Блюз ночного дождя - Анна Антонова

– А если бы я завтра не отдала, ты бы не спросил?

– Нет.

Полный ноль эмоций! Что же он такой безразличный, ведь это его талисман!

– Нет… Это подарок.

Подарок? Ей? У Али не нашлось слов, и она просто зажала медвежонка в кулаке. Подарок! Разве талисманы дарят?

– Антон, я хочу тебе что-то сказать.

Он недоуменно посмотрел на нее:

– Пожалуйста.

– Прямо здесь? – занервничала она.

– Ну, можем отойти, – пожал он плечами и не двинулся с места.

– Я сейчас вижу только один твой глаз, – вдруг заметил он.

Аля нетерпеливо тряхнула волосами.

– Вот теперь оба. Ты видишь мои глаза?

Аля кивнула, не понимая, что происходит.

– А я вижу твои.

– Но, может, ты все-таки снимешь очки, чтобы тебе лучше видеть мои глаза, а мне твои? – уцепилась за эту мысль Аля, попутно поражаясь: какой бред, о чем они вообще говорят?

– Антон! – снова позвал слезший с перил Васька.

Он отвернулся, и Аля даже обрадовалась – ей нужен был небольшой тайм-аут.

– Смотри! – продолжал вопить Васька. – Меня Лиля научила вальс танцевать! Хочешь, и тебя научит!

На площадке у фонтана Лиля с Васькой топтались в подобии танца, и его с готовностью сменил Антон. Ему с ней совсем неинтересно…

К Але подлетела Ирка:

– Ну как, сказала?

Аля помотала головой и разжала кулак.

– Ой, какой хорошенький! Из кости?

– Наверно, – пожала плечами Аля, поймав себя на мысли, что даже не задумалась, из чего сделана игрушка.

– Откуда он у тебя?

– Подарил тот человек.

– А где он?

– Вон там, танцует.

Ирка вгляделась в неуклюжую пару у фонтана и оживилась:

– А, значит, это все-таки Антон!

Народ стал потихоньку расходиться. На Щукинское, похоже, все решили окончательно забить, но Аля никуда не собиралась уходить раньше Антона. Она даже хотела подойти, извиниться перед Лилей и продолжить начатый разговор, но смелости не хватало – несмотря на все, что она уже успела натворить.

– Это лишь праздник на один день, – пробормотала она. – Праздник под названием «Сегодня-все-можно». Можно пить пиво в парке, рассказывать всем встречным-поперечным о своих чувствах, первой признаваться в любви…

Антон вернулся и уселся рядом.

– Антон!

Он поднял голову.

– Помнишь, я хотела тебе что-то сказать?

– Да.

– Антон! – снова позвала она, и он повернулся к ней с немым вопросом в глазах.

Какая она идиотка! Не стоило вообще начинать говорить, раз такая трусиха!

Пробегавшая мимо Надя остановилась и внимательно уставилась на них. Аля молчала, Антон напряженно смотрел на нее, а Надя с веселым любопытством переводила взгляд с одного на другого. Наконец она изобразила на лице понимающую улыбку и понеслась дальше.

– Антон… Антон, я хочу сказать, что ты мне очень нравишься.

– Я это понимаю, – проговорил он и отвернулся.

– Народ, уже шесть! – заорал Васька. – Поехали в Щукинское!

И они все-таки поехали.

Последний раз оглянувшись на гостеприимный скверик, Аля догнала Антона.

– Извини, я тебе много глупостей наговорила… – скороговоркой пробормотала она. – Ты на меня не обижаешься?

Он снисходительно посмотрел на нее:

– Я на женщин вообще не обижаюсь.

Когда они вышли из метро, Аля, решив, что терять уже нечего, взяла Антона под руку. Он никак не отреагировал, и она проговорила:

– У меня праздник, мне сегодня все можно.

– Какой праздник? – не расслышал он и усмехнулся: – День рождения Славика, что ли?

– Сегодня все можно, – повторила она.

– Смотря кому, – хмыкнул он.

– Мне! – пояснила Аля, обидевшись на его непонятливость.

– А-а… – неопределенно протянул Антон.

– Можно взять тебя под руку…

– Ну это, так сказать, не было для меня экстраординарным!

– А что сейчас было бы для тебя экстраординарным? – с вызовом спросила Аля, устав от недомолвок.

– Аль…

Она замерла в ожидании ответа, но он лишь перехватил ее руку:

– Пойдем, а то мы отстали.

Они ступили на мощеную улицу со старинными особнячками и уютно светившими фонарями. В голове что-то мелькало, но кусочки никак не складывались в картинку, и Аля простодушно спросила:

– Где мы?

Антон удивленно посмотрел на нее, но все-таки ответил:

– Мы на Арбате.

– Правда? На Арбате? – смутилась она, ругая себя последними словами. Не узнала самую знаменитую московскую улицу! – Давненько я тут не была…

Антон, тактично сделав вид, что не заметил ее бормотания, ударился в воспоминания:

– Вот здесь мы с ребятами из старой школы тусовались. А вот в эту кафешку с парнями со двора ходили…

– А куда ты водил свою девушку? – дрожащим голосом поинтересовалась Аля.

Он усмехнулся:

– Нет, девушек я сюда не водил.

«Девушек!» Значит, их было много… Кто ее только за язык тянул!

Аля вдруг заметила волочащиеся по земле концы своих шнурков и флегматично заметила:

– Антон, у меня шнурок развязался.

Он замедлил шаг:

– Ну, завяжи.

– Ты думаешь, стоит?

Они остановились, Аля отдала ему сумку и попыталась завязать узел, но у нее плохо получалось – шелковая ткань скользила, замерзшие пальцы не слушались, к тому же мешал медвежонок, которого она не выпускала из рук. Кое-как затянув шнурок, Аля поднялась, и они продолжили путь, однако через несколько шагов она заметила, что слабый узел расползся, и снова позвала:

– Антон, ты знаешь, у меня шнурок опять развязался…

Они остановились, и он, ничего не говоря, опустился на корточки и взялся за ее шнурок.

На них оглядывались даже на многое повидавшем Арбате. Але стоило огромного труда не отводить глаза, но радость все же пересилила неловкость, и она гордо смотрела по сторонам. Жаль, весь их народ ушел далеко вперед и не застал эту картину маслом.

Антон поднялся и потянул ее:

– Пошли скорее.