Острова среди ветров - Дэвид Карлайл

Ужин с профессором Вонда прошел на славу, но они с коллегой немного увлеклись вином и яствами старой эры: в Вашингтоне находилась штаб-квартира Сферы, и этот город был, вероятно, единственным местом во всем Скайленде, где еще можно было позволить себе некоторые излишества. За большие деньги, разумеется. Ужин, к примеру, пробил основательную брешь в банковском счете профессора. Бремя карточной системы ощущалось даже здесь, в самом сердце Империи.

Остров, на котором находился Тибальд, был очень маленьким: места едва хватало для ресторана и парковки для аэроскутеров. По всему периметру он был обнесен высокой металлической сеткой просто из предосторожности, чтобы какой-нибудь гость, перебрав вина, случайно не нырнул в пустоту.

Вокруг этого острова находились другие вашингтонские острова, вместе они составляли целую галактику осколков, висящих в небе. На большинстве из них умещался лишь один небоскреб или небольшая группа домов. Некоторые острова располагались так близко, что почти касались друг друга, и по маленьким железным мостам можно было перейти с одного острова на другой. Повсюду были видны металлические платформы для скутеров и аэротакси, которые стрелой проносились из конца в конец, мигая своими забавными маячками на крышах.

Один из них становился все более крупным и ярким, и через мгновение, выпустив густой дым, перед Тибальдом затормозило такси, которое хозяин ресторана вызвал для него. Аэрокорабль был настолько запущен, что казался собранным из отбракованных деталей. Вполне вероятно, так оно и было. Перед профессором распахнулась красная помятая дверца и показалось усатое лицо водителя:

— Карета подана!

Тибальд попытался открыть дверцу салона (зеленую), и у него в руках осталась ручка (желтая). Он посмотрел на нее в некотором замешательстве, но таксист успокоил его, разразившись громким смехом:

— Старушка Берта совсем разваливается, но вы не волнуйтесь. Я починю ручку в гараже, когда закончу смену.

— «Старушка Берта» — это такси?

— Можете не сомневаться. Один из первых аэрокораблей города. Комфорт и полная безопасность.

Сиденье из кожзаменителя было покрыто пятнами и пахло пылью.

— Куда едем, командир? — спросил таксист и ударил кулаком по счетчику, включая его.

— Вашингтон-5.

— Академия наук. Вы — академик?

— Почти.

— Главное, что вы не бритый. Старушка Берта не любит развозить их. Правда, красавица?

«Бритыми» в народе называли сейджинов, и Тибальд сразу же проникся симпатией к своему таксисту. Профессор был одним из немногих джинсеев, принятых в Академию наук, и прекрасно знал, как высокомерны могли ныть сейджины.

Старушка Берта заполнила дымом всю стоянку перед рестораном, потом поднялась на несколько метров над защитной сеткой и полетела в ночь, скрипя и щелкая.

Тибальд прислонился головой к грязному стеклу и стал рассматривать висящие под ним на ветру бесконечные острова города. Это зрелище неизменно зачаровывало его: как они так висели, не теряя равновесия, в абсолютной пустоте?

Наука пока не нашла этому разумного объяснения. Кто знает, может, сейджины и правы, утверждая, что, когда погибла старая эра, новая возникла каким-то божественно чудесным образом.

— Профессор, — спросил вдруг таксист, — а у вас, часом, врагов нет?

— Кажется, нет, — сказал Тибальд и рассмеялся.

— У нас тут аэрокорабль на хвосте. Он преследует нас с тех пор, как мы взлетели.

«Не хватало мне еще таксиста с манией преследования», — подумал Тибальд и обернулся. Небо за их машиной было пусто.

— Простите, — пробормотал таксист. — Я, видно, ошибся.

Академия наук представляла собой комплекс стальных небоскребов цилиндрической формы, разбросанных по нескольким небольшим островам, которые соединялись прозрачными мостами. Тибальд назвал таксисту координаты взлетно-посадочной полосы сектора 7, где находилась его квартира. Когда старушка Берта с тревожным треском коснулась земли, профессор оставил таксисту положенные ему за доставку евродоллары и вышел из машины.

Потом он долгим, остекленевшим взглядом проводил такси, которое снова поднялось в воздух, на этот раз с выключенной «мигалкой». Холодный ветер снизу дул так сильно, что Тибальд без труда представил себе, как его сейчас оторвет от земли и унесет далеко в небо. По сторонам взлетной полосы не было защитных бортиков, и он, наверное, стал бы не первым и не последним человеком, столь нелепо лишившимся жизни из-за непредвиденного порыва ветра. Он явно выпил лишнего.

Вздохнув, профессор развернулся и вошел в стеклянный туннель, который вел в преподавательский корпус. Неоновые лучи освещали дневным светом пустынные коридоры с темно-оранжевым ковровым покрытием на полу и желтоватыми стенами. Внутри лифта еще чувствовался сильный запах дезинфицирующего средства: видно, в нем недавно убирал какой-нибудь джинсей.

Тибальд добрался до 117-й квартиры и коснулся замочной скважины указательным пальцем. Дверь с гудением открылась и, войдя внутрь, профессор закрыл ее таким же нехитрым способом: он наконец был дома.

Все его апартаменты состояли из гостиной с мини-кухней и панорамным видом на город, небольшой, но уютной спальни и ванной. Скромное жилище было не лишено некоторой роскоши: краны в кухне и ванной и отдельный котел. Но самым невероятным было то, что вода подавалась в квартиру нормировано только в течение дня. Тибальд сходил в туалет и потом, пока мыл руки в раковине, все еще ощущая головокружение от вина, подумал, что во всем Скайленде наберется, пожалуй, не больше десяти джинсеев, наделенных подобными привилегиями.

— Простите, что беспокою вас, профессор.

Искаженный металлический голос доносился откуда-то из кухни. Профессор подпрыгнул от неожиданности, выскочил из ванной и обнаружил незваного гостя.

Незнакомец, закутанный в черный плащ, с капюшоном на голове, был, без сомнения, мужчиной, хоть и хрупкого телосложения. Он немного сутулился, и, выпростав костлявую руку из-под плаща, поставил кофеварку на огонь.

— Я сделаю вам кофе, — сказал человек. — Помогает с похмелья.

— Вы кто? — пролепетал Тибальд.

Он закрыл дверь на замок, который опознавал лишь его отпечатки пальцев. В этом не могло быть никакого сомнения. Как и в том, что взломать эту систему безопасности не смог бы даже самый высокий армейский чин Сферы.

— Кто я, не важно, — ответил незнакомец; при нем было какое-то устройство, способное искажать его голос. — Вы присаживайтесь на диван, нам надо поговорить.

Произнеся эти слова, таинственный гость повернулся к Тибальду, и профессор почувствовал, что у него подкосились ноги. Под капюшоном не было лица — во всяком случае, человеческого лица. Глаза, нос, губы и щеки постоянно меняли свое положение, двигаясь в шахматном порядке с головокружительной быстротой. Ноздря на лбу, зрачок, блеснувший на подбородке и тут же поднявшийся к уху. Какая-то злая голографическая шутка. Поле энергии сейджинов.