Алхимик - Алекс Каменев

– Нет. Сомневаюсь, что негоцианты осмелятся на такое. Даже их алчности есть предел, – рассудительно заметил граф.

Рауль неторопливо потер подбородок, украшенный мелкой щетиной.

– Тогда остается Дуэгар. Но я не представляю, чем надо думать, чтобы соваться туда. Великие семьи еще хуже Блистательных. Пообещают помочь, возьмут свиток, а гонца бросят в темницу, чтобы использовать потом для своих извращенных экспериментов.

Пока брат говорил, Карзани неторопливо водил пальцем по карте, останавливаясь то в одном месте, отмеченном значком, то в другом с текстом названия.

– Если вор успеет добраться до побережья и взять лодку, то он пересечет Длинный пролив. Дальше может двинуться в любом направлении, – резким тоном произнес граф. – Но самая ближайшая дорога идет строго с юга на север. Там и безопаснее, и лошадь можно при случае поменять. Таверны стоят у каждого перекрестка.

Налетевший ветерок из открытого окна заставил затрепетать пламя свечей, причудливые тени заскакали по расстеленному пергаменту.

– И куда в конце концов приведет вора эта дорога? – спросил хозяин замка.

Рауль послушно проследил взглядом за указательным пальцем старшего родственника.

– В Заррию, – ответил он, прочитав название королевства. – Ну и что? Там же нет чародеев с Истинным даром. Какой толк бежать туда? Разве что прятаться и пережидать до лучших времен.

Граф покачал головой.

– Добыча слишком горяча, чтобы прятаться. Вор это понимает. Его не оставят в покое, пока не найдут. Если не мы, то уж его величество точно. И отправит он не двадцать-сорок охотников, а целую армию.

– Это так, – не стал спорить брат. – Тогда зачем ему в эту дыру?

Его милость презрительно скривил губы.

– Ты всегда предпочитал проводить время в борделях и кабаках вместо библиотек, – с усмешкой сказал он.

– Не было нужды. Тебя же прочили на правление, – парировал младший.

– Вот, здесь, – тонкий палец ткнулся в точку на карте, крепкий ноготь оставил на бумаге заметную вмятину. – Башня Пауля Гренвира.

Лоб Рауля пошел морщинами.

– Пауль Гренвир? – неуверенно протянул он и тут же удивленно воскликнул: – Этот старый злобный ублюдок до сих пор жив?

– Жив, куда же он денется.

– Я помню, нам про него рассказывали, когда мы были еще детьми. И уже тогда он считался невероятно старым. Говорят, ему лет двести.

– И умирать все не хочет, – граф хищно оскалился. – А главное, он единственный, кто плевать хотел на всех королей, вместе взятых. И если ему заплатить, то запросто согласится сломать печать на свитке.

– У старца из башни Истинный дар алхимика, не уверен, что его хватит взломать Печать крови, – возразил младший брат.

Карзани выпрямился, длинные руки скрестились на груди, ворот камзола помялся, протестуя против неподобающей для вельможи позы.

– Эта тварь достаточно прожил на свете, чтобы научиться всяким фокусам. Уверен, он найдет способ обойти запрет, не использовав напрямую силу.

Граф упругой походкой зверя, почуявшего добычу, прошелся вдоль края стола.

– Эй! Кто там! – крикнул он повелительно.

Скрипнула дверь, в приоткрывающуюся щель опасливо заглянул стражник, один из двух, дежуривших на часах у кабинета господина.

– Да, ваша милость? – воин старался не смотреть в глаза хозяину.

– Немедля передай командиру, чтобы собирал отряд. Полсотни конных латников. И пусть приготовят обоз на пять дней пути. Выступаем ранним утром.

Рауль удивленно приподнял брови.

– Ты собираешься ехать сам?

Граф пренебрежительно покосился на младшего родственника.

– Если не верну свиток, я покойник. Король не простит. Доверять возвращение кому-то еще, значит, отдавать свою жизнь в чужие руки.

Он не сказал вслух, что будь хоть малейшая возможность как-то избежать опасной поездки, то без раздумий сделал бы это. Но выхода действительно не оставалось.

Еще древние правильно говорили: если что-то хочешь сделать хорошо – делай это сам. Доверять судьбу благородного графа Карзани каким-то бестолочам из простонародья? Или даже… аристократ покосился на сидящего за столом родственника… единокровному младшему брату? Нет, он не глупец, чтобы так поступать.

Отправится лично. Через Длинный пролив на корабле, прямиком в Заррию.

* * *

Получив благожелательное напутствие на дорожку: не разбей опять черепушку и не вздумай мешок потерять, я отправился в путь.

До ночи еще оставалось часов шесть-семь, на улице достаточно светло. С учетом времени на дорогу пришлось выходить прямо сейчас.

В отличие от вчерашнего дня, на этот раз старик меня немного экипировал для экспедиции. Дал лопату, переносной фонарь на масле (вонял ужасно, сгнившие лягушки, наверно, не испускали такие ароматы, как эта поганая жидкость, казалось пропитавшая квадратную бандуру из дерева и железа насквозь), чтобы работать в темное время суток, огниво и кресало вместо спичек (до них тут еще долго не додумаются), и упомянутый выше колючий мешок.

Отдельно, небрежно завернутый в тряпицу, лежал мой сегодняшний ужин. Тот самый, что я так и не успел оприходовать. Как и прошедший обед, без особых изысков: засохшая головка сыра, ржаной хлеб, твердый, как кирпич, одна помидорина, чересчур мягкая, нечищеная луковица и пригоршня фасолин.

На этот раз без единого куска мяса. Полный отстой! Никогда не понимал всякого рода веганов, а тут прямо загоняют в ряды любителей растительной пищи. Кошмар.

Сам небось жрет в три горла жареную курицу, индейку и черт знает что еще, а мне остатки спихивает, что не доел.

Гадство.

После получения жратвы в дорогу мысль о побеге из-под опеки старого хмыря заиграла свежими красками. Отсюда надо валить. Не знаю куда, но оставаться дольше значило рисковать протянуть ноги от банального истощения.

Тяжелый физический труд, помноженный на сильное недоедание, равнялся гарантированной смерти. Выжить в таких условиях будет почти нереально. Не желаю загибаться на службе у сумасшедшего хмыря, считающего в порядке вещей держать своего подмастерья в столь скотском состоянии.

Оно мне надо? Пусть сам шарахается по лесу и собирает свои идиотские травы. Хватит. Пора и честь знать.

Может, прямо сегодня и рвануть? Небольшой запас еды есть, лопату можно продать в какой-нибудь деревне за пару медяков. Невесть какой инструмент, зато крепкий. И сама из железа, а не из дерева (за исключением черенка, разумеется). Железо сейчас не так распространено. Любой кузнец с руками оторвет, чтобы переделать потом в соху или еще что.

Старик в свое время заморочился, сделал не стандартную лопату. Обычно обходились полностью деревянными или делали из крупных костей. Видать, уже давно могилы копает, старый хрыч…