Рабыня препода Академии - Ру Мракс

А вот, видимо, и директор. Я еще ни разу не видела ее — это оказалась сухонькая, но статная женщина в летах, носящая на голове остроносую ведьминскую шляпу.

— В чем дело? — осведомилась она.

— Воровку поймал, вот ее, — рявкнул целитель, с удовлетворением показывая на меня. — Украла артефакт Звезд Милосердия и весь кабинет мне разворотила.

— Это так? — строго спросила директор, протянув руку.

Я несмело вернула артефакт.

— Зачем он был тебе нужен? — женщина испытующе глядела на меня. — Тебе нужно было исцелить чьи-то раны, несовместимые с жизнью?

Может, сказать правду? Но кто мне поверит? За клевету на учителя будет еще хуже… Да и по каким-то другим внутренним причинам мне не хотелось признаваться, что это дракон заставил меня выкрасть ту вещь.

— Нет, — пролепетала я, не забыв удивиться про себя. Зачем О'Лири этот артефакт? — Я ничего не знала про это… Я… Я просто решила испытать свои силы. Узнать, насколько сильно воздух мне повинуется. Я бы вернула артефакт в любом случае, он попал ко мне случайно! Простите меня, я больше не буду! Обещаю!

Я закрыла глаза под рычание целителя ("исключите эту воровку!"). Я не могу вылететь из Академии! Великие драконы, пожалуйста! Мне некуда идти! Сволочной О'Лири, зачем ты меня так подставил?! И теперь стоишь тут и даже меня не защищаешь!

— Что ж… — задумчиво проговорила директор, — Допустим, в этот раз я поверю тебе. Но можешь считать это первым и последним предупреждением. Пока же за свой проступок ты отправишься в комнату для раздумий. На двое суток.

Я выдохнула почти вслух. Я остаюсь! А что это еще за комната для раздумий?

Подошедший дежурный приказал следовать за ним. Проходя мимо О'Лири я успела заметить скользнувшее в его глазах сожаление. Из-за потерянного артефакта? Из-за меня?

Комнатой для раздумий оказалась конура в подвале шириной два метра и длиной четыре. Ведро, раковина, раскладушка. Яркий режущий свет лампы.

Здесь мне предстояло провести двое суток. Как же я ненавижу О'Лири!

Все время я просто лежала на кровати и смотрела, как трещины перетекают из одной в другую на потолке. Тишину нарушало лишь звякание мисок, просовываемых в отверстие в двери. Я не ела и не вставала.

Я занималась тем, что душила внутри себя любовь. Одиночество, чуть было разжавшее свои когти ранее, вновь вцепилось в мое сердце и легкие, не давая сделать даже вздоха без боли. Лучше никогда ни на что не надеяться, чтобы потом не разочаровываться.

Слез не было. Но ярость вынуждала меня ногтями царапать старые кирпичные стены этой темницы. Зачем — так? За что? Почему я?

В какой-то момент — я не знала, день это был или ночь — я забылась тревожным сном. Снилась моя любимая башня на пустыре, освещаемая полной луной. Красота сверкающих звезд поглотила меня, пока вдруг какой-то звук не заставил напрячься. Стон? Крик?

Во сне я опустилась ниже и увидела, как у подножья башни корчится О'Лири. От былого самодовольства не осталось и следа, лицо бледное, испачкано кровью.

На О'Лири наступает какая-то тень в капюшоне. Охотник на работорговцев! Он пришел убить О'Лири!

Дракон с трудом встает и поднимает меч.

— Бой еще не закончен! Ты не получишь девчонку, — выкрикивает он из последних сил. — Она в надежном месте…

Тень в капюшоне обнажает изогнутый клинок, уже окрапленный драконьей кровью.

— Мой клинок из земли Мертвых, и даже маленький порез несет смерть. Так что оставь пустую болтовню. Ты скоро сдохнешь! Скажи, где девчонка!

— Ни за что! — прохрипел дракон, выпрямляясь и занимая боевую стойку.

Я резко вздрагиваю и просыпаюсь. Это что, все правда? Они сейчас там в лесу, дерутся у башни?

Получается, магистр специально заставил меня совершить поступок, за который я попала в самое охраняемое место… Ему не все равно? Ему не все равно!

Улыбка расцвела на моем замороженном было лице. Хотелось петь и прыгать. Но для этого еще будет время, а пока мне нужно лететь на помощь к своему дракону.

Не особенно надеясь на магию, я провернула простой трюк. Постучав в дверь, я закричала прося о помощи, застонала от боли. Зашедший в мою комнату охранник получил хук левой и хук правой, а затем медленно осел вдоль стены. Он был один — все-таки у нас не тюрьма, а Академия, пусть и для всякого отребья.

Слившись с ветром я проскочила незамеченной мимо дежурящих на входе в подвал — у меня иногда удавались такие штуки, я почти становилась прозрачной, а точнее хамелеоном. Главное, чтобы люди не начали смотреть внимательно… Но все обошлось.

Не беспокоясь о маскировке более, я бежала по направлению к башне, боясь лишь одного — что дракон мертв. Что я не успела. Даже собственная судьба с перспективой вернуться в рабство меня в тот момент тревожила меньше.

Еще издалека увидев фигурку охотника за рабами я закричала в ярости и бросила ему на шею воздушную петлю, что сжала его шею и повесила на дерево. Все давалось легко и интуитивно.

Подбежав, я увидела, что О'Лири повержен, но жив. Он лежал, раскинув руки, на одной из которых был виден легкий порез. Я упала на колени рядом с драконом и со страхом заглянула в его глаза.

Они улыбались.

— Не переживай за меня, — прошептал он. — Я давно искал смерти, дело не в тебе. Прости, что не смог помочь. Беги!

И тут меня грубо дернули на ногу и отбросили в сторону. Голова в капюшоне склонилась надо мной.

— А вот и пропажа нашлась. Готовьтесь, госпожа, к отбытию к родные края. А пока приберем за собой мусор…

Отвернувшись, охотник за рабами направился к О'Лири. Я уже поняла, что будет дальше. Нет! Ни за что! Не было сил и времени даже вскочить и ударить чем-то охотника, поэтому я сосредоточилась и слилась с землей, взмолившись о помощи. Я вытянула руку и вдруг сильные ветви, выросшие из моего запястья, схватили охотника за ногу. Я изо всех сил дернула ее на себя.

Дальше для меня время замедлилось. Я увидела, как человек в капюшоне упал лицом в грязь. Затем О'Лири рванулся и всадил кинжал ему в спину. Красное пятно постепенно растекалось на мантии. Моя рука втянула в себя ветви и стала совершенно обычной.

— Ты победила, — глухо проговорил О'Лири. — Но будут другие. Тебе нужно бежать, поскольку я умираю и не смогу защитить тебя.

И время перешло на обычный бег.

— Ну уж нет! Ты спас