Злая империя - Трейси Лоррейн

— Себ, — кричу я, когда мое тело содрогается и дрожит, освещаясь, как миллион фейерверков.

Он не останавливается, пока последняя дрожь не покидает мое тело, и когда я смотрю на него, сидящего между моих бедер, на его лице самая широкая гребаная улыбка, его рот и подбородок блестят от моего удовольствия.

— Черт. Я люблю тебя, — гремит он, вытирая рот рукой и ныряя за мной.

Его губы сталкиваются с моими в мучительном поцелуе. Возможность попробовать себя на нем только подстегивает меня, когда я поднимаю ноги по его телу, заправляя пальцы ног под его пояс.

— Черт, детка, — стонет он, когда я обнажаю его и наклоняюсь, чтобы обхватить пальцами его твердую длину. — Мне нужно быть внутри тебя, Чертовка.

— Я здесь. Возьми меня.

Крепко держа руки на моих бедрах, он забирается на диван и устраивается у меня между ног.

Наклонившись, он протирает свой член сквозь мою влажность, дразня нас обоих, если судить по тому, как напрягается его пресс и тикает челюсть.

— Себ, просто трахни, — рявкаю я, когда он делает именно то, что я собиралась потребовать, и заполняет меня одним быстрым толчком.

Моя киска колышется вокруг него, приспосабливаясь к его внезапному вторжению.

Он замирает на мгновение, наклоняясь надо мной, находя мои губы. Его язык облизывает мой рот, подражая тому, как его член движется внутри меня, когда он начинает двигать бедрами.

— Я так скучал по тебе, Чертовка.

— Я была прямо здесь, — выдыхаю я, когда он утыкается лицом в мою шею.

— Я знаю, но… Ты была мне нужна. Это. Я был так чертовски напуган, когда ответил на твой звонок. Я…

Поворачиваясь в сторону, я хватаю его грубое лицо в своих руках и тяну его, чтобы у него не было выбора, кроме как смотреть на меня.

— Я здесь, детка. Я в порядке.

— Спасибо, черт возьми. Я буду убивать этого ублюдка снова и снова, когда мы, наконец, доберемся до него.

— Встань в очередь. Этот больной ублюдок мой.

Я не думала, что это возможно, но при мысли о том, что я кого-то убиваю, Себ становится только тверже внутри меня.

— Ты само совершенство. — Его губы снова требуют мои, не давая мне ответить — не то чтобы я знала, что сказала бы, даже если бы могла.

— Нужно больше, — стонет он в наш поцелуй.

— Трахни меня, Себ. Бери то, что тебе нужно.

Поднимаясь, он переносит свой вес на предплечье, прислоненное к подлокотнику, в то время как другую прижимает к груди, заставляя меня чувствовать вину, но когда он снова двигает бедрами, задевая все мои нервные окончания, я забываю обо всем.

— Да, да, — кричу я, подбадривая его, когда он снова и снова попадает в эту точку.

Мой второй релиз продвигается вперед.

— Клитор, детка. Дай мне понаблюдать за тобой.

Не теряя ни секунды, я провожу рукой по животу и делаю именно то, что он говорит.

— О, черт, да, — стонет он, когда я сжимаюсь вокруг него, мое освобождение настигает меня в рекордно короткие сроки.

Всего за несколько секунд рычание вырывается из его груди, когда его член дергается внутри меня, наполняя меня горячими струями спермы.

Он падает на меня, наши груди вздымаются, когда мы пытаемся отдышаться.

— Я никогда не смогу насытиться тобой, Чертовка. — И, словно в доказательство его слов, его член снова начинает твердеть внутри меня.

— Тебе полагается отдыхать, — говорю я, наконец вспомнив, что я наложила на него запрет на секс, когда мы вернулись из больницы.

— Мы можем на несколько минут. Потом мы можем начать снова.

— Этого не произойдет. Мне нужно, чтобы ты вылечился должным образом, чтобы мы были готовы сразиться с этим ублюдком вместе.

— Ты точно знаешь, что сказать, чтобы возбудить меня, — бормочет он мне в горло, от его горячего дыхания по всему моему телу пробегают мурашки.

Я слишком потеряна для него, чтобы слышать шаги на расстоянии, но я уверена, что, черт возьми, слышу, как открывается дверь и Алекс объявляет: — Эй, как дела, мать твою, о черт…

Его смех и смех Нико раздаются в воздухе, когда мы оба пытаемся прикрыться.

— Похоже, мы опоздали на пять минут, — говорит Нико, падая на один из других диванов. — Жаль. Мне бы не помешало немного развлечения сегодня вечером.

— Ты рассматриваешь наблюдение за тем, как мы трахаемся, как развлечение?

— Живое порно? Черт возьми, да. Если мне повезет, Себ может даже достать свой нож и немного порезать тебя.

— Господи, Нико, — бормочет Алекс.

— Что? Ничего плохого в небольшой кровавой игре, да, принцесса?

— Э-э… Себ уже показал тебе свою метку? — Я спрашиваю, отказываясь от необходимости соглашаться с Нико на что-либо отдаленно сексуальное.

— Отвали, — рявкает Алекс. — Он тебе не позволил…

— Чертовски верно, он сделал. Он был у меня в долгу. — Я не могу сдержать ухмылку, когда вспоминаю, как было странно жарко смотреть, как лезвие разрезает его кожу.

— Тогда давай посмотрим, — говорит Нико, внезапно выглядя немного более заинтересованным.

Они оба в своих рабочих костюмах, но, очевидно, у них не был веселый день.

— Отвали, я тебе ничего не покажу, — ворчит Себ, опускаясь на диван рядом со мной и притягивая меня к своему телу.

— Не будь слабаком. Мы хотим увидеть доказательства того, что ты передал свои яйца Стелле.

— На мне нет нижнего белья.

— Приятель, мы видели твой член намного чаще, чем я уверен, полезно для здоровья, — указывает Алекс, заставляя меня более чем немного интересоваться дерьмом, которое они впятером вытворяли в прошлом. Но потом я думаю о вечеринке у Нико — и, думаю, у меня есть ответ.

— Продолжай. — Я легонько подталкиваю его, более чем счастливая быть на стороне парней.

— Черт возьми, — ворчит он, снова натягивая спортивные штаны и обхватывая свой член, когда обнажает внутреннюю поверхность бедра для своих друзей.

— Черт возьми, я думал, она шутит, — рявкает Алекс, весело хлопая в ладоши.

— Нет, — говорит Себ почти самодовольно, снова прикрываясь. — Она владеет моей задницей. Мне все равно, кто это знает.

Обнимая меня за плечи, он притягивает меня ближе и целует в макушку, когда Нико начинает давиться.

— Чертов чудак, — бормочет он, явно никогда не встречавший женщину, которая действительно давала бы ему побегать за его деньгами и держала его в напряжении. Однажды это случится, и это будет чертовски забавно, я уверена.

— Где, черт возьми, Тео? — спрашивает Алекс, вытаскивая косяк из бумажника и засовывая его в рот.