Академия 3 - Сергей Шиленко

не нарушит никогда. На хмуром лице Фиби промелькнуло разочарование и досада. Неохотно она пожала мне руку, что-то пробормотав.

— Что это было? — потребовал я.

Она выдохнула дым мне прямо в лицо: — Драконье обещание. Копоть осела у меня на очках, но, удовлетворенный ответом, я не обратил на это внимания, переместился к ней за спину и продолжил стричь волосы: — Спасибо. А теперь давай посмотрим, можно ли убрать с твоих волос остатки герметика, а потом, может быть, ты позволишь Алисе подровнять края, чтобы ты не выглядела похожей на мокрого ёжика? Я вернулся к вырезанию мелких сгустков и узелков затвердевшего материала из её волос, не обращая внимания на растерянные взгляды. Алиса, чемпионка в своем деле, использовала небольшое заклинание, чтобы поднять вырезанные комки грязных волос с пола и отправить их в ближайшее окно, что сразу же улучшило запах в каюте.

Фиби редко уделяла внимание своему внешнему виду. После случая в магазине модной одежды для неё стало аксиомой, что платья — зло. Но сейчас, похоже, она действительно посвятила себя тому, чтобы привести в порядок свои волосы, проявив при этом немалое терпение, что меня весьма впечатлило. Слава богам, что ни одной капли герметика чудом не попало на её рога.

Когда я наконец передал дракона Алисе, Фиби выглядела гораздо счастливее. Она всё ещё немного дулась, но чувствовалось, как по связи передаётся чувство удовлетворения.

Оставив их наедине, сам встал, чтобы размять ноги. Первым делом надел кожаную куртку, которая была частью униформы дирижабля. В школе заранее продумали все сложности, связанные с путешествием по воздуху, что меня не удивило.

Брюки были сшиты из какого-то незнакомого мне материала, с большими карманами на каждом бедре и застегивались спереди. Рубашка была толще, чем школьная форма, и сделана из чего-то более прочного. Она застегивалась на левой груди и имела круглый воротник вместо лацканов. Кожаная куртка спускалась до колен и отлично защищала от непогоды. В локтях и на плечах она была усилена для защиты от града и ливня, а отдел униформы даже снабдил меня специальным крепежом, чтобы ветер не смог унести мои очки.

Одевшись, погладил Фиби по голове, затем поцеловал Алису и вышел в коридор. Трость звонко стукнула о деревянную палубу корабля, я шёл, обдумывая куда направить свои стопы. Антонина, скорее всего, в рубке, поскольку она назначена капитаном. Анна, вероятно, на камбузе. Григ, скорее всего, в инженерном отсеке, а с Бертой я бы с удовольствием избежал встречи, пока она не перестанет на меня сердиться из-за проделки Фиби. Так… куда мне идти? Можно было бы спросить мнение Ангелины, но сильванская белка в данный момент тусовалась с Анной, вероятно, дегустируя разные блюда.

Мне пока что нравилось лететь, хотя первая неделя ушла на то, чтобы привыкнуть к едва уловимым движениям корабля. Это даже нельзя было назвать качкой, так как корабль слегка болтало во все стороны в зависимости от смены направления ветра. Постоянный стук гребных винтов вызывал вибрацию, а когда крылья заносило от сильного ветра, корпус судна накренялся. Некоторое время меня тошнило, я молился, чтобы побыстрее приспособиться. Но когда наконец адаптировался, то понял, что летать — это классно! Конечно, дирижабль перемещался не так быстро, как самолет, но зато это здорово расслабляло.

И тут мне в голову пришла блестящая идея, куда податься. Нужно спуститься на два уровня и отправиться в носовую часть корабля, ведь у меня ещё не было возможности проверить лабораторию зелий, которую установили на судне, так что это того стоило.

Занятия начнутся только через неделю, и было время расслабиться, но мне искренне нравилось работать с магическими формулами и готовить зелья. Я проверил, не забыл ли свою сумку и отправился на поиски лаборатории. Занятия в Академии больше походили на самостоятельные исследования, чем на реальные уроки.

В большинстве залов были деревянные двери с медными полосами, на которых вырезаны руны для их укрепления и герметизации. Поначалу я недоумевал, зачем это нужно, ведь дирижабль — не подводная лодка, где есть опасность затопления, но потом Григ объяснил, что, если корпус будет пробит и корабль накренится под углом, закрытый дверной проём не позволит кому-либо выскользнуть через дыру в корабле при воздушной тяге.

После этого я начал тщательно закрывать за собой двери, когда заходил в новую секцию. Одной из моих основных задач на дирижабле было следить за тем, чтобы все руны находились на своём месте, поэтому во время любого перемещения по кораблю обязательно тщательно осматривал корпус и трубопроводы.

Пока что не обнаружилось ни одной проблемы, хотя всё может измениться в любую минуту, если Фиби вдруг очень понравится кристалл, который покажется ей достаточно блестящим и стоящим её коллекции. Надеюсь, что она сдержит свое слово, ведь в её правилах довольно серьезно относиться ко всему, что связано с драконами, так что шанс есть.

Я остановился, когда нашёл мерцающий паровой фонарь. Кристалл слабо пульсировал и не давал ровного свечения. Пришлось закрыть клапан и открыть фонарь. Как только последний заряд рассеялся, достал кристалл и осмотрел его.

— Небрежная руна, — пробормотал, поворачивая его между пальцами. На первый взгляд всё было в порядке, но хвост руны переноса был неглубоким, что означало слабое энергетическое излучение.

Я сунул кристалл в карман, решив, что отдам его Фиби позже. Затем покопался в своей сумке, пока не нашел замену, вкрутил её в зажим, закрыл фонарь и открыл клапан. Мягкое оранжевое свечение не ослабевало и было ровным, вызвав у меня довольную ухмылку. Можно продолжать свой путь в сторону кабинета зельеварения. Интересно, будет ли там профессор Грин? Лилия была странной и слегка помешанной на сне, а на корабле не было общей комнаты, как в Доме Ворона, где бы она могла спокойно подремать. Поэтому я предположил, что у неё где-то есть свой «тайничок».

— Нужно быть настороже, ведь Лилия имеет обыкновение внезапно появляться передо мной и задавать вопросы, когда я меньше всего этого ожидаю, — нужно признать, что женщина-кошка имела обыкновение пугать меня до смерти, когда я был сосредоточен на чём-либо. Тем не менее она научила меня некоторым замечательным вещам. Я уже довольно неплохо разбирался в изготовлении целебных зелий, особенно после того, как нашёл время расспросить профессора по зельеварению о процессе после того, как мне пришлось готовить зелье для Алисы. Удар Лиз по лицу не входил в список моих достижений, но осознание того, что я сделал хорошую работу по её лечению, было приятным.

На ходу начал вспоминать