Смерть и козий сыр - Йен Мур

говорят, что это было предсмертное послание. Не вижу никаких доказательств, что Фабрис не покончил с жизнью сам.

– Может, и так, но находка как минимум вызвала бы вопросы, на которые убийца не желал отвечать! – Валери явно наслаждалась процессом. – Смотри! – внезапно она схватила Ричарда за руку и ткнула пальцем в сторону ресторана.

Передняя дверь резко распахнулась и еще какое-то время раскачивалась на петлях. Наружу выскочил худощавый и невысокий Антонин Гроссмаллард, по пятам за которым спешила рыжеволосая девушка в очках, таща в руках кипу бумаг. Очевидно, между этой парочкой велся оживленный спор.

– Кто это, Ричард?

– Сын шеф-повара, Антонин. Если верить презентации, именно он занимался приготовлением десерта.

– А девушка?

– Не уверен, – присмотревшись внимательнее, вздохнул Ричард. – Может, дочь Гроссмалларда, Карин. Я никогда ее раньше не видел.

– Симпатичная, – констатировала Валери спокойным тоном, без намека на зависть или досаду.

– Пожалуй, – уклончиво ответил Ричард, давно сделавший вывод, что свое мнение о женщинах лучше держать при себе и не озвучивать другим женщинам.

В любом случае это не имело значения, потому что Валери все равно не слушала. Она уже выбралась из автомобиля и устремилась к двум спорщикам.

«Пусть идет», – подумал Ричард, которому требовалось некоторое время на размышления.

Он прислонился головой к окну с водительской стороны и уставился на машину Валери, припаркованную рядом. Что это за модель? Кажется, Renault Alpine A310, тысяча девятьсот семьдесят девятого года, с двигателем V6. Она выглядела элегантной, ухоженной, даже красивой, возможно, слегка опасной, того ярко-желтого оттенка, который невольно привлекал внимание. И идеально подходила владелице, как ностальгически старенький 2CV[14] отражал суть самого Ричарда: побитый жизнью, невзрачного цвета, поцарапанный и заржавевший, абсолютно непрактичный, определенно надежный и, если им управляли люди, подобные Валери, легко ломавшийся.

Ричард перевел взгляд сначала на нее, увлеченную разговором с детьми Гроссмалларда, затем на торчавшие из ее сумочки ключи от машины, затем на Паспарту. Тот подозрительно воззрился в ответ.

Ричард и сам не мог точно определить, почему не до конца доверяет Валери. Видимо, из-за ее профессии охотницы за головами, требовавшей некоторой доли лицемерия. А еще, пожалуй, из-за сомнений, что такая девушка способна заинтересоваться скучным владельцем гостиницы, пусть и совершенно платонически, как показала практика. По сути, легкая подозрительность по отношению к Валери была вызвана нехваткой веры в себя. Пожалуй, пора что-то предпринять по этому поводу. Взглянуть на ее сломанную машину – неплохое начало, потому что та однозначно требовала внимания.

Ричард с трудом мог себе представить, что такая умелая и практичная во всем Валери не сумела справиться с ремонтом двигателя. Если только она специально не притворялась, чтобы потянуть время, и сама не покопалась в моторе, как монашки из «Звуков музыки», которые вытащили крышку распределителя системы зажигания, желая обездвижить транспортное средство немецких солдат.

Оставалось надеяться, на этот раз дело было в другом, хотя бы в связи с тем фактом, что Ричард понятия не имел о крышках распределителя системы зажигания: ни что это такое, ни где они должны находиться, ни об их функциях. Он даже не знал, располагался двигатель спереди или сзади у Renault Alpine A310, 1979 года, V6, а потому решил вначале добыть информацию: открыл поисковый сайт на телефоне, вбил название модели и выяснил, что мотор все же размещался сзади. А еще что такой же использовался в DMC DeLorean, который воплощал машину времени в фильме «Назад в будущее». Вот и прекрасная отговорка на случай, если Валери застанет за исследованием своего авто. Ричард вытащил ключи из ее сумочки, избегая встречаться глазами с Паспарту.

Сидя в удобном, по фигуре, водительском кресле спортивной машины, он испытывал крайне редкое для себя ощущение могущества. В отличие от некоторых людей его не слишком интересовала техника, но сейчас становилось понятнее, почему первой отдушиной мужчин при кризисе среднего возраста являлись такие вот обтекаемые и мощные тачки.

Некоторое время пошарив под рулем, Ричард наконец нащупал рычаг открытия капота, если правильно помнил название. Затем тихо выругался, упрекая себя за рассеянность, – двигатель же располагался сзади – и уже собирался захлопнуть багажное отделение, когда заметил лежавший там огромный чемодан, который упоминала Валери, и разбросанное повсюду оборудование. Но это были не автомобильные инструменты вроде домкрата. Ричард достаточно часто смотрел «День Шакала», чтобы понимать, с чем именно столкнулся, а потому закрыл крышку, вернулся на водительское место и на этот раз не стал искать рычаги, а сразу вставил ключ в зажигание и завел двигатель.

Послышалось низкое урчание: мотор заработал сразу. Больше Ричард уже не чувствовал себя могущественным.

Валери с широкой улыбкой на лице распахнула дверцу.

– О, Ричард, тебе удалось запустить машину с первого раза! Ты такой молодец!

– Спасибо. – Он слабо кивнул.

– Я узнала кое-что интересное, – продолжила Валери. – Мне теперь очень жаль детей Себастьена Гроссмалларда. В их устах он – настоящее чудовище, которого боится собственный сын.

– Значит, девушка действительно оказалась Карин, дочерью?

– Да, она очень красивая и обожает отца. А еще именно она убедила его открыть ресторан. Без нее великий Гроссмаллард бы до сих пор «одалживал свое имя предполетным меню», по словам ее брата. Хотя тот сразу же добавил, что сам так не считает, этого боялся Себастьен. Думаю, ситуация ранила их всех, но эти двое – больше, чем гении. – Последние слова Валери выделила таким тоном, что стали ясны ее чувства по отношению к великому Гроссмалларду. – В любом случае, – продолжила она, придя в еще большее возбуждение от полученной информации, – ты молодец, Ричард. Даже не знала, что ты разбираешься в машинах. Увидимся дома.

– Сначала мне нужно съездить в город по делам, – заявил он, отчаянно стараясь подстроиться под настроение собеседницы.

– Без проблем, – просияла она. – Тогда встретимся там.

Ричард кивнул, вылез из ее машины, направился к своей и медленно последовал за Валери, с ревом пронесшейся мимо. Он определенно чувствовал себя по-другому за рулем собственного автомобиля: куда менее могущественным, куда менее контролирующим ситуацию. Ощущение только усугубляло то, что он, по существу, теперь выступал в роли водителя для чихуахуа.

Глава седьмая

Вечернее солнце заливало светом и теплом долину Фолле, заглядывая через стеклянные двери в ресторан, пока Ричард, Валери и экипированный накладными волосами Август Татильон ждали своей очереди занять место за столиком. Первое, что бросалось в глаза, – это радикальное отличие отделки от заведения Гроссмалларда. Тогда как модерн Les Gens Qui Mangent казался вышедшим из моды и претенциозным, обстановка Garçon![15] ощущалась более спокойной. Пусть стиль скорее напоминал несовременное ар-деко, скрещенное с американской закусочной, но эффект производил менее суровый, чем аскетичное переплетение блестящих труб и яркое прямое освещение. Даже обслуживающий персонал выглядел не таким строгим. Несмотря на непременные черные брюки и белые рубашки, официанты оставляли воротники расстегнутыми, а галстуки чуть распущенными – умышленное отступление от традиций, которое позволяло расслабиться немного и посетителям. Это служило полной противоположностью враждебности тюремных надзирателей прошлого вечера.

Настроение Татильона было сложно оценить за короткую поездку, хотя Ричард не слишком-то и пытался поддерживать разговор. Время от времени Август вел себя как критик, подпуская в голос снисходительное высокомерие, но быстро вспоминал, что спутники не просто составляли ему компанию за трапезой – пусть приглашена из них двоих была только Валери, – но и видели его без защитного парика. Они получили доступ к мягкому подбрюшью грозы ресторанного бизнеса, поэтому на них не действовала его отчужденная манера общения, хотя это лишь приводило к неловкому молчанию.

Однако Ричард с невольным уважением косился на накладные волосы Татильона, которые выглядели натуральными и совершенно незаметно сливались с родной шевелюрой. Наверняка они стоили целое состояние, хотя, конечно, освещение ресторана тоже служило немалым подспорьем фолликулярно ограниченным посетителям. Ричард также сознался самому себе, что им с Валери повезло вообще попасть сюда, так как ее машина едва завелась. Возможно, днем он поторопился с выводом насчет исправности двигателя.

Их троих наконец проводили за столик для четверых в затемненном углу зала. Критик ловким маневром усадил Валери на стул возле стены и скользнул на место рядом. Ричард напрягся, ожидая реакции девушки, но быстро понял, что она наверняка и сама хотела занять такое положение из тактических соображений, в противном случае Татильону грозило бы дегустировать меню через трубочку, а потому молча сел напротив, заслужив ободряющую улыбку охотницы за головами.