с озорной улыбкой:

– Ну смотрите. Масоны занимаются философским строительством, а Капитаны – философским путешествием. Масонская ложа – это место не физическое, а духовное, царство мыслей. Так и для Капитанов корабль – не материальное судно, а храм памяти и души. Хотя, конечно, реальные корабли тоже есть. Вернее, были. Сейчас мы с флотом уже не так тесно связаны. Первые Капитаны встречались в военных ведомствах, министерствах или адмиралтействах. В любой стране, в любое время это было какое-нибудь военное флотское ведомство. Для прикрытия, конечно. – Найджел понизил голос. – Тайные общества никто не любит. Но вот военный флот – другое дело. Поэтому Морское министерство хранит Лигу Компаса, как Рим – Ватикан.

Лига Компаса была международной организацией, и в странах, не имеющих флота, как объяснил Найджел, Капитаны встречались в филиалах КИМО – Капитанского института международных отношений. Однако, несмотря на доступ к официальным учреждениям, Капитаны по всему миру предпочитают вести дела в более неформальной обстановке: в ресторанах, в театрах, на яхтах или на виллах.

Итак, Морское министерство оказалось величественным зданием с широким фронтоном и рядом высоких колонн, украшенных статуями нереид. Внутри нас встретили готические стрельчатые своды и витражные окна. По гулким коридорам, освещенным электрическими свечами в ажурных канделябрах, деловито сновали мужчины в морских мундирах. Все они были знакомы с Винсентой и приветствовали ее уважительным рукопожатием или почтительным кивком. Со мной они тоже были любезны. Я ожидала грубостей и бестактных шуток в адрес барышни в брюках, но не услышала ни одной. Просторное фойе торжественно переливалось портретами в тяжелых позолоченных багетах. Поначалу я приняла изображенных на них мужчин за известных адмиралов, но затем заметила символ Лиги Компаса. В солидном мужчине в летах с решительным взглядом я распознала отца Винсенты. «Karl Wilhelm Oskar von Thieme. Executive chairman of Thieme Pharma»[2], – гласила табличка, привинченная к овальной раме. Спустя минуту я нашла отца Освальда – харизматичного смуглого мужчину с лицом восточного склада во фраке и в очках. «Vladislav Go. Russian Empire’s official representative in the Korean Empire»[3], – подсказывала и удивляла подпись. Тут же внимание привлек портрет чуть выше – седовласый мужчина с трагичным взглядом, которого я посчитала постаревшим Келси Лаферсоном. А еще выше, по диагонали, улыбался как будто бы морщинистый Найджел. Среди них всех выделялся мужчина, изображенный, в отличие от остальных, молодым. Точная копия Валентина Гранта. «Что же он делает среди отцов своих друзей?» – смутилась я.

Размышления прервал голос Винсенты, которая оповестила, что меня официально внесли в списки форума в качестве корреспондента журнала The Compass Times. Цель нашего визита в министерство была выполнена, и Винсента потянула меня к выходу.

Вернувшись домой, мы уселись на диване в гостиной в ожидании чая.

– Что сказано в приглашении Элиота, Софи? – поинтересовалась Винсента. – Дресс-код – черный?

– Черный, – подтвердила я, вынимая из сумки конверт. Я не расставалась с ним ни на минуту.

– Как всегда. Нейтральный флаг на нейтральной территории.

– Интересный выбор цвета. Неужели ни одно тайное общество еще не закрепило черный за собой?

Винсента пожала плечами и взяла у меня из рук приглашение:

– Так нельзя будет с ходу сказать, кто есть кто. Что там у нас? «Джентльменам рекомендуем облачиться в смокинги. Наряды почтенных дам не ограничиваем определенным фасоном, однако просим придерживаться оттенков „черный