Алхимик - Алекс Каменев

Блин, опять отвлекся. Какая разница, откуда лопата, главное она сейчас у меня есть, и это несомненный плюс.

Куда идти? Тупо наугад, куда глаза глядят? Не особенно мудро, но чем не вариант? Только переться не через лес, а выйти на большую дорогу.

Угу, а потом молиться каждую секунду, чтобы не нарваться на группу «веселых товарищей». То бишь разбойников. Даже думать не хочется, что они могут сделать с одиноким беспризорником-сиротой.

М-да, та еще задачка.

Я шел, опустив голову, позволил подсознанию Эри управлять ногами, а сам усиленно продумывал планы о способах убраться от старика. Какая только чушь не приходила на ум, одна тупее другой.

Не заметил, как пришел к небольшой речке. Ожидаемое препятствие. Где-то выше по течению должен находиться мостик.

Так, стоп, а чего я, собственно говоря, делаю? Иду дальше к курганам? Только что размышлял о побеге, а теперь сам же думаю, как побыстрее сократить путь, чтобы побыстрее добраться до древнего погоста…

– Эй, ты! – сбоку кто-то окликнул.

Голос не взрослый, мальчишеский, – отметил автоматически. Притормозил, разворачиваясь.

Ха, неслабо задумался, не заметил компанию ребят на берегу. Чего они тут? Купаются? Рыбачат? Деревенские собрались, все примерно возраста Эри, плюс-минус несколько месяцев. Малышню сюда не отпускают, а постарше заняты другими делами.

– Ты чего тут ходишь? – впереди маленькой группы шел здоровый парнишка.

Звали его Робби (или Бобби, Эри точно не помнил), и был он сыном мельника. Говорили, его отец странствующий рыцарь, который однажды случайно забрел в деревню на ночь и приказал прислать ему пригожую девку согреть постель. Отправили одну из сельских молодух погрудастее, после ночи та понесла, а позже ее взял в жены мельник.

Здесь такое воспринималось в порядке вещей и не порицалось. Наоборот, ребенок от благородного считался удачей.

Логика простая, основанная на интуитивном понимании законов естественного отбора. Выживает сильнейший, умнейший и самый здоровый. От дворянина, что питается хорошо, образован (по сравнению с крестьянами), умело обращается с мечом, потомство получится хорошим. Перспективным.

– Ты чего тут ходишь? – повторил крепыш, опасно надвигаясь.

Рослый, широкоплечий, небольшая голова плотно сидела на маленькой шее, волосы черные, сальные. Одежда лучше моей. Домотканые портки и рубаха навыпуск, подпоясана тонкой бечевкой. Ноги тоже в лаптях, но сплетенных недавно. Руки толстые, большие, на кулаках сбиты костяшки. Сразу видно – драчун.

Справа и слева за его спиной двигалась четверка ребят поменьше. Глазки блестят, рот приоткрыт, в ожидании представления.

Ага, бить собрались. Сейчас этот амбал (на фоне моих габаритов целая гора) будет до меня докапываться, а затем бросится в атаку.

Зачем? А хрен его знает. Доказать собственное превосходство. Или на фига еще там подростки дерутся? Не помню уже.

А Эри раньше никогда толком не дрался. Его колотили, а он нет. И не потому, что боялся, а потому что взрослому дядьке, который раздает тебе оплеухи, не очень-то дашь сдачи. Еще больше озвереет и вовсе насмерть забьет.

– Мимо иду, – ответил я, постаравшись придать голосу как можно больше миролюбия.

И сразу понял свою ошибку. Взгляд задиры вспыхнул торжеством. Почуял слабость, нежелание драться.

– Нельзя тебе здесь ходить, – и с выдохом ненависти: – Выкормыш чернокнижника!

Он ударил с правой. Резко, быстро, не давая опомниться. Моя голова качнулась назад, перед глазами вспыхнули звездочки, а нос взорвался острой болью.

Видимо, после первого удара жертвы отшатывались назад, пытаясь закрыться руками, а то и вовсе взять ноги в руки. Крепыш хотел скакнуть вперед, пытаясь мне помешать совершить данный маневр.

Но дело в том, что бежать я не собирался. В тот миг, как он врезал, у меня внутри вспыхнула дикая ярость.

Эри никогда не отличался особой храбростью, это правда. Зато злобы у него хватало на десятерых. И часто бывает так, что она перекрывает все остальное. Чувство страха, самосохранения, боязни боли – все испарилось в мгновение ока. Осталось лишь испепеляющее желание отомстить.

Достать врага, повалить наземь и бить, бить, бить, пока хватит сил.

Лоск цивилизованного человека, избегающего насилия и склонного к компромиссам, испарился. Его смыло неудержимой волной первобытной ненависти к обидчику.

Не успел я опомниться, как тело само прыгнуло вперед, навстречу задире. Инерция, помноженная на силу, помогли одержать верх. Глазом никто моргнуть не успел, как крепыш завалился на спину, а верхом на него уселся я.

Дальше сделал такое, чего сам от себя не ожидал.

Наклонился и вцепился зубами в правое ухо поверженного врага. С силой сжал зубы и потащил на себя.

Робби завизжал раненой свиньей. Его приятели в шоке застыли, глаза пацанов стали похожи на огромные блюдца.

Никто не ожидал от меня ничего подобного. Проклятье! Да я сам не думал, что способен сотворить такое.

– Еще раз ко мне подойдешь, я тебе лицо обглодаю, – прошипел я рассерженной змеей в лицо крепышу.

По моему подбородку стекала кровь. Я сплюнул, откушенный кусок уха влетел прямо в раззявленный рот сына мельника.

– А-а-ааа! – заорал он, каким-то чудом вывернулся из-под меня и прямо с земли рванул бегом.

Следом припустили дружки, оглашая окрестности испуганными воплями.

Я медленно поднялся на ноги. Задумчиво поковырял в зубах, доставая слизь из крови и частичек хряща.

– Чего тут хожу, чего тут хожу, – проворчал я. – Живу я тут, жирная свинья!

Постоял, приходя в себя. Взгляд случайно скользнул по рукаву рубахи, темные пятна крови выделялись даже на мешковине. Дерьмо! Помыть бы надо.

Мысль скользнула лениво. Думать о произошедшем, осмысливая проявленную жестокость с собственной стороны, не хотелось. Догадывался, что где-то в глубине затаился червячок стыда и вины. Не хватало еще переживать за урода, хотевшего меня избить.

– Нечего было лезть, – пробормотал я, пытаясь предотвратить появление моральных терзаний.

Мы же люди цивилизованные, не приемлем насилия. А тут зубами в ухо и давай яростно отдирать. Неудобно получилось.

Я еще постоял, вдыхая воздух раннего вечера. Глаза случайно зацепились за место на берегу, откуда пришли деревенские. Что там? Угли тлеют? Что они тут все-таки делали?

Уже догадываясь, что увижу, подошел ближе. Ну точно, костер. Огня уже нет, но угли горят тускло красным. Рядом лукошко из бересты, а внутри…

– Это я удачно зашел, – пробормотал я, наклоняясь.

Только тут заметил, что мешок и лопата так и валяются на тропинке. Блин, вот стоило чем припугнуть забияк. Замахнуться лопатой и… Не-е, вряд ли бы помогло. Толпой бы задавили, крысеныши. А так шок, страх и бежать. Когда тебе улыбается окровавленным ртом мальчик в лохмотьях… тут и взрослый отложит гору кирпичей. Мелюзга и подавно.