Промедление смерти подобно - Чарльз Вильямс

— Хорошо, в чем будет заключаться моя работа?

— Моему другу нужен роман, эдакий постельный вестерн.

— Зачем? — удивился Колби. — Чтобы отыскать внем нечто, что позволило бы ему почувствовать себя смятым грудями-арбузами?

— Спрос рождает предложение, — пояснила Мартина и,присвистнув, добавила:

— А какой на это огромный спрос! Вы конечно же слышалио Сабине Мэннинг?

— Да. Кто же о ней не слышал?

— Читать ее, не приняв перед этим лекарство, простоневозможно. Так вот, этот мой друг по имени Мерриман Дадли…

— Тот самый, что встречал вас вчера в аэропорту?

— Совершенно верно. Так вот он — доверенное лицо этойСабины Мэннинг: ведет ее финансовые дела, занимается инвестированием ее средстви тому подобным. Сейчас он оказался в затруднительном положении, а поскольку вэтом есть и моя вина, я пытаюсь ему помочь.

— Миссис Мэннинг живет здесь, в Лондоне?

— У нее здесь дом, или, скорее, был, а другой — вПариже. Мне лучше всего сразу посвятить вас в этот бизнес. Она не миссис, амисс Мэннинг. Правда, это ее писательский псевдоним.

Настоящее имя мисс Мэннинг — Флерель Скаддер. В свое времяона работала простой конторской служащей в одном из небольших подразделенийвашингтонского армейского управления, созданного еще в периодиспано-американской войны в целях закупки кавалерийских накидок. Несмотря на всереорганизации, это подразделение сохранилось; они обладают поразительнойжизнеспособностью, поэтому существуют даже в эру космических полетов. В одно изтаких бюро в годы Второй мировой войны и попала работать Флерель Скаддер.Несколько лет она занималась тем, что осваивала тонкости своей будущейпрофессии, строчила на пишущей машинке, перепечатывая официальные документы заподписью полковника Рузвельта, а вечером возвращалась к себе в комнатуобщежития Христианского союза женской молодежи. Именно там она и написала свойпервый роман.

— Под названием что-то вроде «Плоти», — вспомнилКолби.

— «Буйство плоти», — поправила его Мартина. —Вы читали его?

— Только надписи на обложке. Тогда мне не было идвадцати трех, и я считал, что до такого произведения еще не дозрел.Размеренная жизнь в американской глубинке, служба в армии, затем шатания поПарижу… Было не до романов.

Этот роман в количестве двухсот тысяч экземпляров былвыпущен в суперобложке, и несколько миллионов экземпляров — в мягкой. По книгеотсняли художественный фильм, который большинство религиозных и общественныхорганизаций подвергли самой резкой критике, которой за последние десять летудостоился кинематограф. Когда роман «Буйство плоти» вышел из печати, егоавтору исполнилось тридцать шесть лет. За последующие семь лет она написала ещечетыре произведения, которые были изданы общим тиражом около полутора миллионаэкземпляров. Мартина задумала провернуть сулившее большие барыши дельце, из-закоторого не по ее вине возникли осложнения. Она продала писательнице картину.

— Должно быть, нечто особенное, — заметилКолби. — Из современной живописи или мировых шедевров?

— Сложности возникли не из-за самой картины, а из-заправа собственности, — ответила Мартина, ткнув в рыбу вилкой, затемулыбнулась и продолжила:

— Мы с мужем уже были в разводе, и когда дело коснулосьраздела имущества, между нами возникли споры. Вы знаете, как это случается.Сразу появляются толпы шустрых адвокатов с взаимными претензиями. В то время уменя было туго с деньгами, и я решила забрать себе несколько картин из семейнойколлекции — две работы кисти Пикассо и по одной Дафи и Браке.

Четыре полотна маститых художников не показались ей слишкомуж большим вознаграждением за три года ее безрадостного замужества, нонеожиданно из Флоренции со своими претензиями и адвокатами притащилась этастарая кляча — мать мужа и, словно раненый носорог, принялась все сметать насвоем пути. Адвокат, которого наняла Мартина, сообщил своей клиентке, что еепозиции в этом споре слабы, так как в момент изъятия картин супруги были уже вразводе, а само изъятие из дома, где они хранились, произошло в два часа ночи спомощью профессионального взломщика. Так что, лучше всего, посоветовал ейадвокат, вернуть картины. Вся сложность положения Мартины заключалась в том,что одну из них она уже успела продать. Это был Браке, и продала она его СабинеМэннинг.

— И конечно, она тут же оказалась любимой картиной этойстарой клячи, которая заявила моему адвокату, что, если я ее не верну, онаотрежет мне уши и сделает из моей головы табакерку. Лично я считала, что всяэта шумиха и выеденного яйца не стоит. Дело в том, что я с самого начала былауверена, что этот Браке поддельный.

« Колби почувствовал, как екнуло его сердце. Мать и сын,промелькнуло у него в голове.

— А как зовут вашего бывшего мужа?

— Джонатан Кортни Сиссон, — ответила Мартина идобавила:

— Четвертый.

— Это действительно была подделка, — кивнув,подтвердил Колби. — Картину продал ему я.

— Охотно верю. В любом случае ее необходимо быловернуть, а деньги, вырученные от ее продажи, я уже успела потратить.Единственное, что мне оставалось, — это изготовить копию и подсунуть имфальшивку.

К счастью, злополучная картина висела в лондонском доме миссМэннинг, а она тогда находилась в Париже. Мэрриман Дадли мог бы забрать картинуи держать ее у себя столько времени, сколько понадобилось бы для снятия с неекопии, но он был в Нью-Йорке и мог приехать не раньше чем через неделю. Дадлисообщил Мартине по телефону, когда в доме писательницы не будет прислуги, иобъяснил, как в него проникнуть.

— Вот так я с приятелем-художником по имени Роберто,который отлично писал копии с картин, прибыла в Лондон… — продолжила былоМартина.

— Роберто Джаннини? — прервал ее Колби.

— Совершенно верно. Вы его знаете?

— Конечно. Ведь он же и изготовил первую копию с этойкартины. Мартина улыбнулась.

— Представляю, что испытывал Роберто, когда вы егонаняли сделать копию с фальшивки, им же изготовленной.

Короче, они взяли напрокат машину и в начале первого ночиподъехали к дому. В тыльной стене особняка было окно, добраться до которого поводосточной трубе труда не составляло. Мартина помогла напарнику забратьсянаверх и затем вернулась в машину. Роберто прихватил с собой веревку, накоторой хотел спустить картину вниз. Они собирались забрать ее в гостиницу, гдехудожник мог бы спокойно нарисовать с нее копию.

Прошло двадцать минут, затем еще сорок. Роберто все невозвращался. Картина висела в библиотеке, на втором этаже, в дальнем крыледома. У Роберто при себе был карманный фонарик и план расположения комнат,поэтому заблудиться он не мог. Мартина начала волноваться. Звонить в полицию,учитывая ситуацию, в которую она попала, было безумием. Поэтому ничего неоставалось делать, как сидеть в автомобиле и кусать ногти. Начало светать, и ейв конце концов пришлось уехать.